Мир без конца - Кен Фоллетт

Молодой строитель вздохнул.

— Пожалуй, я не буду следовать твоим указаниям, потому что они не имеют смысла. — Мерфин прошелся по чердаку, потушив лампы. — Я рад, что у нас будет ребенок, рад, что мы поженимся и будем вместе его растить, если предположить, что это у тебя минутное настроение. — Положил чертежные инструменты в кожаный мешок и перекинул через плечо. — Но сейчас ты так раздражена, что я, пожалуй, не хочу с тобой разговаривать. Кроме того, мне нужно работать. — У выхода Фитцджеральд остановился. — С другой стороны, мы можем поцеловаться и помириться.

— Убирайся!

Он нырнул в низкую дверь и исчез в лестничном проеме. Керис заплакала.

Мерфин понятия не имел, удастся ли уговорить жителей Кингсбриджа отправиться на каменоломню. У всех свои дела, свои заботы. Поймут ли они, что совместный труд по постройке моста важнее? Юноша не был в этом уверен. В Книге Тимофея строитель вычитал, что в трудные минуты, когда требовались усилия очень многих людей, аббат Филипп нередко добивался своего, обращаясь к простолюдинам. Но Мостник не Филипп, простой плотник. Разве у него есть право повести за собой город?

Тем не менее Фитцджеральд составил список тех, у кого имелись телеги, и разбил его по улицам. Эдмунд собрал десять знатных горожан, Годвин пригласил десять старших монахов, и они по двое пошли по городу. Молодой мастер оказался в паре с братом Томасом. Сначала они постучались к Либ Колеснице. Вдова продолжила дело Бена, наняв работника.

— Возьмите обе телеги. И людей. Все, что угодно, только бы этот проклятый граф умылся.

Однако во втором доме им отказали. У Красильщика имелась телега, на которой он возил рулоны сукна на покраску — в желтый, зеленый и розовый цвета. Но Питер заявил:

— Я болею. Не смогу.

А на вид вполне здоров, подумал Мерфин. Может, боится стычек с людьми графа? Строитель был уверен, что больше никаких драк не будет, но этот страх понимал. А если так же ответят и остальные?

Молодой Гарольд Каменщик, надеявшийся надолго получить работу на постройке моста, согласился сразу.

— Джейк Чепстоу тоже поедет. — Гарольд и Джейк дружили. — Уверен.

После этого согласились почти все. Никому не нужно было объяснять, как важен мост, — все владельцы телег вели торговлю. Кроме того, у них появился дополнительный стимул в виде отпущения грехов. Но, кажется, самую важную роль сыграло предвкушение праздника. Многие спрашивали: а такой-то поедет? — и, узнав, что друзья или соседи едут, присоединялись.

Обойдя всех по своему списку, Мерфин расстался с Томасом и направился к парому. Телеги нужно переправить на тот берег ночью, чтобы выехать на каменоломню с рассветом. На паром помещалась только одна телега, двести телег — несколько часов. Как же нужен мост.

Бык вращал большое колесо, владельцы телег, переправившись, распрягали тягловую скотину, чтобы она ночью попаслась, возвращались на паром и шли спать. Эдмунд уговорил Джона Констебля и шестерых его помощников посторожить до утра телеги и животных.

Паром еще ходил от одного берега к другому, когда Мостник около часа ночи отправился спать. Какое-то время он лежал и думал о Керис. Он любил ее — в том числе за причуды и непредсказуемость, — но иногда девушка бывала невозможной. Самый умный человек в Кингсбридже — и временами такой неразумный.

Неприятнее всего был «слизняк». Фитцджеральд даже не знал, сможет ли когда-нибудь простить ей это слово. Десять лет назад граф Роланд оскорбил его, сказав, что он не сможет быть сквайром, а годен только в подмастерья плотника. Он восстал против тирании Элфрика, он победил аббата Годвина в истории с мостом и скоро спасет весь город. «Может, я и не вышел ростом, — думал Мерфин, — но, честное слово, я сильный». Но что делать с Керис, молодой человек не знал и уснул, так и не успокоившись.

Эдмунд разбудил его на рассвете. Уже почти все телеги перебрались на другой берег и теперь неровной вереницей выстроились вдоль Нового города и дальше, на полмили в лес. Еще пару часов паром переправлял людей. Хлопоты — он будто организовывал паломничество — отвлекли Мерфина от мыслей о возлюбленной. Скоро пастбище на дальнем берегу представляло собой мирный хаос — десятки людей ловили своих лошадей, быков, вели к телегам, запрягали. Дик Пивовар перевез огромную бочку эля на всех, «чтобы подбодрить путешественников», и некоторые так подбодрились, что пришлось уложить их спать. На городском берегу собралась толпа любопытных. Когда вереница телег наконец тронулась, раздались крики ликования.

Но камни — лишь первая часть проблемы. Зодчий уже думал о второй. Если приступать к фундаменту сразу после подвоза камней, то воду нужно вычерпать из коффердама не за две недели, а за два дня. Когда гиканье поутихло, строитель решил обратиться к людям. Внимание можно привлечь именно сейчас: возбуждение несколько улеглось, и все начинали задумываться о том, что же дальше.

— Мне нужны самые сильные мужчины, какие остались в городе, — крикнул он. Люди прислушались. — Есть еще в Кингсбридже сильные мужчины? — Фитцджеральд нарочно поддразнивал: работа предстояла тяжелая, и, вызывая только сильных, он надеялся подстегнуть молодых, кому самолюбие не позволит отмолчаться. — Прежде чем телеги завтра к вечеру вернутся с каменоломни, нам нужно вычерпать воду из коффердама. Тяжелее работы вам еще не выпадало, поэтому, пожалуйста, никаких слизняков. — Юноша вдруг перехватил взгляд Керис, стоящей в толпе, и заметил, как она вздрогнула. Значит, помнила это свое слово и знала, что оскорбила его. — Любой женщине, которая считает себя не хуже мужчин, тоже добро пожаловать. Пожалуйста, захватите ведра и как можно быстрее перебирайтесь ко мне на ту сторону острова. Помните — только самые сильные!

Мерфин отнюдь не был уверен, что люди откликнутся. Закончив, он нашел глазами высокого Марка Ткача и протиснулся к нему через толпу.

— Марк, помоги, — попросил Фитцджеральд.

Этого добродушного великана любили все. Несмотря на свою бедность, здоровяк пользовался уважением, особенно у молодежи.

— Не волнуйся, соберем людей, — кивнул Ткач.

— Спасибо.

Потом Мерфин разыскал Яна Лодочника.

— Ты будешь нужен мне весь день — надеюсь. Возить людей к коффердаму и обратно. Можешь брать с них деньги, а можешь переправлять бесплатно, на твое усмотрение.

Ян был увлечен младшей сестрой жены и скорее всего денег брать не станет, рассчитываясь либо за прошлые грехи, либо за те, что надеялся совершить в ближайшем будущем.

Юноша подошел к берегу. Можно ли вычерпать коффердамы за два дня? С трудом верилось. Интересно, сколько там галлонов воды? Тысячи? Сотни тысяч? Наверняка можно подсчитать. Не может быть, чтобы греческие философы не придумали такой способ, но о нем не рассказывали в монастырской школе. Узнать это можно в Оксфорде, где, по словам Годвина, живут знаменитые на весь свет математики. Мостник стоял у реки и думал, придет ли кто-нибудь. Первой появилась Мегг Роббинс, рослая дочь торговца зерном, натренированная за годы перетаскивания мешков.

— Я переборю почти всех мужчин в этом городе, — заявила она, и Мерфин ей поверил.

Чуть позже подоспели несколько юношей, затем три послушника… Как только собралось десять человек с ведрами, зодчий велел Яну переправить добровольцев к коффердамам. На внутренней стороне частокола из столбов он чуть выше уровня воды соорудил круговую приступку, чтобы поставить на ней людей. От нее на дно спускались четыре приставные лестницы. Внутри коффердама на воде покачивался большой круглый плот. Между ним и приступкой оставался вертикальный зазор примерно в два фута. Плот практически в распор удерживали вбитые в бревна деревянные штыри, и он покачивался, меняя местоположение лишь на несколько дюймов в каждом направлении.

— Будете работать парами, — распорядился Мерфин, — один на плоту, другой на приступке. Первый зачерпывает ведро и передает второму, а тот выливает воду в реку. Получая обратно пустое ведро, первый передает второму другое, полное.

— А что будет, когда уровень воды внутри понизится и мы друг до друга не дотянемся? — спросила Мегг Роббинс.

— Хорошо думаешь, Мегг. Останешься здесь за старшую. Тогда начнете работать тройками — третий будет стоять на лестнице.

Девушка быстро схватывала.

— А потом четверками — двое на лестнице…

— Да. Хотя к тому времени люди устанут, понадобятся свежие силы.

— Это верно.

— Начинайте. Я приведу еще десятерых, места много.

Мегг обратилась к добровольцам:

— Эй, разбивайтесь на пары!

Люди принялись зачерпывать ведрами воду.

— Нужно держать ритм, — командовала Роббинс. — Зачерпнул — поднял, передал — выплеснул! Раз-два, три-четыре! А что, если петь, чтобы легче работалось? — И запела густым контральто: