Каноны Православной Церкви - Епископ Григорий Граббе

Святого Афанасия Великого о Праздниках

Но поскольку упомянул я о еретиках, как о мертвых, о нас же самих, как имеющих ко спасению Божественные Писания, и боюсь, чтобы, как писал к Коринфянам Павел (2 Кор.11:10), некоторые из простодушных не были уклонены от простоты и чистоты, хитростью человеков, и потом не начали внимать иным книгам, так называемым “апокрифическим” (по-гречески значит сокровенные, как их называли еретики, чтобы уверить в их подлинности), будучи обмануты единоименностью их с истинными книгами, то потерпите, молю, если о известном вам еще и я воспоминаю, ради нужды и пользы Церкви. Желая же о сем воспомянуть, употреблю, для оправдания моего дерзновения, образ словес евангелиста Луки и реку и я: поскольку некоторые начали слагать себе так именуемые “апокрифические,” книги и смешивать оные с Богодухновенным Писанием, о котором мы удостоверены, как и передали Отцам от начала самовидцы и слуги бывшие Словесе, то изводилось и мне, побужденному истинными братьями и дознавшему сначала по ряду изложить, какие книги приняты в канон, согласно Писанию, почитаются как Богодухновенные, дабы каждый обольщенный отверг обольщающих и каждый пребывший чистым возрадовался о новом предостережении. Итак, всех книг Ветхого Завета числом двадцать две, ибо столько же, как я слышал, и букв в употреблении у евреев. По порядку же и по именам оные суть следующие: во-первых, Бытие, потом Исход, далее Левит, посем Числа и, наконец, Второзаконие; за сими следуют Иисус Навин, Судии и потом Руфь; далее по порядку четыре книги Царств, из коих, как первая и вторая считаются за одну книгу, так равно третья и четвертая — за одну; после сих Паралипоменон, первая и вторая, также считаемые за одну книгу; далее Ездры, первая и вторая, также за одну; после сих книга Псалмов и потом Притчи, потом Екклисиаст и Песнь Песней. По сих Иов; наконец, Пророки — двенадцать, считаемые за одну книгу, потом Исаия, Иеремия и с ним Варух, Плач и Послание; а по них Иезекииль и Даниил — эти составляют Ветхий Завет. Но должно без укоснения сказать и о книгах Нового Завета. Они суть следующие — четыре Евангелия: от Матфея, от Марка, от Луки и от Иоанна; по сих — Деяния Апостолов и семь, так именуемых, Соборных посланий Апостолов, как то: Иакова одно, Петра два, потом Иоанна три и Иуды одно; к ним четыренадесять посланий Апостола Павла, которые пишутся следующим порядком: первое к Римлянам, потом к Коринфянам два, по сих к Галатам, далее к Ефесеям, потом к Филипписиям, к Колосаям, к Солунянам два, ко Евреем, к Тимофею два и к Титу одно, и последнее к Филимону одно; и наконец, Апокалипсис Иоанна. Сии суть источники спасения, да сущими в оных словесами жаждущий утолит жажду, в сих только благовествуется учение благочестия. Никто к сим да не прилагает, ни да отъемлет от них что-либо. О сих Господь, посрамляя саддукеев, глаголал: прельщаетесь, не зная Писаний, ни силы их (Мф. 22:29). Иудеев же увещевал: испытайте Писания, ведь они свидетельствуют о Мне (Ин. 5:39). Ради большей же точности, поскольку пишу ради нужды, присовокупляю и это, что есть, кроме сих, и другие книги, не введенные в канон, но назначенные Отцами для чтения нововступающим и желающим огласиться словом благочестия: Премудрость Соломонова, Премудрость Сирахова, Есфирь, Иудифь и Товия, и так именуемое “Учение Апостолов,” (постановления Апостолов) и Пастырь. Впрочем, возлюбленные, сверх сих читаемых и оных канонических нигде не упоминается об апокрифических, но это есть умышление еретиков, которые пишут оные, когда хотят, назначают и прибавляют им время, дабы представляя их, словно древние, иметь способы к прельщению оными простодушных.

Ср. Ап. 60 и 85; Лаод. 60; Карф. 33; Григория Богослова и Амфилохия о книгах Св. Писания.

Правила Святого Василия Великого

Первое Каноническое Послание к Амфилохию Иконийскому

Св. Василий Великий родился в 329 г. от благочестивых и благородных родителей — христиан. Первоначальное воспитание он получил у своей благочестивой бабки Макрины. В молодые годы он много путешествовал и при этом в Афинах встретился с Григорием Богословом, с которым у него установилась дружба на всю жизнь. Вместе они проходили изучение разнообразных наук. Возвратившись в Кесарию св. Василий некоторое время исправлял должность адвоката, но затем, приняв крещение, он отправился изучать монашескую жизнь в Сирии, Палестине и Египте. После того он и сам поселился в пустыне близь Неокесарии. Совершая подвиги поста и молитвы, он одновременно изучал Св. Писание, сличая его переводы. В 364 г. Св. Василий был посвящен во пресвитера. Он усердно занимался учительством и благотворительностью. В 370 г. Св. Василий был поставлен епископом Кесарийским, но не оставлял своего подвижнического образа жизни. Благодаря его заботам, Касарийская Церковь была спасена от арианства. Вместе с тем, Св. Василий был выдающимся администратором, временами строгим. Он преставился в 379 г. пятидесяти лет от роду. Им написано много творений. В книгу Правил вошло 92, составленных им правил, т. о. больше правил, чем кого-либо другого из св. отцов. Они и вошли в канонические сборники раньше всех других правил отцов.

Вступление.

Несмысленному, как речено в Писании, вопросившему о мудрости, мудрость вменится (Притч. 7:28), а вопрошение мудрого, кажется, умудряет и несмысленного. Сие, по благодати Божией, случается с нами каждый раз, когда получаем писания твоей трудолюбивой души. Ибо я становлюсь сведущее и рассудительнее самого себя, из самого вопроса научаясь многому, чего прежде не знал. Забота об ответе делается для меня учителем. Поистине и ныне, никогда не озабоченный предметами твоих вопросов, я принужден и рассмотреть их с точностью, и привести на память, если что слышал от старейших, и от себя подумать согласно с тем, чему я научился.

1. Итак, относительно вопроса о кафарах (Чистые: см. 2 Всел. Собор, прав. 7), и речено прежде, и ты благорассудительно упомянул, что подобает последовать обычаю каждой страны, потому что о их крещении различно думали рассуждавшие о сем предмете в свое время. Крещение пепузиан, по моему мнению, не имеет ничего в свое защищение; и я удивился, как не приметил сего великий Дионисий, будучи искусен в правилах. Ибо древние положили принимать Крещение, ни в чем не отступающее от веры; поэтому иное назвали они ересью, иное расколом, а иное самочинным сборищем. Еретиками назвали они совершенно отторгшихся и в самой вере отчуждившихся; раскольниками — разделившихся в мнениях о некоторых предметах церковных и о вопросах, допускающих уврачевание; а самочинными сборищами — собрания, составляемые непокорными пресвитерами или епископами и ненаученным народом. Например, если кто, быв обличен во грехе, удален от священнослужения, не покорился правилам, а сам удержал за собою предстояние и священнослужение, и с ним отступили некоторые другие, оставив Кафолическую Церковь, — это есть самочинное сборище. О покаянии мыслить иначе, нежели как сущие в Церкви — есть раскол. Ереси же суть, например: манихейская, валентинианская, маркионитская и сих самых пепузиан. Ибо здесь есть явная разность в самой вере в Бога. Вот почему от начала бывшим Отцам угодно было крещение еретиков совсем отметать; крещение раскольников, как еще не чуждых Церкви, принимать; а находящихся в самочинных сборищах — исправлять приличным покаянием и обращением, и вновь присоединять к Церкви. Таким образом, даже находящиеся в церковных степенях, отступив вместе с непокорными, когда покаются, нередко приемлются вновь в тот же чин. Пепузиане же явно суть еретики. Ибо они восхулили на Духа Святаго, нечестиво и бесстыдно присвоив наименование Утешителя Монтану и Прискилле. Посему, боготворят ли они человеков, подлежат за это осуждению; оскорбляют ли Духа Святаго, сравнивая Его с людьми, — и в сем случае повинны вечному осуждению, ибо хула на Духа Святаго не прощается. Какая же была бы сообразность признать крещение тех, которые крестят во Отца, и Сына, и в Монтана или Прискиллу? ибо не суть крещены крестившиеся в то, что нам не предано. Посему, хотя великий Дионисий и не приметил сего, но нам не должно соблюдать подражания неправильному, ибо нелепость сама собою явна и ясна для всех, имеющих хотя несколько рассуждения. Кафары суть из числа раскольников. Однако угодно было древним, как то Киприану и нашему Фирмилиану, одному определению подчинить всех сих: кафаров, енкратитов, идропарастатов и апотактитов. Ибо, хотя начало отступления произошло чрез раскол, но отступившие от Церкви уже не имели на себе благодати Святого Духа. Ибо оскудело преподаяние благодати, потому что пресеклось законное преемство. Ибо первые отступившие получили посвящение от Отцов и, чрез возложение рук их, имели дарование духовное. Но отторженные, сделавшись мирянами, не имели власти ни крестить, ни рукополагать, и не могли преподать другим благодать Святого Духа, от которой сами отпали. Вот почему приходящих от них к Церкви, как крещенных мирянами, древние повелевали вновь очищать истинным церковным Крещением. Но поскольку некоторым в Асии решительно угодно было, ради назидания многих, принять крещение их, то да будет оно приемлемо. Подобает же нам усмотреть злоухищрение енкратитов. Они, да соделают себя неудобоприемлемыми для Церкви, умыслили, предускоряя, совершать собственное крещение, чрез что и собственный свой обычай изменили. Итак, поскольку о них ничего ясно не изречено, думаю, что прилично нам отвергать их крещение; и если бы кто принял от них оное, такового, приходящего к Церкви, крестить. Но если это становится препятствием общему благосозиданию, то вновь подобает держаться обычая и следовать Отцам, благоусмотрительно устроившим дела наши. Ибо я опасаюсь, чтобы нам тогда, как хотим удержать их от поспешного крещения, не оттолкнуть, спасаемых строгостью отлагательства. Если же они сохраняют наше Крещение, это да не устыжает нас, ибо мы обязаны не воздавать им за то благодарность, но покоряться правилам с точностью. Всемерно же да будет установлено, чтобы, после их крещения приходящие к Церкви, были помазуемы от верных и так приступали к Таинствам. Впрочем, знаю, что братии Зоина и Саторнина, бывших в их обществе, мы приняли на кафедру епископскую, почему соединенных с их обществом уже не можем строгим судом отчуждать от Церкви, постановив принятием епископов как бы некое правило общения с ними.