Тайный вариант. Дилогия (СИ) - Чиркова Вера Андреевна

– Я утром послал Дейна с напарником и пятеркой лучших охранников в подпольный салон предсказательницы Азалины, – сообщил дракону Азхарт, когда его курьер умчался за поросенком. – Она наполовину русалка, хотя и считается что подобное невозможно.

– И что она может сказать? – не удивился этому сообщению Агорр.

Все возможно, при известном стечении обстоятельств, ведь все они вышли из одной колыбели, и простые люди и могущественные драконы. У них тоже изредка случаются полукровки, и тогда приходится очень тщательно высчитывать, где ему будет лучше прожить, этому нечаянному плоду любви дракона и хорошенькой доньи.

– Она поддерживает с ними отношения, – пожал плечами Азхарт, – однажды я оказал ей очень важную услугу. Можно сказать спас… и теперь надеюсь хоть на намек. Мне хочется знать, какая из рас приютила нашего мошенника, русалки или тролли. Но не гоблины, точно, нечем у них поживиться, да и вряд ли он мечтал жить на болотах.

Агорр согласно кивнул, он и сам уже пришел к таким же выводам. Гоблинам достались весьма неказистые владения, редкие смешанные леса, перемежающиеся с обширными болотами и озерами. Чтобы поставить захудалый домишко нужно обойти не один лесок, из корявых осин и вязов много не настроишь. И магия у них развилась подстать, отпугивающая всяких гадов да отыскивающая добычу. В основном рыбу, гусей и уток да всесезонных зайцев. Самым ценным было умение повелевать мелкими зверьками и птицами, которых заставляли приносить записки и мелкие вещи. А еще искать целебные травы, грибные и ягодные поляны. Эти помощники очень облегчали гоблинам жизнь, пробегая или перелетая напрямик через трясины, озера и овраги. Гоблины потом проходили на найденные угодья короткими тропами, прекрасно ориентируясь с помощью несложных заклинаний в густых туманах, почти постоянно стоящих над их владеньями и в почти одинаковых для все прочих перелесках.

А вот людей и существ иных рас такая жизнь очень скоро начинала угнетать и томить. У них быстро развивалась бессонница или наоборот, непреодолимая сонливость, различные болезни и упадок сил. Сбежавшие преступники предпочитали сдаться страже, чем жить на болотах, а девушки, даже самые неказистые и бедные, никогда не отвечали на ухаживания внешне ничуть не отталкивающим гоблинам, сразу отличая их по бледным, незагорелым лицам и более тщедушному телосложению.

– Я бы на его месте выбрал троллей, – задумчиво сказал дракон, – вряд ли человека, склонного к таким жестоким интригам и манипулированию целыми расами может привлечь необходимость всегда говорить правду. А с русалками иначе не получится.

– На чьем месте? – заинтересовался Азхарт.

– Гном назвал имя, дон Чемино Амбруэй. Тебе оно случайно не знакомо?

– О‑о! – простонал Ридзони, сморщившись, словно откусил лимон, – Знакомо и еще как! Этот человек много лет назад сломал жизнь моим родителям и с тех пор я беспрерывно ищу следы его проделок. Даже мое агентство началось с маленькой сыскной частной конторки, которую я открыл для этого на чужое имя.

– Много лет назад? Так он уже стар? Расскажешь подробнее?

– Конечно расскажу, – вздохнул Ридзони, – но этой истории хватит на трех поросят.

– Можно пока опускать подробности, – решил правитель.

– Сначала про возраст. Он еще не стар, потому что полукровка гоблина. Как ты недавно сказал, все иногда случается. Много лет назад ведьма, живущая на границе с гоблинскими владениями, спасла на болотах молодого гоблина. На него напал шалый медведь, а парень не сумел договориться. Ведьма была кривой от рождения, некрасивой и неимоверно злой, но почему‑то пожалела гоблина. А он сбежал через некоторое время, оставив ей ребенка. Вот это и был Чемино. Тогда просто Чем. Мать передала ему все свои умения, и особенно злость на весь человеческий род, а потом отправила к гоблинам. Их магия могла пригодиться ему в жизни. Об этом она сказала мне сама… тридцать лет назад, тогда она еще была жива.

– А сколько было тебе?

– Двадцать пять и я уже не первый год гонялся по стране за сведениями о Чемино. Но слушай дальше. От гоблинов Чем сбежал через год, но в хижину ведьмы не вернулся. Он освоил умение целителя и сначала поработал немного в небольшом городке, потом, сообразив где можно разбогатеть быстрее, перебрался в Мадмор, и вскоре стал вполне успешным лекарем. И однажды его позвали исцелить мигрень моей матушки, мне в то время было всего шесть лет. После этого Чемино очень быстро стал нашим домашним лекарем, и его даже начали приглашать на разные торжества. Надо сказать, несмотря на некую хрупкость и бледность, на гоблина он не был похож, если этого не знать, зато весьма улыбчив, учтив и интересен в общении. Вот на одном из таких домашних празднеств, зимним вечером, когда все сидели у камина с бокалами легкого вина, завязался разговор про различные клады, счастливые находки и прочие чудеса. Теперь я уверен, что это он незаметно подвел собеседников к такой теме, но тогда сидел как мышка в уголке, мечтая, чтобы меня не отправили спать.

В дверь стукнули, курьер принес блюдо с поросенком, а поваренок – поднос с приправами и хлебом. Ридзони дождался, пока они накроют стол и уйдут и кивнул дракону на еду.

– Начинай, я постараюсь уложиться. Так вот, отец обратил внимание на помалкивающего лекаря, и шутливо спросил, верит ли Чемино в такие случаи.

– Сам не знаю, – растерянно вздохнул тот, – как раз вчера меня позвали к умирающему… он простой матрос, но предложил очень странное соглашение. Я устраиваю ему достойные похороны и памятник на хорошем кладбище, а он за это передает карту, где указано место древних сокровищ. Тех, что оставили люди, жившие до катастрофы.

– А он не в горячке? – спросила моя мать.

– Нет, в ясном уме. У него неизлечимая тропическая язва, полученная в последнем путешествии. С тех пор он постоянно живет в снятой комнатушке, и соседи отзываются о нем как о приличном, мирном человеке.

– А почему в таком случае вы не взяли карту? – заинтересовался отец.

– Ваша милость, – укоризненно уставился на него Чемино, и я до сих пор помню тот честный взгляд, – а зачем она мне? Если на похороны и памятник я еще наскребу денег, то снаряжение экспедиции за сокровищами мне точно не по карману. Нет уж… пусть это останется просто сказкой.

Ридзони невесело усмехнулся и налил себе холодного взвару.

– Думаю, излишне говорить, что рано утром мой отец поехал вместе с Чемино к умирающему, а вернулся с картой и потрепанным дневником, где матрос изредка записывал самые главные события своей жизни. Но главным аргументом стала маленькая золотая подвеска бесподобной красоты, в которой любой сразу опознал бы изделие древних мастеров. По словам матроса, она была единственным, что осталось у него от взятых в пещере сокровищ, затонувших вместе с кораблем. После этого в нашей семье началась золотая лихорадка, говорили только о кладе, занимались только организацией путешествия. Через три месяца в порту стоял крепкий пятимачтовый бриг, надежная команда заполняла трюм продуктами и бочками с водой, а отец рисовал им карты места, куда предстоит плыть. Показывать кому‑то кусок старинной потрепанной ткани, на которой был изображен берег далекого острова, родители сочли опасным.

Сколько же ему тогда было лет? – задумался Агорр.

– Около тридцати, – сразу ответил Азхарт, – у меня есть картотека, где собраны сведения о его передвижениях до этого времени. Ну в общем корабль отплыл, и думаю, не нужно говорить, что Чемино был на его борту. В роли лекаря и негласного руководителя экспедиции. Ни отца, ни старшего брата не отпустила мать, вдруг почуявшая беду. Да и как ее было не чувствовать, если после покупки судна и всего необходимого на счетах моей семьи не осталось и четверти былого состояния. Корабль должен был вернуться через год… но вернулся через три. Однажды его обнаружили утром в порту, сильно потрепанным и потерявшим три из пяти мачт. Оснастки тоже почти не осталось, матросы выглядели так, словно вышли с каторги. У всех раны и шрамы, у одного не было руки. И ни один, во главе с капитаном, ничего не помнил. Пришлось их лечить и устраивать в разные монастыри и пансионаты, и отец надеялся перекрыть эти расходы продажей ненужного более судна. Но оказалось, что оно давно уже продано, и за ним явились хозяева. Причем про матросов они ничего не знали, когда покупали судно, оно стояло в доках на ремонте. Был суд и мы, разумеется его проиграли. Подтвердить показания отца было некому, Чемино бесследно исчез. Семья продала родовой дом и перебралась в более скромный, но напасти продолжались, Старшему брату отказала невеста, давно знакомые донны перестали приглашать мать в гости. На мою семью прочно прилип ярлык мошенников и жуликов.