Африканскими дорогами - Владимир Иорданский

— Мне нужно будет самому съездить в Москву. Там я найду поддержку, ознакомлюсь с богатейшим опытом.

Этим замыслам не было суждено сбыться. В Тропической Африке судьба часто бывала жестока именно к людям прогрессивным, с большими и смелыми планами. Многие из них погибли за годы независимости: убиты в боях, зверски замучены, скончались в изгнании. Это придавало ноту высокого трагизма африканской истории.

Успеху этого движения помогало то, что социалистические идеи выражали надежды миллионов людей на лучшее, более справедливое будущее. И в Африке уже накоплен определенный политический опыт развития по некапиталистическому пути. В этом отношении сложная, противоречивая история Гвинейской Республики, где в последний раз мне довелось побывать в трудный момент ее истории, во многом характерна для передовых стран Тропической Африки.

Гвинея — трудная независимость

С террасы гостиницы «Камайен» открывается величественная панорама океана. Вдали, над голубой океанской гладью, возвышаются красные горбы островов Лос. Рядом с ними кажутся игрушечными корабли, приходящие в столичный порт за бокситами, железной рудой и другими богатствами гвинейских недр. И уже совсем крошечными выглядят рыбачьи лодки под квадратными желтоватыми парусами. Ветер гонит их, как опавшие осенние листья.

По утрам небо над океаном чистое, голубое, а он сам — белый, в сверкающих лучах экваториального солнца. По вечерам за островами Лос собираются и постепенно чернеют тучи. К ночи они приближаются к берегу, озаряя пальмы голубым магниевым светом своих молний. А около полуночи часто начинается ливень, короткий, но мощный. Хотя основной сезон дождей позади, время от времени грозы все же налетают на Конакри.

Была именно такая душная, во вспышках молний ночь, когда в конце ноября 1970 года к гвинейскому берегу подошла эскадра португальских кораблей, посланных к берегам Гвинеи бывшим реакционным правительством М. Каэтану. Моряк, живший тогда в гостинице «Камайен», вспоминает:

— Я долго не мог заснуть и вышел на балкон — подышать свежим морским воздухом. Приближалась гроза. При свете одной из молний я вдруг заметил недалеко от берега корабль, от которого отошла лодка с людьми. Чуть дальше стояло еще одно судно. Меня поразило, что их сигнальные огни были потушены. Это — грубейшее нарушение мореходных правил.

— Вы знаете, что рядом с гостиницей расположена небольшая бухточка, — продолжал моряк. — Ее используют рыбаки. И вот я вижу, что туда направляются лодки с вооруженными людьми. Раздаются первые выстрелы, и группа высадившихся на берег солдат скрывается за домами по направлению к военному лагерю Буаро. Оттуда доносятся звуки ожесточенной перестрелки.

Мой друг не видел, как дальше развивались события. А сложилось очень серьезное положение. Группы десантников были брошены против военного лагеря Самори. Они напали на столичный аэродром. Удар был нанесен по резиденции президента республики. Нападение было внезапным, и сопротивление агрессору удалось организовать не сразу.

В девять часов утра по радио выступил президент Ахмед Секу Туре. В полдень он снова обратился к народу. Тем временем в Конакри раздавалось оружие молодежи, рабочим, служащим. Именно вооруженные отряды трудящихся сначала остановили десантников, а затем разгромили. Организатором народа стали низовые комитеты Демократической партии Гвинеи.

Бои продолжались несколько часов. Первоначально агрессору удалось добиться некоторых тактических успехов. В частности, был захвачен военный лагерь Буаро, и находившиеся там португальские военнопленные — захваченные в боях патриотами Гвинеи-Бисау — переправлены на корабли. Но постепенно встречаемое десантом сопротивление начало нарастать. Им не удалось занять радиостанцию. Они не смогли проникнуть в военный лагерь Альфа Айя.

Очень скоро обнаружилось, что главная цель десанта — свержение правительства республики — не будет достигнута. Под натиском со стороны народных отрядов налетчики оказались вынуждены отступить на корабли. Потеряв десятки людей убитыми, ранеными и пленными, они бежали.

— Конечно, мы добились победы, — говорили мне в Конакри гвинейские друзья. — Но к радости успеха примешалось горькое чувство. Дело в том, что мы обнаружили предательство в собственных рядах…

Мне рассказывали, что среди прибывших на португальских судах десантников было немало гвинейских эмигрантов. Некоторые из них когда-то служили в колониальной армии и теперь мечтали хозяевами вернуться на свою родину. Другие бежали из страны в надежде на скорый заработок — и оказались легкой добычей португальских вербовщиков. Были среди десантников и просто обманутые люди.

Участие этой кучки гвинейцев в агрессии возмущало. Но еще хуже было другое. Из показаний пленных стало известно, что некоторые люди в Конакри были оповещены о подготовке десанта. Солдат предупредили, что если им встретятся гвинейцы с зелеными повязками на рукавах, то это — друзья, от которых можно ждать помощи. Первоначально этим сообщениям пленных не было придано должного значения. Лишь позднее следствие раскрыло, что измена затаилась в Конакри, в Канкане и некоторых других городах страны в ожидании своего часа.

Поражение агрессии сорвало внутренний заговор. Кто же в нем участвовал? Когда стали известны имена некоторых арестованных, многие не могли скрыть своего изумления — ведь это были люди, стоящие у самых вершин власти. Правда, среди них были и видные деятели партий, еще в колониальные годы боровшихся против Демократической партии Гвинеи, но были и люди, казавшиеся истинными патриотами, внесшие определенный вклад в дело создания независимой Гвинеи. Они были окружены всеобщим доверием и, видимо, этим доверием цинично злоупотребляли.

13 января 1971 года Национальное собрание провозгласило себя революционным трибуналом и приступило к слушанию дел арестованных. Их показания передавались также по радио и печатались в газете «Хоройя».

Как же стало возможным это перерождение? Мучительный вопрос, который многие задавали себе в Конакри.

Во Дворце народа, строгом и величественном здании на перешейке, соединяющем островную часть Конакри с его материковой частью, я встретился со своим давним гвинейским другом. Это произошло во время антракта в концерте народного творчества, и, когда концерт возобновился, мы сели рядом. Выступали оркестр из Канкана, хор из Кисидугу, певцы и танцоры из Конакри. В репертуаре были произведения преимущественно патриотические, рассказывающие о народных героях либо о достижениях страны за годы независимости. Особый восторг зала вызвала танцевальная пьеса о том, как у водопада, где прежде жили крокодилы да совершали свои таинственные обряды колдуны, выросла электростанция, давшая свет окрестным селениям.