Экстр - Дэвид Зинделл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Если вы действительно хотите, чтобы у нараинов были свои пилоты, способ есть.
Глаза трансцендентала вонзились в Данло, как лазеры.
– Что за способ?
– Обучение пилотов – один из видов деятельности моего Ордена. Многие Цивилизованные Миры посылают свою молодежь в Невернес получать образование.
Изас Лель задумался, поглаживая пластиковое сиденье своего робота.
– Вы хотите сказать, что нам нужно отправить своих детей за тридцать тысяч световых лет?
– Нет, – грустно улыбнулся Данло. – Это было бы невозможно. Но на планете Тиэлла очень скоро откроется новая Академия. Вы можете послать своих детей туда.
Это тоже было одним из аспектов власти Ордена. У элиты Цивилизованных Миров давно уже вошло в обычай посылать в Невернес наиболее одаренных своих отпрысков. Делая это, родители надеялись, что их сыновья и дочери привезут домой сокровища знания, обретенные в холодных стенах Академии. Иногда эти надежды сбывались, но в душах тех, кто возвращался домой, навсегда оставались шпили Невернеса и непостижимый дух Ордена. Молодые люди, столь преданные своим мирам раньше, возвращались туда уже не ярконцами, сильвапланцами или торскаллийцами, а членами Ордена. Через них Орден осуществлял свою подпольноподрывную деятельность. Но об этом Данло не сказал ничего. В качестве посла он обязан был соблюдать дипломатию при всей своей ненависти к затаенной лжи, которой требовала от него эта задача.
– Возможность посылать молодежь в вашу новую Академию – это грандиозный шанс, – сказал Изас Лель.
– Да, – подтвердил Данло. – Так многие думают.
Изас Лель поставил заслон своим эмоциям, и глаза у него стали жесткими, как сапфиры.
– Если мы назовем вам координаты звезды Таннахилла и вы отправитесь туда, вы и Старой Церкви предоставите такую возможность?
– Возможно, мне придется это сделать.
Он боится Старой Церкви, подумал Данло, но еще больше боится обнаружить свой страх.
– Старейшины Старой Церкви ни за что не позволят, чтобы их дети обучались у наманов какого-то неизвестного Ордена, – ядовито ввернула Лиесвир Ивиосс.
– Согласен, – поразмыслив, сказал Изас Лель. – Но это не значит, что мастерство этого молодого пилота их не заинтересует.
Он боится, что Архитекторы пытками вырвут у меня нужные знания, подумал Данло – и замер, представляя себе, как какой-нибудь мастер-палач вонзает иглу ему в глаз и вводит ее вдоль зрительного нерва в мозг. Но почему Изас Лель этого боится?
– Вряд ли старейшины смогут узнать достаточно много, – заметил Кистур Ашторет, – если только не пошлют своих детей на Тиэллу, где бы эта Тиэлла ни была.
– Можем ли мы быть уверены в этом? – усомнилась Ананда Наркаваж.
– Можем ли мы хоть в чем-то быть уверены? – скептически отозвался Кистур Ашторет.
Данло ценил то, что трансценденталы говорят так открыто в его присутствии, но понимал, что многое остается недосказанным.
– Об уверенности здесь говорить не приходится, – заметил Изас Лель. – Это трудный вопрос.
– Даже если Старая Церковь и пошлет своих детей в эту Академию, – вмешалась Патар Ивиаслин, – они, несомненно, не смогут достигнуть там таких же успехов, как наши дети.
– Вход в мультиплекс, о котором Данло ви Соли Рингесс рассказывал так красноречиво, напоминает, должно быть, контакт с Полем, – сказала Енена Ивиасталир, в которой практичность сочеталась с метафизическим мышлением. – Здесь у наших детей должно быть преимущество.
Они сомневаются, стоит ли доверять мне, думал Данло.
Сомневаются, будут ли результат стоить риска, если они покажут мне дорогу на Таннахилл.
– Думаю, что нашим детям будет чему поучиться и у цефиков этого Ордена, – сказал Изас Лель и улыбнулся Данло, касаясь своей шапочки надо лбом. Как видно, продемонстрированное Данло цефическое искусство произвело на него сильное впечатление.
Но в чем же риск, думал Данло? Чего они, собственно, боятся?
Несколько лет назад Хануман ли Тош научил его читать по лицам и объяснил, что реакция человеческих мускулов и нервов всегда выдает тайную работу ума. Поднятая бровь, поджатые губы, согнутый палец – все это может рассказать, о чем человек думает. Если уметь расшифровывать все эти знаки, можно разгадать, чего человек боится. Но Данло не был цефиком – и даже для мастер-цефика, такого, как грозный Одрик Палл, трансценденталы оказались бы твердым орешком.
– Да, дети, – сказал Изас Лель. – Порой приходится делать трудный выбор.
И вдруг, с внезапностью переохлажденной капли воды, которая кристаллизуется в снежинку, Данло понял. Не то чтобы он прочел что-то на гладком и пустом лице Изаса Леля, нет – ответ ему подсказало неведомое внутреннее чувство, сходное с погружением в ледяное море.
Он боится войны, подумал Данло. С того самого времени, как нараины бежали на Новый Алюмит, Старая Церковь грозит им войной.
Данло представил себе, каково все время жить под угрозой войны, и его темно-синие глаза наполнились светом и состраданием.
– Правители Цивилизованных Миров посылают своих детей в Невернес уже тысячу лет, – сказал он. – За это время войны не было ни разу.
– Почему вы заговорили о войне? – странно посмотрев на Данло, спросил Изас Лель.
– Но ведь война между нараинами и Старой Церковью… возможна?
– Почему вы так думаете?
Все трансценденталы старались не смотреть на Данло и упрятать свои эмоции поглубже, как червячник прячет огневит.
– Такое случается. – Данло не хотел говорить о своем чувстве правды и потому обратился к истории. – Когда внутри религии начинается ересь и раскол, война всегда возможна, ведь так?
– Вероятно, – сказал Изас Лель. – Но почему вы так вдруг решили привлечь наше внимание к подобной возможности?
Данло молчал, устремив на Изаса Леля темно-синие, полные света глаза.
– Откуда вы все это знаете? – спросил наконец трансцендентал. – Откуда вы знаете то, что знаете?
– Этот пилот действительно много знает, – сказал Кистур Ашторет. – Думаю, что Данло ви Соли Рингесс прежде всего хорошо разбирается в людях.
Вслед за этим наступило молчание. Трансценденталы, сидя в своих роботах, всматривались в какой-то иной мир, видимый только им. Данло чувствовал, что они говорят о нем – возможно, даже обсуждают какое-то важное решение. Когда его сердце ударило сто двенадцать раз, Изас Лель склонил перед Данло голову и сказал:
– Это правда. Мы живем под угрозой войны уже двести лет, но пять лет назад Старая Церковь вернула нашего посла и отозвала своего. Теперь всякий обмен информацией между нами прекратился.
То, о чем рассказывал Изас Лель, было достаточно обычным делом и повторялось несчетное число раз со времен возникновения первой религии на Старой Земле. Группа верующих вырастает из тесных пеленок матери-церкви, начинает сомневаться в ее доктринах и ее авторитете. За этим следуют раскол, исход, основание новой церкви, новая вера, новые ритуалы – совершенно новое религиозное течение, которое, однако, считается возвратом к истинному духу церкви. При условии пророческого дара и необходимой энергии еретическое движение обрастает приверженцами и увеличивается со скоростью лавины, несущейся по склону горы. Оно обретает уверенность, отбрасывает прочь старые доктрины и табу, создает новую теологию, и небесная радость бурлит в его жилах, подобно священному напитку богов. Еретики делают первые шаги по пути, с которого нельзя повернуть назад, и их ересь усугубляется.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});