Адептус Астартес: Омнибус. Том I - Энди Смайли

— Это уже в прошлом, милорд, — ответил Веналитор. — С этим покончено. Мы зашли в тупик. Вскоре мы придем к необъявленному перемирию. У меня нет желания и дальше попусту терять свои войска, а Аргутракс не рискнет прогневать варп, жертвуя своими демонами в попытках убить меня. Я бы не признался в этом никому другому, милорд, но с междоусобицей покончено.

— Вы ожидаете, что я поверю в это? Когда такой, как вы, сцепляется с кем-нибудь вроде Аргутракса, драка не кончается, пока один из них не будет убит. При условии, что какая-нибудь большая сила не положит этому конец раньше.

— И эта большая сила — вы?

— Разумеется, и я покончу с этим, герцог. Если вы с Аргутраксом станете и дальше растрачивать военные силы этой планеты на то, чтобы убивать друг друга, я сделаю это за вас. Я убью вас обоих. Вы не настолько возвысились, чтобы с вас нельзя было содрать шкуру на знамя, Веналитор, а Аргутракс не настолько велик, чтобы избежать ссылки в самые холодные пустоши варпа по моему приказу.

— Все это не является для меня неожиданностью, милорд, — спокойно ответил Веналитор. — Именно поэтому я свел эту войну к нескольким стычкам между бандами низших культистов, которых не жалко. Я полагаю, Аргутракс поступает точно так же. Ни один из нас не отступит перед другими лордами, но мы оба не настолько глупы, чтобы бросать вызов вам.

— Снова лесть, — презрительно усмехнулся Эбондрак.

— Это еще и правда.

К ним приближался один из сцефилидов. Это был воистину огромный и древний экземпляр, величиной с танк, с шишковатым выпуклым щитком. Колонии более мелких существ облепили его со всех сторон, словно ракушки. С годами у него появлялись все новые и новые глаза, и голова его теперь представляла собой набор выщербленных жвал под множеством глазниц. Каждый глаз двигался независимо от остальных, часть из них смотрела на Веналитора, часть на Эбондрака. Ему подобных не видели в этом веке на поверхности Дракаази. У существа было традиционное оружие сцефилидов — пара шарнирных клинков, похожих на замысловатые ножницы, в двух передних конечностях с одной стороны, что свидетельствовало о высоком ранге.

— Генерал, — спросил Веналитор, — племена откликнулись на мой зов?

— Конечно, герцог, — ответил генерал с таким сильным акцентом, что едва можно было разобрать слова. Его жвала складывались в подобие мучительных гримас, выговаривая человеческую речь. — Разве могло быть иначе?

— Объясните лорду Эбондраку, — велел Веналитор.

Большая часть глаз генерала обратилась к лорду Эбондраку. Древнее существо поклонилось, коснувшись грудным отделом земли, и положило свои клинки-ножницы к ногам Эбондрака.

— О темнейший, — начал генерал, — герцог Веналитор — наше спасение и наша слава. Он донес до нас слово Бога Крови, когда все остальные отвернулись от нашего народа. Он учил нас, что даже мы, ничтожнейшие из созданий, можем быть возлюблены Кхорном, если станем служить ему. Он привел нас на эту службу, пообещав, что наши жизни и смерти будут посвящены служению Богу Крови.

— Понимаю, — ответил Эбондрак. — А теперь?

— Теперь мы доказали свою значимость, — продолжал генерал, — и все мы получили шанс служить. Это войско веками покоилось под землей, ожидая, когда чемпион Кровавого Бога призовет нас на поверхность. Это стало реальностью. Я счастлив, что дожил до того момента, когда народ сцефилидов займет свое место среди армий Дракаази.

Эбондрак с любопытством разглядывал генерала.

— И как долго, герцог, вы прячете их здесь?

— Я использовал некоторых из них, — пояснил Веналитор, — и они пришли ко мне умолять, чтобы и другие тоже могли послужить. Верно?

— Мы молили, — сказал генерал, — и пресмыкались. Сцефилиды не гордые. Мы лишь ищем свое место во вселенной.

— И все вы дали обет участвовать в моем крестовом походе? — спросил Эбондрак.

— Все живые сцефилиды до одного, — заверил генерал. — Все колеблющиеся были преданы смерти. Все, кто остался, готовы драться.

— А ты?

— Не может быть для меня чести большей, чем умереть за Бога Крови, — ответил генерал, салютуя ножницами.

— Отлично, — решил Эбондрак. — Возвращайся к своим… своим существам. Пусть они будут готовы выступить. Крестовый поход скоро начнется, и все должно быть готово.

— Такова ваша воля, мой герцог и повелитель?

— Да, — подтвердил Веналитор.

— Тогда да будет так. — Генерал оторвался от земли и вернулся к армии сцефилидов.

— Очень преданны, — заметил Эбондрак.

— О да.

— Вам.

— Своему богу, милорд. Это солдаты, которых следует гнать под огонь врага, которых не жаль и которых всегда можно добыть еще. По моему приказу старейшины племен начнут цикл размножения, и вылупятся тысячи новых сцефилидов. Они способны сражаться почти с момента рождения, если все, что вам нужно, — это тела, чтобы бросить их вперед.

— И вот с этим вы будете участвовать в крестовом походе, Веналитор? Станете повелителем насекомых? Большинство сочло бы более почетным вести в бой отборных воинов, тех, которые выигрывают битвы, а не массы, погибающие еще до начала настоящего сражения.

— Кровь — это кровь, милорд, — возразил Веналитор.

Эбондрак улыбнулся:

— Это верно, герцог, это верно. Про вашего Серого Рыцаря я тоже немало наслышан.

— Его священные труды только начинаются, — с оттенком гордости заявил Веналитор. — Воистину, он стал частью этой гигантской машины поклонения.

— После всего, что он выдержал, он вдруг так внезапно обратился к Кхорну. Его популярность растет, как и догадки о том, что привело его к нам. Неужели вы сломали его, Веналитор? Или хитростью похитили у него разум?

— Я умею убеждать, милорд.

— Тут есть еще что-то. И просто космодесантник — было бы уже замечательно, но Серый Рыцарь? Бросьте, не говорите мне, что какая-нибудь славная пытка или искушение способны сломить такое существо.

— Его познакомили с союзником из варпа. Его разум не перенес этой встречи.

— Я бы услышал про это в варпе. Победа над разумом охотника на демонов стала бы поводом для великого ликования среди демонов Кхорна.

— Я прибегнул к помощи старинного приятеля.

Эбондрак изумленно приподнял чешуйчатый вырост над бровью:

— Раэзазеля? Значит, это правда?

— Конечно. Именно Раэзазель сделал Аларика безумным.

— Это лживое отродье еще живо?

— Некоторым образом. Применительно к демону жизнь — это вопрос интерпретации.

— Понятно. Плоть от плоти Лживого Бога среди нас! Я не думал, что такое возможно. Какими еще тайнами вы намерены поделиться, герцог?

— Сцефилиды и Раэзазель были последними, милорд. Теперь вам известно все.

— Надеюсь, Раэзазель не останется в живых настолько долго, чтобы обеспокоить нас? Мне совершенно не нужно, чтобы подобные ему сорвали крестовый поход.

— Он мой пленник с тех пор, как я победил его. Теперь он лишь тень себя прежнего. Он никогда не окажется на свободе и никогда не станет противиться воле Кровавого Бога. Теперь он служит мне.

— Сделайте так, чтобы он был мертв до начала похода, — приказал Эбондрак.

— Я лично прослежу за его казнью.

— Хорошо. Вы и так уже чересчур затянули с этим. — Эбондрак снова оглядел сцефилидов, все еще толпившихся на пустынной равнине. Пустыня потемнела от их копошащихся тел, и небо над головой тоже помрачнело и стало багрово-черным. — После Вел'Скана, герцог, постарайтесь, чтобы крестовый поход стал вашей единственной заботой.

— Конечно, милорд.

Эбондрак в сопровождении Змеиной Стражи затопал обратно к летающему кораблю. Веналитор смотрел, как удаляется огромный дракон.

Быть может, Эбондрак поверил ему. В конце концов, большая часть из сказанного им была правдой. А возможно, что чудовище не поверит ему никогда. Это в любом случае не имеет значения. С началом крестового похода все изменится. Веналитор предпочитал смотреть вперед.

Аларик был там, внутри Раэзазеля. Лица паствы были обращены к нему, люди были зачарованы его красотой. Аларику приходилось бороться, чтобы не дать чуждой личности Раэзазеля взять верх над его собственной. Эта плоть была нечистой, эти люди — обреченными. Раэзазель был омерзителен. Отвращение Аларика выталкивало его из тела демона.

Он оказался вовне и увидел перед собой мужчину такой красоты, что она освещала стены вокруг него. Аларик отвернулся. Он видел, что таится под этой маской.

Он огляделся: темно-синее с золотом, сирены, паника. Что-то пошло не так. Аларик чувствовал, как разозлила демона внезапная помеха. Вдруг разом стемнело, и видение планеты с восьмиконечной звездой возникло в небе. Раэзазель рассвирепел, сила его эмоций едва не сшибла Аларика с ног.