Светлым по Темной - Ксения Чайкова

Когда же все прояснилось, невоспитанный искусник и не подумал извиниться, только злобно пробормотал нечто крайне нелицеприятное, подумав, что я взялась перебирать малину только для того, чтобы вдоволь ею наесться, и невежливо повернулся ко мне спиной. Эта спина, равно как и прочие доступные обозрению части тела, выражала сильнейшее негодование.

— Ну и дурак, — не сдержавшись, вполголоса пробормотала обиженная я. Но Шерринар сию нелестную характеристику расслышал и рассвирепел еще больше. Я и глазом не успела моргнуть, как повернутый ко всем присутствующим возмущенный зад мгновенно превратился в разъяренный перед, надвигающийся на меня подобно взбешенному грифону.

Какое счастье, что в этом мире есть такая вещь, как женская солидарность! Хозяйка гостиницы, успевшая проникнуться ко мне, можно сказать, материнскими чувствами, отважно шагнула вперед и собой заслонила меня от разъяренного искусника. А я в это время панически отступала через дверь по коридору к комнате, в которую влетела и заперлась, не обращая внимания на недоуменный и встревоженный взгляд Иннаты, сидящей на кровати и занятой вышиванием. А то, что остервеневший искусник потом едва не снес дверь с петель, можно было бы даже и проигнорировать, особенно если учесть, что при этом он не кричал и даже не ругался, а просто нехорошо сопел, пыхтел и вздыхал, как ежик, наткнувшийся на гнилое яблоко и теперь соображающий, что с ним делать — вроде и с собой тащить противно, и бросать жалко.

Так или иначе, чудом не разодравшись, мы все-таки ухитрились доехать до Сэлленэра в полном составе и утром солнечного, погожего денька вошли в его ворота.

Столица Светлой Империи встретила меня довольно радушно: стражники, взимающие въездную пошлину, даже не тряслись от ужаса при виде темной искусницы верхом на зубастой рептилии, но подходить к нам с Неной все равно отказались, так что оплачивать мое пребывание в Сэлленэре вновь пришлось Шерринару. Ну, ничего, скоро он будет избавлен от проблем содержания моей скромной особы — до Светлой Школы-то уже, наверное, рукой подать.

Сэлленэр, несмотря на мое изначально негативное и враждебное настроение, оказался городом красивым и живопнсным. Нет, ни в коем случае не лучше Валайи, но тоже очень даже ничего. В нем хватало небольших сквериков, площадей с фонтанами, скульптур и статуй, а также голубей, собак, лошадей и представителей всех рас. Светлых, разумеется.

На меня смотрели так, будто точно знали, что я явилась специально для того, чтобы сожрать тут в одночасье полгорода, потом передохнуть немного, а там и оставшейся частью подзакусить. Я величественно игнорировала наглые, возмущенные и нескромные взгляды, поправляя то трепещущую на ветру вуаль, то — очень спокойно и многозначительно швабру. После такой активной демонстрации моих сил и возможностей светлые горожане кривились и поспешно отворачивались, опасаясь, что я, не слезая со спины валерисэн, их этой шваброй и ткну. А то и заклинание какое-нибудь темное добавлю.

На одной из живописных площадей, носящей имя какого-то славного светлого деятеля, изваянного тут же в полный рост, Айлайто натянул поводья своей лошади и с грустью вздохнул:

— Ну, мне в ту сторону.

— Удачи! — тут же охотно распрощался с эльфом прямо-таки надувающийся Шерринар. Искусник был горд собой и не скрывал этого. Как же: в Валайю съездил, темную купил, в Сэлленэр вернулся, причем и сам, и ученики, и покупка целы и пребывают в более-менее пристойном состоянии! Ну не герой ли?! Хоть ты балладу или песню величальную о нем сочиняй, честное слово!

Инната с милой улыбкой сделала еще больше взгрустнувшему Айлайто ручкой, Айрэк обменялся с белокурым эльфийским сопровождением крепким рукопожатием, а Шерринар, расщедрившись и расчувствовавшись, покровительственно похлопал его по спине. Я слегка наклонила голову в знак прощания, понимая, что будет просто глупо, если я полезу обниматься-целоваться или жать руки. Но Айлайто не собирался так просто уезжать, не поставив эффектную точку в конце нашего совместного путешествия. Он выпрямился в седле и, не глядя на меня, спокойно изрек:

— Счастливо! Дивейно, часов в семь вечера, когда ты побеседуешь с Мастером Светлой Школы и разберешь вещи, я зайду за тобой.

— Зачем?! — поперхнулась я, не ожидавшая такого провокационного предложения. Предложения? Ха, да эльф не предлагал и не спрашивал, а просто ставил в известность, не особенно интересуясь моим мнением.

— Сэлленэр тебе покажу, хотя бы частично. Поужинаем где-нибудь. Да мало ли еще что, — пожал плечами Айлайто, словно удивляясь такому глупому вопросу. Потом, не дожидаясь моего согласия или отказа, тронул бока лошади каблуками и рысью унесся в какой-то переулок. Я проводила его растерянным взглядом и недоуменно повернулась к оставшейся части делегации. Айрэк сделал вид, что ничего не заметил, Инната мерзко расхихикалась (мне явно послышалось: «А я же тебе говорила, что ты ему нравишься!»), а Шерринар, на которого я, если честно, надеялась больше всего в этой странной и двусмысленной ситуации, лишь подло пожал плечами, полностью поддерживая ускакавшего в неизвестном направлении эльфа:

— Тогда поехали скорее. Тебе, Дивейно, не мешало бы еще какое-нибудь платье прикупить и со Школой познакомиться.

Что верно, то верно. С тем светлым учебным заведением, в стенах которого мне предстоит провести первые пять лет своей практики, познакомиться и впрямь нужно. Хотя бы для того, чтобы знать, куда бежать и где прятаться в случае чего.

Но сначала, повинуясь повелительному жесту Шерринара, мы свернули в магазин дамских нарядов, где искусник сам лично выбрал мне два платья, на его взгляд вполне приличествующие искуснице-преподавательнице. Лично мне наряды показались омерзительными, но я промолчала, тем более что остальные смотрелись не лучше. Так что выбирать было особо не из чего.

Светлая Школа магических искусств настолько отличалась от Темной, что я даже сначала не поняла, что мы наконец-то прибыли к порогу самого известного и уважаемого в Светлой Империи учебного заведения. Я, привыкнув к неприступному бастиону за высоченной каменной стеной, через которую без магии прорваться было невозможно, и ожидая увидеть нечто подобное, просто опешила при виде высокого, ажурно-прекрасного замка из светлого камня, вокруг которого не было ни малейшего намека на стену или ограду. Опоясывающий его ров с мутной темно-зеленой водой, населенный лягушками и водяными ужами, ни в коей мере не мог послужить достойной преградой даже самому неповоротливому солдату и выполнял скорее декоративные, чем защитные функции — по берегам сего водоема были в изобилии расставлены лавочки, правда, пустые, что было неудивительно — кому ж охота дышать болотными миазмами?!