Лики миров (СИ) - Елена Владимировна Добрынина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда поток возбуждения схлынул, я все никак не могла успокоиться. Обнимала ладонями родное лицо, покрывая его поцелуями и, улыбаясь сквозь невесть откуда снова взявшиеся слезы, шептала какую-то ерунду, прижималась щекой к его груди, глядя руками бронзовые плечи.
Он смотрел на меня со смешанным выражением недоверия и изумления… и я готова была петь и плакать от счастья, что второго в этом невозможном взгляде стало намного больше.
— Прости меня… не знаю, что со мной, — неловко оправдывалась я за свое поведение, — просто я так тебя люблю… не обращай внимания.
Я попыталась снова спрятаться у него на груди, но он подхватил мой подбородок пальцами и долго, пристально всматривался в мое раскрасневшееся от слез лицо.
— Так ты не психолог… — то ли спросил, то ли констатировал он наконец..
И я в очередной раз почувствовала себя дурой набитой. Несколько мгновений я только рот открывала-закрывала, как выброшенная на берег килька.
— Что? Кто? Ты издеваешься? — возмущение забурлило во мне с нарастающей силой. — Подожди, ты думаешь я тут с тобой новой методикой лечения занимаюсь? Лик, ты совсем дурак? Я тебя… Я не. Это мой выбор, мой! Не Мира, ни всех специалистов вместе взятых, будь они неладны, только мой.
Если бы я могла, я бы тотчас покинула капитанскую каюту. Но голяком бегать по кораблю — так себе затея. Пришлось, пылая праведным гневом, подбирать с пола одежду. Вы пробовали когда-нибудь стоя, в расстроенный чувствах, натягивать на себя трусы, сохраняя при этом вид оскорбленной добродетели? Меня постигла сокрушительная неудача: я покачнулась и чуть не шмякнулась пятой точной об пол. Если бы Лик не подхватил, то точно бы так и сделала и опозорилась бы вконец. А так я оказалась прижатой к его теплому боку и возмущенно там засопела.
— Дея, прости, — с очень странным выражением произнес он, и я даже отпрянула, чтобы убедиться, что он вовсе не раскаивается. Стоит себе и улыбается… сдержано, но насмешливо, — я тебе верю.
— Это с чего это вдруг? — не сдалась я так легко, — Понравилось лечение, решил новый курс заказать? — я воинственно скрестила руки на груди.
— Неплохая мысль… — он усмехнулся и снова притянул меня к себе, а потом продолжил уже серьезно: — Ты права — я давно не верю словам да и себе не всегда. Но откуда-то знаю, что если сделаю так — он провел пальцем моей шее вдоль позвоночника сверху вниз, — то ты недовольно дернешь плечом,
А если вот так — и он повторил маневр с другой стороны, легко касаясь кожи ногтем, так привычно, что по телу побежали мурашки, — то дело может принять совсем другой оборот..
Я, не отрываясь смотрела, как он склоняется ко мне.
— У меня, оказывается, накопилось много таких знаний, Дея, — его губы почти касались моих и я чуть не застонала, выпрашивая эту ласку… — и я очень хотел бы знать, откуда.
Он коварно провел пальцем по моих губам, и отстранился, вопросительно на меня глядя.
— Как мы познакомились?
«Эмм… как бы тебе объяснить».
— Я сейчас, подожди пожалуйста, немного — я, так и сжимая в руке одежду, ретировалась в санблок, чтобы привести себя в порядок. А заодно подумать, что стоит ему рассказывать, а что — нет.
Лик тоже времени даром не терял. И когда я снова зашла в каюту, был занят тем, что вешал в шкаф свою капитанскую куртку… или китель? Сам же стоял уже одетый — темно-синие брюки и футболка того же цвета. Я невольно залюбовалась, все-таки он у меня невероятно красивый. Он… у меня..
Губы сами собой растянулись в улыбке.
— Так как? — Лик, как всегда лаконично, вернул разговор в прежнее русло.
— Столкнулись в кафе, — ответила я чистую правду, — я на тебя залипла, ты ответил мне колкостью, я обиделась, потом ты долго вредничал, и я иногда тоже, а потом я поняла, что влюбилась.
— Хм… — он усмехнулся, — и долго… мы были вместе?
— Где-то месяц, — посчитала я мысленно.
Лик нахмурился.
— Тогда я должен был это помнить. Даже если..
Он сел на койку, и я тут же примостилась рядом. Он долго думал, перебирая пальцами мои волосы, и я готова была мурчать будто кошка, жмущаяся к теплому хозяйскому боку.
— После Рас-Альхара у меня был непростой период… очень темный, Порой мне казалось, что я схожу с ума. По-настоящему. Иногда все было почти нормально, а порой любая мелочь — вкус, запах, случайная фраза — вызывали странные ассоциации. Воспоминания, которых никак не могло быть..
— Какие? — сердце забилось чаще, я перехватила его руку и прижалась к ней щекой.
— Сложно объяснить… Это были на редкость отрывочные видения, но очень… объемные. То я еду в кабине старого, еще наземного, авто, а вокруг мелькают огни, то щелкаю хлыстом, как герой какого-то фильма, то стою на вершине совершенно незнакомой горы… Медкомиссии не находили в моем поведении ничего необычного, и я никому не говорил об этих хм… странностях, — Лик помрачнел, — почти никому, за исключением Эмира.
Имя нашего общего знакомого он произнес подчеркнуто холодно.
«Ясно, а потом он влез тебе в голову со своими экспериментами, и воспоминания о других мирах исчезли вместе с почвой под твоими ногами.»
— Так что да, тот период моей жизни был довольно сложным. Но не настолько, чтобы из памяти выпали месяцы, Дея, — теплые пальцы соскользнули с моей щеки и подхватили и слегка приподняли мой подбородок. Он жег меня пристальным, чуть прищуренным взглядом, и в сапфировой мгле его глаз снова проявилось подозрение, — Я бы хотел тебе верить, но…
Врать, глядя ему в глаза, было совершенно невозможно.
— Понимаю, — произнесла, — звучит неубедительно. Я не могу тебе сейчас всего сказать, Лик, но я клянусь всем, что только есть, что я здесь не по чьей-то указке или распоряжению, а по своей воле. Я не агент разведки, не экспериментатор, я — это просто я, Дея. И меньше всего на свете я хочу хоть чем-то тебе навредить. Я за тебя, Лик. Всегда за тебя.
Он смотрел на меня долго, а потом, все так же придерживая за подбородок, провел большим пальцем по моим губам, грубовато, но так подстегивающе, что я вздохнула прерывисто.
— Хорошо, — сказал он, напряженно меня разглядывая, — остановимся на этом варианте. Его рука мягко соскользнула вниз, вызвав у меня вспышку почти
