Когда отцветают розы - Барбара Майклз

— Если Уолту придется неожиданно натянуть веревку, чтобы подстраховать Энди, он может столкнуть тебя вниз, Диана, — заметила она. — В дверном проеме мало места для двоих. Если уж тебе так хочется все видеть, ложись на пол, чтобы не мешать ему.

Совет был разумным, и Диана ему последовала. Энди продолжил спуск, время от времени чихая от пыли и смахивая паутину своим фонариком. Если стены внутри и были когда-то отделаны каким-нибудь материалом, от него не осталось и следа.

— Ослабь немного веревку, Уолт, — донесся голос Энди. — Она натянулась и врезалась мне в пояс.

— Извини, — Уолт искоса лукаво улыбнулся Диане.

— Что у тебя там? — спросила она, заметив, что луч фонарика Энди обшаривает стену.

— Показалось, будто что-то нашел, но это всего лишь трещина.

— Ты едва ли обнаружишь стенные шкафы там, где прежде была обыкновенная лестница.

— Откуда тебе это может быть известно? — огрызнулся Энди и с кряхтением продолжил спуск.

Вскоре они смогли разглядеть, что лежало у подножья лестничного пролета. В основном это были обломки обрушившейся верхней площадки. Энди развернулся и склонился под весьма опасным углом.

— Осторожно! — предупредил Уолт, заметив, что лестница покачнулась.

Энди теперь загораживал собой весь обзор. Видно было только, как он роется в обломках, отбрасывая наиболее крупные в стороны.

— Сейчас лестница повалится, и он упадет прямо на обломки, где полно ржавых гвоздей, — сказала Диана беспокойно и окликнула: — Энди, вылезай оттуда скорей!

— Лучше бросьте мне сюда какой-нибудь пакет, — отозвался тот.

Пластиковая сумка спланировала вниз, как гигантский мотылек. После непродолжительной возни Энди начал подниматься, держа сумку в вытянутой руке. Добравшись до верхней перекладины, он попросил Диану:

— Освободи-ка место.

Уолт тоже подался назад, ни на секунду не отпуская веревки. Энди ухватился за порог и подтянулся. Затем он забрал у Дианы сумку.

— Подсматривать нечестно.

Диана держала сумку двумя пальцами, потому что она была вся покрыта грязью, паутиной с вкраплениями иссохших насекомых. Еще хуже выглядел сам Энди. Ей доводилось видеть в музеях мумии в более приличном состоянии. Все его лицо покрывал слой потемневшей от времени алебастровой пыли.

— Есть! Достал! — воскликнул он радостно. — Пойдемте к столу, я вам это покажу.

— Я лично не приближусь к тебе, пока ты не умоешься, — сказала Мэри-Джо. — От тебя сейчас можно подхватить с полдюжины инфекций.

— Она права, Энди, — поддержала подругу Диана. — Трудно даже представить себе, чем ты мог надышаться в этой дырище.

Энди оглушительно чихнул, хотел утереться рукавом, но посмотрел на него и передумал.

— Ладно, только обещайте мне, что не будете заглядывать в сумку.

По некотором размышлении он лишил их такой возможности, взяв сумку с собой. Удалился он быстрым шагом, сопровождаемый облаком пыли.

Мэри-Джо тщательно проинспектировала Энди, прежде чем разрешила войти в библиотеку.

— А что ты сделал со своей одеждой? — спросила она с подозрением.

— Сунул в корзину для мусора. Правильно я сделал, как по-твоему?

— Да, это единственное подходящее для твоих тряпок место… ой, не клади эту грязь на диван. Я расстелила на столе газеты.

Она, кроме того, принесла из кухни тряпку для протирки пыли. И правильно сделала — это стало понятно, когда Энди вывалил на стол содержимое сумки. Все было такое грязное, что Диана поначалу ничего не могла разглядеть.

Своими длинными тонкими пальцами Энди быстро сложил несколько обломков вместе.

— Смотрите, это была шкатулка. Я заметил ее внизу на ступеньках еще в первый раз, до того, как лестница обрушилась. Правда, мне удалось собрать не все фрагменты.

— А вот еще обломок от нее, — Мэри-Джо протерла темный кусочек дерева. — Это часть крышки, ведь так?

— Точно. Здесь вот и петля есть, — Энди безуспешно попытался пристроить обломок к остальным. — Черт! Невозможно даже определить размеры — слишком многое отсутствует. Хотя работа искусная. Сделано было просто, но добротно.

Мэри-Джо принялась протирать еще какой-то осколок.

— Что это? Тоже дерево, но, по-моему, не от шкатулки.

— Я не знаю, что это, — признал Энди. — Я просто собрал все, что отличалось от обломков лестницы.

— А вот еще один похожий, — Мэри-Джо взяла обломок, и за ним потянулся кусок потемневшей от времени материи сантиметров в десять длиной. Мэри-Джо рассмотрела его внимательно и сказала: — Здесь шов, нитки сохранились. Это матерчатый цилиндр, почти как…

— Рукав! — воскликнула Диана. — Нет, это не просто рукав, а верхняя часть руки. А вот и кисть, видите, пальчики сколоты? Это рука куклы! А это… Это же голова!

Теперь, когда они знали, что перед ними, осколки легко складывались. Следы краски все еще были видны на деревянном шарообразном предмете — алый припухлый ротик, черные брови. Обнаружилась большая часть наряда, который когда-то был отделан по воротнику кружевами, а вот ноги и тело отсутствовали полностью.

— У меня когда-то была такая же, — сказал Энди, разглядывая осколок раковины. — Дядюшка Томас подарил, когда мне было пять лет. Она долго у меня хранилась.

— А это похоже на часть веера, — Мэри-Джо взяла нечто похожее на кусочек слоновой или какой-то другой кости, на котором болтались остатки шелка, очертаниями и впрямь напоминающие веер.

В остальных беспорядочных кусках и обломках ничего распознать было невозможно. Разглядывая эту жалкую груду, Диана с грустью сказала:

— Это была шкатулка девочки, в которой она хранила свои сокровища. Можно себе представить, как она обрадовалась, когда нашла такое уютное потайное местечко для своих игрушек.

Уолт посмотрел на вытянувшееся лицо Энди и от души расхохотался.

Глава семнадцатая

Варенье из Красных Роз: цвет лепестков и сиропа будет постепенно насыщаться, приобретая особенно роскошный оттенок, а вкус — настолько превосходный и нежный, что кушанье будет ласкать желудок и не причинит ему ни малейших неприятностей…

Уолт отвел душу, изгаляясь по поводу припрятанных бриллиантов и скелетов в стенных шкафах, но поддержки не нашел. Энди сумел сдержаться, а потом Мэри-Джо пришла ему на помощь. В ее тоне подразумевалось, что подтрунивать над Энди разрешено ей одной.

— Прекрати, Уолт. Я была против этих поисков только потому, что это было сопряжено с опасностью. У тебя же, как я погляжу, воображения ни на грош.