Дневник. Первые потрясения - shellina

– Зачем тебе это нужно? Как шеф Отдела Тайн ты можешь…

– Это нужно не мне, – перебил я маму. – Это нужно, прежде всего, Рейнарду и Люциусу. Возможно, многим другим достойным людям, вслед которым плюются до сих пор. Я могу снять с них все обвинения, я могу даже наградить их, я многое могу. Но. Я хочу, чтобы все они были оправданы в глазах всей магической Британии, а также в собственных глазах, это, прежде всего, касается Мальсибера.

– Ты вцепился в этого мальчика крепче бульдога. Он в тебе нуждается.

– Да. Он во мне нуждается. Но я нуждаюсь в нем гораздо больше. Он – воплощение моих ошибок. Воплощение моей глупости и самоуверенности. Он мой друг, и я порву любого, кто посмеет причинить ему боль, но это не все. Многое из того, что с ним произошло, случилось, косвенно, по моей вине. Я не могу исправить все, это не в моих силах, но попытаться исправить хоть что-то я могу, и я сделаю это.

– Что я должна сделать?

Я протянул ей свой дневник.

– Здесь я записываю все, наиболее важные события, что со мной происходили с одиннадцати лет. Если то, о чем я тебе говорил вначале нашей беседы, случится, на суде зачитай сама или доверь это сделать кому-нибудь другому некоторые записи. Я продолжу писать этот дневник до последнего и сделаю некоторые закладки в местах, которые необходимо будет озвучить. Все то, что зачитается, можно будет легко проверить. Документы будут предоставлены, и по окончанию заседания Рей сможет достать их из моего сейфа. Допуск я ему сделаю сегодня же.

– Хорошо, я сделаю то, о чем ты просишь. Только постарайся, чтобы ужасов с твоей смертью не произошло.

– Я постараюсь, но ничего обещать не могу. И еще. Мам, скажи мне. Можно ли оформить брак без согласия на него жениха и невесты?

– А зачем тебе это знать? Ты кого-то женить захотел? – Мама вскинула бровь.

– Пока нет, в будущем, возможно.

– Хм, знаешь, так сделать можно, но у тебя все равно ничего не получится.

– Почему?

– У Фолтов нет живых родственников. Такой обряд может провести глава Рода или по его приказу. Это раньше была обычная практика. Иногда молодые люди знакомились, будучи уже женатыми. Но требуется согласие также и родителей девушки, хотя бывают исключения.

– Какие?

– Например, если родители девушки – магглы или сквибы. В этом случае их согласие не требуется, они все равно не смогут его магически заверить. Зачем тебе это?

– Да, так. Вдруг пригодится. Как ты говоришь, называется обряд?

– Обряд объединения Родов.»

– Закладки, а Эйлин? – Голос Альбуса просто сочился медом.

– Перси, дай сюда дневник, быстро! Да что же ты в него так вцепился-то? Так закладки, закладки… Их нет! Северус, похоже, забыл их сделать. Откуда я могу знать, что он хотел озвучить, а что нет? – Эйлин села в свое кресло и задумчиво осмотрела зал. Ее взгляд остановился на Мальсибере. 

– Рей, на тебе лежит ответственная миссия.

– Какая?

– Защита всех находящихся в этом зале от разъяренного Северуса, когда он узнает о том, что его дневник зачитывался полностью.

– Миледи, вам меня совсем не жалко? – в голосе Рея проскользнули жалобные нотки. –  Я сегодня женился, между прочим. Хотя, ради ваших прекрасных глаз я могу пойти на многое, даже на то, что буду удерживать Сева, пока вы все будете разбегаться. – Мальсибер усмехнулся и подмигнул Гермионе, та покраснела, но продолжала во все глаза смотреть на мужа. – Рыжий, читай, пока у нас есть время. Северус же не при смерти находится. Его кома вызвана его замечательной татуировкой намеренно. Видимо, лечение довольно болезненное. Но это не будет длиться вечно, а мне самому охота послушать. Учитывая, что я узнаю такие подробности. Так что, читай, Перси.

Глава 24. Леший обиделся

«20 июля 1993 года.

Рей довыделывался. Его прокляли. Хорошее такое проклятие, добротное. И, главное, не особо злое. Снять его – дело пяти минут, но кто сказал, что у меня так много свободного времени, чтобы заниматься подобной чепухой, которая, просто идеально, подходит под сложившуюся ситуацию? Я вот время никак не могу найти, чтобы проклятие со злосчастной должности преподавателя ЗОТИ в Хогвартсе снять, которое легче раза в три. А тут такие заморочки. Вот зачем он этого домового доводил? Сидел бы тихо, ждал Хвоста, так ведь нет. Мальсибер не был бы Мальсибером, если бы не позубоскалил, сидя под мантией-невидимкой на чердаке у Уизли. Вот и получил.

Когда он прибежал ко мне с выпученными глазами и заорал: «Сев, ты можешь это снять?», я вначале испугался. Затем, внимательно изучив проклятие, долго сидел с задумчивым видом, про себя быстро просчитывая ситуацию. Рей, ты попал, нет, не так, – ты попался. Никуда теперь тебе от девчонки не деться.

– И как это случилось? – я пытался говорить с должной степенью сочувствия, но ничего с собой поделать не мог. Благо Рей был на таком взводе, что совершенно не замечал моего истинного настроения.

Собственно, суть проклятия сводилось к тому, что этот балбес теперь не сможет никогда жениться. Жить в гражданском браке, заводить любовниц – ради Мерлина. Но, жениться, – нет, – извините. Собственно, как и оставить после себя наследников. Детей он может наделать сколько угодно, только вот его наследниками они не будут. Законы магии, однако. И это было бы все очень грустно, если бы не одно "но". Жена у парня может быть только одна – это Грейнджер. Забавно как получается. Судьба их сводит, не иначе.

– Что именно? Как этот бородатый хрен меня этой гадостью шарахнул? – Мальсибер оперся на спинку кресла, не учитывая, что кресло офисное – на колесиках. Пока он ловил потерянное равновесие, я сумел все-таки сделать заинтересовано-серьезный вид.

– Я имею в виду, чем ты ему так сильно насолил, и почему именно Грейнджер?

– А что я мог еще делать на этом чердаке? – Рей, наконец, сел в это кресло. – Хвост почему-то не собирается туда заглядывать, а там скучно. Нет, ты пойми. Я могу в любой засаде просидеть довольно длительное время, но это с учетом того, что мне на ухо не будет бубнить, всякая живность. И проигрывать он не умеет. Вот и решил отомстить. Так ты можешь это снять?

– В каком смысле, проигрывать? – я пристально на него посмотрел.

– В карты. И не смотри ты так на меня. Мы в карты играли три вечера подряд. Когда он проиграл мне свой третий ужин, то сильно обиделся и сказал, что нужно уважать старость. И бубнил что-то типа: «Я тебе покажу». – Этот человек меня никогда не перестанет удивлять. Я закашлялся, чтобы скрыть появившийся смех. Мальсибер подозрительно посмотрел на меня. Так, Северус, спокойно, Рей сейчас на взводе, твои смешки его явно не обрадуют.