Юрий Звенигородский. Великий князь Московский - Константин Ковалев-Случевский

Однажды (иногда это событие относят к 1425 году) у порога дома боярина Иоанна появился некий незнакомец. В руках он держал икону с образом Пресвятой Богородицы. Овин принял от старика икону в дар и больше его не видел. Правда, тот успел оставить небольшой завет — просьбу построить храм в честь Успения Божией Матери. По другой версии — к боярину пришел не старик, а два юноши, которые напомнили затем Овину двух ангелов.

Боярин Иоанн оказался человеком, помнящим свои обещания и исполнительным. Он выстроил обетный храм. С тех пор Николаевский монастырь был переименован в Успенский. А в храме была помещена икона Овиновская (память ее празднуется 15-го по старому и 28 августа — по новому стилю), с которой затем будут связаны важные исторические события.

Именно сюда и пришел новый инок, а затем игумен — преподобный Паисий. Впоследствии народ прозвал его Галичским.

Паисий затем оказался в самой гуще событий междоусобной войны между великим князем Василием Васильевичем и Юрием Звенигородским и Галичским. Конечно же он прекрасно понимал и сочувствовал князю, который покровительствовал Галичскому краю. Ведь Юрий Дмитриевич в сознании многих людей тогда действительно считался наследником законным. Однако одновременно многие духовные подвижники не считали правильным решать некоторые вопросы военным путем. Теперь мы прекрасно понимаем, что и сам князь Юрий практически не предпринимал серьезных действий военного характера по отношению к своему племяннику. Он просто стоял на своем, защищая свои наследственные права. А когда дело доходило до угроз — тогда и брался за оружие. Но, во всяком случае, советы духовных людей всегда имели для него важнейшее значение.

С именем преподобного Паисия связана удивительная история, случившаяся как раз в эти времена. Когда в 1433 году Василий Васильевич Темный все-таки сумел разорить Галич, то он принял решение лишить город его главной святыни, считавшейся покровительницей, что могло бы ослабить влияние этого края на московскую политику. Для этого он забрал из Успенского монастыря тот самый заветный образ Божией Матери. И увез с собой в стольный град Москву. Как говорили в народе — пленил. Противостоять этому настоятель монастыря Паисий конечно же никак не мог. Обитель в те времена переживала не самые лучшие свои времена.

Галичане сильно опечалились в тот момент, ведь образ сей составлял славу города, поклониться ему приезжали гости с разных концов Руси.

Однако произошедшее затем чудо полностью изменило все происходящее.

Овиновскую икону, по прибытии князя Василия Темного домой, поместили в Успенском соборе, в самом центре Московского Кремля. В тот же день к вечеру отслужили молебен. Утром, когда открыли храм, то иконы на положенном месте не обнаружили. Никто не мог предположить — куда она делась. Разве что украли?

Но предание запечатлело для потомков следующее. Икона в тот же день оказалась в своем Успенском монастыре — на берегу Галичского озера (что трудно представить в реальности — из-за расстояния от Москвы до Галича, а также из-за невысокой скорости передвижения в то время). Она стояла на своем месте, откуда была забрана князем Василием.

Игумен Паисий с братией возрадовались такому чуду. После этого Овиновская икона еще более прославилась, количество паломников (и по сей день) в храм и монастырь значительно увеличилось.

Символическое возвращение иконы обратно домой, в Галич, многие толковали по-своему. Град, как и его удельный князь-покровитель Юрий Дмитриевич, теперь представлялись не просто самостоятельными, но и имеющими достаточно силы, включая и реальное духовное покровительство как чудотворной иконы, так и самой Небесной Заступницы, которого хотел лишить их великий князь Московский.

Историки трактуют те события по-своему, считая, что икону вернул назад в Галич князь Юрий Дмитриевич, когда стал великим князем Московским и поселился в столичном Кремле в 1434 году. Он счел сделать это необходимым для восстановления справедливости. Но молва и последующие не любезные к нему летописи изменили суть возвращения Овиновского образа в родной монастырь. Слишком уж был хорош и справедлив этот непокорный правитель. Оставим же выяснение исторической правды будущим исследователям.

Для Василия Васильевича история с иконой стала серьезным уроком. И он его не забыл. Подтверждением этому служит тот факт, что уже после кончины Юрия Дмитриевича он вновь вспомнит об Овиновской иконе. И решит осуществить свое желание обладать ею в Москве, хотя бы в списке. На оригинал после таких чудес никто уже посягнуть просто бы не посмел.

По прошествии времени наследником Юрия Звенигородского и Галичского в этих краях стал его сын Дмитрий Красный. Успенский монастырь, как и сам край, не пребывали, по известным причинам, в богатом состоянии. Междоусобная война давала о себе знать, ведь теперь за свои права вели битвы другие сыновья князя Юрия.

Князь Дмитрий Красный был более лоялен к Василию, войн с ним не вел. А потому в завещании своем попросил преподобного Паисия Галичского сделать список с чудотворного образа Богоматери Овиновской, с того самого, что уже побывал в Москве, и отправиться с ним в столицу. Цель — попросить у великого князя покровительства для обители и прекратить ее разорение. К сожалению, при жизни князя Дмитрия сделать это не удалось. Хотя предполагается, что преподобный Паисий сопровождал тело его в Москву (князя похоронили в Архангельском соборе Кремля).

Все же позднее Паисий прибудет в столицу еще раз, уже с иконой. К этому времени не только образ, но и сам игумен Успенского Галичского монастыря были настолько известны, что встречать гостей с Севера под колокольный звон с крестным ходом вышли сам великий князь, его сын — будущий государь Иван III, митрополит Московский Иона (он, кстати, происхождением был из галичских земель) и множество столичного люда.

Теперь старец Паисий Галичский оставил в Москве образ чудотворной иконы Овиновской Божией Матери насовсем. Конечно, не оригинал, а список. Но он затем почитался в столице, в связи с произошедшим и запомнившимся всем чудом, не менее оригинала. Поместили икону снова в тот же Успенский кремлевский собор. Однако князю Василию Темному уже не суждено было вновь лицезреть сей образ Богородицы, ведь он был к тому времени ослеплен своими противниками… Плененную когда-то икону, изображающую Богородицу с Младенцем Христом, вставшую с трона, он мог воспроизводить лишь в своей памяти.

Тогда великий князь Московский щедро одарил преподобного, поддержал обитель и выдал Паисию Галичскому охранную грамоту, по которой наместник края обязан был покровительствовать Успенскому монастырю и защищать его от напастей: «да всячески снабдит обитель и хранит ю, яко зеницу ока». А Паисий в ответ, как считается, одним из первых преподобных благословил возникающую после междоусобиц единую Русскую державу, произнеся исторические слова: «Бог да благословит царство твое, благородный великий княже, и да будет на тебе благословение от десницы нашего Архипастыря, от Великаго Архиерея, прошедшаго небеса, от Владыки Христа отныне и до века».