Библиологический словарь - протоиерей Александр Мень

Библия в трудах Г.В. Не будучи ученым–экзегетом (он даже не знал греч. яз.), Г.В. написал ряд пояснений к Библии: «Нравственные поучения на Книгу Иова» (в 35 кн.), 22 проповеди на Кн. прор. Иезекииля (593) и 40 Бесед на Евангелия (590–91). В чем–то эти произведения еще сохраняют связь с патристич. традицией, но в основе своей они носят уже вполне ср. — век. характер. В условиях вражеских нашествий, разрухи и «варваризации» Г.В. ставил своей целью не углубление богосл. экзегезы, а нравств. назидание народу. Поэтому беседы Г.В. написаны простым, общедоступным языком и каждая тема завершается «нравственным приложением». Правда, подчас ему приходилось решать трудные экзегетич. проблемы. Так, толкуя вопрос Крестителя, обращенный ко Христу (Мф 11:2–3), он предлагает своеобразное решение. Если *Тертуллиан считал, что сомневался сам Предтеча, а свт. *Иоанн Златоуст думал, что сомнения были лишь у его учеников, Г.В. вкладывает в вопрос Предтечи такой смысл: «Так как Ты имел снисхождение родиться для людей, то внуши, сделаешь ли Ты снисхождение и умереть за людей <…>?» (Беседа на Евангелия, VI, 1). В грешнице Лк 7:36–50 Г.В. видел Марию Магдалину. Такое толкование надолго закрепилось в зап. традиции и *изобразительном искусстве (Беседа на Евангелия, XXXIII,1). Эсхатологич. пророчества Спасителя Г.В. связывал с грозными событиями своего времени; предсказания о гибели Иерусалима переносил на внутреннюю жизнь души. Точно так же в беседах на прор. Иезекииля Г.В. постоянно мысленно обращается к своей эпохе с ее бедствиями, эпидемиями и войнами. Вообще Г.В. нередко прибегал к *аллегорич. методу толкования, но оно уже было лишено изысканности эллинистич. мысли и отличалось большим произволом. Напр., он рассматривал Иова как прообраз Христа, его 7 сыновей как прообраз даров Св. Духа, а друзей Иова как символ «преобладающей похоти». Есть свидетельства, что Г.В. написал нравств. толкование на Песнь Песней. Традиция считала его автором ряда др. экзегетич. книг, но подлинность их отвергается наукой.

Характеризуя Г.В. как комментатора, архиеп. Филарет (Гумилевский) замечает: «Изъяснительные сочинения его, не имея важности как толкование Писания, содержат в себе много мыслей ясных, хотя и неглубоких, о предметах нравственных». Г.В. не считал существенным установление авторства библ. книг, поскольку придерживался т. зр. *вербализма. Так, оставляя открытым вопрос о происхождении Кн. Иова, он замечает: «Кто написал эту книгу, спрашивать совершенно излишне, если доподлинно известно, что автор книги — Дух Святой <…> Кто внушил написанное, тот написал ее <…> Было бы смешно, получив послание от великого человека, спрашивать, какою тростью оно написано».

Книги Г.В. пользовались огромным авторитетом в средние века; они были переведены на греч., славянские, франц. языки. Древнейший русский их список относится к 12 в.

 M i g n e. PL, t.75–79; в рус. пер.: Беседы на Евангелия, кн.1–2, СПб., 1860; Беседы на прор. Иезекииля, кн.1–2, Каз., 1863; Предисловие к «Книге нравств. поучений или толкованиям на Книгу Иова», в кн.: Памятники ср. — век. лат. лит–ры IV–IX вв., М., 1970.

 В я з и г и н А.С., Папа Г.В. как церк. — историч. деятель, Харьков, 1908; Г о л е н и щ е в — К у т у з о в И.Н., Средневековая лат. лит–ра Италии, М., 1972; Г р е г о р о в и у с Ф., История города Рима в средние века, пер. с нем., т.1–5, СПб., 1902–12, т.2; К о р е л и н М.С., Важнейшие моменты в истории ср. — век. папства, СПб., 1901; НЭС, т.15; ПБЭ, т.4, с.661–69; *П е в н и ц к и й В.Ф., Св. Григорий Двоеслов, его проповеди и гомилетич. правила, К., 1871; П о н о м а р е в А.И.,

Собеседования св. Г.В. о загробной жизни в их церковно–мемуарном значении, СПб., 1886; У с п е н с к и й Ф.И., Церк. — политич. деятельность папы Григория I — Двоеслова, Каз., 1901; архиеп.Ф и л а р е т (Гумилевский), Историч. учение об отцах Церкви, СПб., 1859, т.3; NCE, v.6, p.766 ff. (там же дана иностр. библиогр.).

ГРИГОРИЙ (Лебедев)

(Александр Алексеевич Лебедев), еп. (1878–1937), рус. правосл. духовный писатель. Род. в г. Коломне, в семье священника. Окончил МДС и Каз.ДА (1903). До первой мировой войны работал педагогом. После революции принял постриг и вошел в число братии Данилова монастыря. В 1923 хиротонисан во еп. Шлиссельбургского и Лодейнопольского, викария Петроградской епархии. Позднее Г. был назначен еп. Феодосийским. Примыкал к группе митр. *Иосифа (Петровых). В 1928 ушел на покой. Живя под г. Кашин, работал сторожем. Написал кн. «Евангельские образы», к–рая представляет собой духовно–нравств. комментарий к Ев. от Марка. По словам митр. Антония (Мельникова), эта работа «интересна психологическим анализом евангельского текста… Автора интересуют евангельские переживания Христова благовестия в сердце слушающего и читающего». Книга вышла после смерти автора (БТ, сб.16, 1976; сб.17, 1977). Последний раз был арестован в 1937 и расстрелян.

 Мануил. РПИ, т.2, с.370–71.

ГРИГОРИЙ БОГОСЛОВ, НАЗИАНЗИН

(GrhgТrioj Р QeolТgoj ka€ NazianzhnТj), свт. (ок.330–ок.390), вост. отец Церкви, богослов каппадокийской школы.

Род. вблизи г. Назианза в М. Азии. Семья Г.Б. отличалась высоким благочестием; отец его был епископом. Будущий святитель любил уединение и молитву, имел чуткую, ранимую натуру, обладал большим поэтич. даром. Он считался одним из образованнейших людей своего времени; учился сначала в Кесарии Каппадокийской, затем в Кесарии Палестинской, в Александрии и Афинах. Он равным образом блестяще

знал Писание и антич. лит–ру. После учебы Г.Б. вернулся домой, принял крещение. Вместе со своим другом юности, будущим свт. *Василием Великим, Г.Б. удалился в безлюдный край, где вел подвижнический образ жизни и изучал богословие (в т.ч. труды *Оригена). В 361 под давлением родных и друзей Г.Б. вынужден был принять сан пресвитера, а в 372 Василий Великий, ставший к тому времени епископом, убедил его занять кафедру в г. Сасимы. Василий стремился ставить всюду своих людей, чтобы дать отпор правительству, поддерживавшему ариан. Но в Сасимах, к–рые оказались маленькой почтовой станцией, Г.Б. служить не стал. Он вернулся на родину, чтобы помогать отцу. Однако в 379 смерть Василия Великого побудила Г.Б. отправиться в Константинополь. Город был целиком под властью ариан и нуждался в присутствии и поддержке правосл. епископа. С несвойственной ему энергией Г.Б. начал действовать и создал настоящий оплот Православия в одном из храмов Константинополя. Его гомилии, посвященные сложным богосл. проблемам, принесли ему широкую популярность. После воцарения Феодосия I (380) арианская партия потерпела поражение, а Г.Б. стал архиеп. Константинополя. Однако у него нашлись противники, к–рые считали учение о Триипостасной тайне новшеством (они ограничивались учением о единосущии Христа Божественному Отцу в соответствии с Никейским символом веры в его первой редакции). На II Вселенском соборе учение каппадокийцев возобладало над оппозицией «староникейцев», но конфликты среди высшего духовенства вынудили Г.Б. покинуть столицу. С тех пор до самой кончины он безвыездно жил на родине.

Г.Б. не был ни богословом–систематиком, ни экзегетом. Большую часть его наследия составляют стихотворения, поэмы и гомилии. Но все они насыщены богатым богосл. содержанием; причем богословие никогда не было для святителя теоретич. дисциплиной. Он не отделял его от молитвенной жизни. Память свт. Г.Б. Правосл. Церковь празднует 25 января.

Библия в трудах Г.Б. Мысли Г.Б. о Свящ. Писании рассредоточены в его многочисл. трудах. Прежде всего следует отметить его веру в преемственность Заветов и постепенность их раскрытия. «В продолжение веков были два знаменитых преобразования жизни человеческой, называемые двумя Заветами, и, по известному изречению Писания, потрясениями земли (Агг 2:7). Одно вело от идолов к Закону, а другое от Закона — к Евангелию <…> Но с обоими Заветами произошло одно и то же. Что именно? Они в в о д и л и с ь н е в д р у г (здесь и далее разр. — А.М.), не по первому приему за дело. Для чего же? Нам нужно было знать, что н а с н е п р и н у ж д а ю т, а убеждают. Ибо что непроизвольно, то и непрочно, как поток или растение ненадолго удерживаются силой. Добровольное же и прочнее, и надежнее. И первое есть дело употребляющего насилие, а последнее собственно наше <…> Посему Бог определил, что не для нехотящих должно делать добро, но — благодетельствовать желающим. Поэтому Он, как детоводитель и врач, иные отеческие обычаи отменяет, а другие дозволяет <…>. Первый Завет, запретив идолов, допустил жертвы, а второй, отменив жертвы, не запретил обрезания. Потом, которые однажды согласились на отменение, те уступили и уступленное, одни — жертвы, другие — обрезание, и стали из язычников иудеями и из иудеев христианами, будучи увлекаемы к Евангелию постепенными изменениями» (Слово 31, о богословии).

Г.Б. избегал буквального понимания первых глав Кн.Бытия. Не случайно он так много изучал Оригена. Для него пребывание первых людей в Эдеме означает дар непосредств. Богообщения (Песнопения таинственные, VII). Через непослушание Богу «пал весь Адам», т. е. все человечество (там же, VIII). Лествица в сновидении Иакова — образ восхождения по ступеням добродетели («Увещательное посл. к Геллению»). Библейские Теофании Г.Б. характеризует как «тонкую струю и как бы малый отблеск великого света» (Слово 28, о богословии). «Великая и досточтимая Пасха называется у евреев пасхою на их языке (где слово сие значит: прехождение) — исторически, по причине бегства и переселения из Египта в Хананею, а духовно по причине прехождения и восхождения от дольнего к горнему и в земле обетования» (Слово 45, на Пасху). Т.о., Г.Б. не ограничивается исключительно аллегорич. и прообразовательным смыслом, но признает и исторический. Он сам свидетельствует, что избрал «середину между теми, которые совершенно грубы умом, и теми, которые слишком предаются умозрениям и парениям ума» (там же).