Клеопатра - Карин Эссекс

— В прошлом эти способы действовали достаточно эффективно, не так ли?

— Совершенно верно. Через две недели, господин мой, весь цивилизованный мир будет знать о том, что произошло сегодня.

ГЛАВА 23

Евнух Потиний стоял на берегу и смотрел на море. Он примчался в Пелузий днем раньше вместе с мальчиком-царем, дабы встретить угрозу со стороны этой неугомонной стервы Клеопатры, которая набрала наемную армию всякого сброда и стала лагерем всего в нескольких милях восточнее города. Они были уверены, что сегодня утром она намеревается нанести удар. Потиний не сомневался в том, что сведения, которыми он располагал, верны. Он был настолько уверен в непогрешимости своих информаторов, что отказался от утреннего омовения и оставил завтрак стыть в тарелке. Вместо этого он поспешил в Пелузий, дабы отразить опасность. И чтобы быть свидетелем низвержения Клеопатры.

Но она не явилась. Вероятно, причиной послужило то, что в то самое утро, когда она должна была нанести удар, капитан гавани Пелузия получил неожиданное известие: Помпей Великий, спасаясь от Юлия Цезаря, стоит у побережья в двух милях от порта с маленькой флотилией боевых кораблей и торговых судов и ждет приглашения высадиться на землю Египта, где он взыскует приюта. Потиний узнал эту новость перед самым рассветом и предполагал, что она достигла ушей Клеопатры примерно в это же время.

Потиний ненавидел неожиданности. Но что случилось, то случилось. Поэтому вместо того, чтобы провести день в шатре, евнух и его советники созвали срочное совещание, дабы решить, как им следует принять побежденного римского полководца.

Что это за испытание! И какого терпения оно потребовало! Результат был известен Потинию еще до того, как совет собрался, поскольку он уже обсудил этот вопрос с Теодотом. Но остальные были не столь проворны разумом, дабы сразу охватить мыслями неизбежное. Некоторые настаивали, что следует наладить хорошие отношения с Помпеем прежде, чем к нему обратится Клеопатра. Она достаточно умна, чтобы уговорить его. В конце концов, она ведь встречалась с ним в Риме и была гостьей в его доме. Помпей нуждается в союзниках-египтянах, а Клеопатра может найти хорошее применение тем войскам, которые спаслись вместе с Помпеем от ярости Цезаря. Этого не должно произойти, соглашался Потиний.

Другие твердили, что следует сразиться с Помпеем здесь и сейчас. Да, да, совершенно верно, вновь и вновь повторял Потиний, выслушивая возгласы негодования в адрес римского полководца. Он дал высказаться им всем, терпеливо слушая, как один ложный аргумент пускается в ход против другого, такого же ошибочного.

А затем он просветил всех.

Теперь он и Теодот стояли на причале, откуда открывался чудесный вид на арену грядущих событий, — ему было обещано, что все произойдет точно по его собственному плану. Сцена была великолепно подготовлена. Командиры Ахиллы выстроились в гавани — не в боевые порядки, а в парадное построение, дабы приветствовать важного гостя, а заодно охранять мальчика-царя, последнего из Птолемеев, обряженного в парадное пурпурное одеяние.

Ребенок, весьма обеспокоенный предстоящим, невзирая на то что план действий ему очень понравился, стоял на солнцепеке и выглядел словно куст орхидей, неизвестно почему выросший здесь. Потиний хотел, чтобы царь остался дома, но ребенок настаивал на своем присутствии, а евнух был умудрен годами сражений с этим упрямым взбалмошным мальчишкой и знал, что все равно проиграет спор. Потиний не был уверен ни в ком из своих «соратников». Но у прочих регентов вроде бы нет причин предавать его. Во всяком случае, не теперь, когда Помпей побежден и прибыл в этот порт, дабы испросить позволения ступить на берег Египта, где он сможет собрать армию и набить карманы египетским золотом. Ведь именно это он столь блистательно проделывал в прошлом.

— Ты уверен, что мы поступаем правильно? — спросил Теодот.

— От твоего беспокойства у меня уже живот сводит, Теодот. Ведь ты только что приводил блестящие аргументы в нашу пользу! Чего же ты боишься теперь? — Потиний потерял всякое терпение с этим наемным ритором. — Веди себя спокойнее, пожалуйста. Если тебе не хватает духу следовать принятому решению, тогда иди, спрячься в своей комнатушке в Мусейоне и успокой себя поэзией.

— Полагаю, у нас нет времени, — промолвил вконец издерганный ученый.

— Цезарь будет здесь не позднее чем через три дня. Разведчики на море заметили его суда. Неужели мы хотим, чтобы римляне продолжали свою гражданскую войну на нашей земле? Неужели ты хочешь повстречаться с армией Цезаря? Или столкнуться с его местью за то, что мы помогали его врагу?

— Нет, нет. Ты прав. Совершенно прав.

— Рад, что ты так думаешь.

— Но Помпей прибывает с пятью кораблями. На этих кораблях может быть огромная армия.

— Мы ко всему этому приготовились. В любом случае я не верю, что все эти суда набиты солдатами. Большая часть армии наверняка осталась в Греции. Полагаю, эти корабли везут шестьдесят жирных римских сенаторов, которые драпанули от Цезаря.

— О боги! — вздохнул ученый.

— Помнишь римлян, которые жили в Александрии по приглашению Авлета? Ты думаешь, эти пришельцы слишком отличаются от них? Нет, они будут воровать из наших храмов священные реликвии, растаскивать нашу казну и насиловать наших женщин. Они войдут маршем в Александрию, ворвутся в Библиотеку и похитят драгоценные древние тексты, которые ты так любишь читать. Теперь, пожалуйста, веди себя тихо. Ты раздражаешь меня своим нытьем.

— Но что насчет его жены?

— А что насчет его жены?

— Ты видишь ее на палубе? Я слышал, она очень красива.

— Да, она, несомненно, красива. Это означает, что она вернется в Рим и быстренько найдет себе другого мужа.

— О, это печально.

— Она к тому же богата, Теодот, и еще молода. Пожалуйста, не проливай напрасные слезы по госпоже Корнелии. Римляне все равно вступают в брак только по политическим соображениям.

— И все же… она так молода.

— А он так стар. Ему пятьдесят девять. Он прожил достаточно долго.

Потиний стиснул руки. Он тоже нервничал, хотя и не намеревался признаваться в этом ученому. Нельзя подливать масло в пламя беспокойства Теодота, иначе этот пожар потом будет не потушить.

— Посмотри на Ахиллу. Как чудесно он выглядит в парадной форме!

Потиний прикрыл глаза от солнца, чтобы получше рассмотреть Ахиллу, который плыл в маленькой рыбачьей лодке навстречу большому кораблю Помпея. Именно Ахилле пришла в голову идея завлечь Помпея в маленькую лодочку — такую маленькую, что никто из его людей не сможет сопровождать его. Он скажет Помпею, что гавань слишком обмелела для того, чтобы туда могла войти галера; в результате римлянам придется по одному спускаться в ялик и высаживаться на берег — туда, где их ждет мальчик-царь.

Ахилла был одет, как подобало торжественному случаю, его синяя одежда — цвета царского дома — в ярком утреннем свете смотрелась потрясающе. Его сопровождали два человека: бывший офицер Помпея, Луций Септимий, которого, как они надеялись, Помпей сможет узнать, и Сальвий, бывший центурион. Оба ныне были наемниками в армии Габиния.

Лодочка подошла к борту галеры, и Помпей помахал рукой встречающим. Но Потиний увидел, как двое людей Помпея быстро оттащили его назад, как будто боялись, что люди в лодке могут причинить вред их полководцу. Луций окликнул Помпея — на латинском наречии, полным надежды голосом, как ему и было велено. Он привлек внимание Помпея, и военачальник вырвался из рук своих советников, чтобы ответить ему. Потиний не мог сказать точно, но ему показалось, что он видел Корнелию, которая пыталась удержать мужа, схватив его за плащ. Однако матросы Помпея сбросили с борта галеры веревочную лестницу, и Помпей спустился в лодку, не обращая внимания на протесты супруги. Луций и Сальвий оттолкнули ялик от борта.

— Что происходит? — спросил Теодот.

— Они плывут сюда, вот что.

— И это все? У меня не такое хорошее зрение, как у тебя.

— Я не знаю. Похоже, Помпей читает свиток. Я полагаю, что он записал речь, обращенную к царю, и теперь повторяет ее.

— Они говорят с ним?

— Нет, мне так не кажется.

— А он ничего не подозревает?

— Очевидно, нет. Уткнулся лицом в свиток.

— Он вооружен?

— Нет. Прекрати задавать вопросы. Теперь настала наша очередь действовать. Смотри, они уже совсем близко. Мы должны выйти вперед, словно собираемся поприветствовать его.

Потиний поднял руку вверх, и его украшенные кольцами пальцы зашевелились каждый сам по себе, словно ножки странного насекомого. Помпей поднял голову. Отложив свиток, он встал, приготовившись выйти из лодки. Чтобы не потерять равновесия, он оперся на руку Луция, но вместо того, чтобы помочь ему, Луций извлек кинжал и коротким движением вонзил Помпею в спину. Помпей упал ничком. Ахилла и Сальвий выхватили мечи. Крики Корнелии были слышны даже на берегу. Помпей застонал и натянул плащ на голову, готовясь принять удары, которые положат конец его жизни и карьере. Он не пытался сопротивляться.