Право на счастье - Кейт Коскарелли

— Рано или поздно она все равно узнает.

— Но не сейчас. Когда она почувствует себя лучше.

Глава 43

Величайшее из одолжений

Дорогой Кирк!

Не могу поверить, что это действительно произошло. Этот день надо обвести в календаре красной рамкой. После всех этих ужасных недель взаперти я наконец-то выбралась и снова стала полноценным человеком. Я очень многим обязана и моим подругам, и доктору Сабатини, но тебе я признательна в первую очередь.

Наш ужин вчера был… ну как найти слова, чтобы описать то, что я чувствую… замечательный?.. запоминающийся?.. грандиозный? Сердце мое перестало колотиться как бешеное. Ладони оставались сухими. Я чувствовала себя спокойно, надежно, счастливо. Почему? Потому что я была с тобой и потому что именно ты заставил меня вытащить голову из песка и взглянуть правде в глаза. Я знаю, что долгим годам счастливой жизни с Джимом пришел конец и теперь я могу смело смотреть в будущее.

Я намерена позвонить Джиму сегодня же и сказать, что готова предстать перед нашим адвокатом для окончательного урегулирования финансовых вопросов. Я больше не переживаю и не расстраиваюсь.

Не хотелось бы злоупотреблять твоей добротой, но я очень хочу посмотреть на домик, который ты советуешь мне купить. Если бы ты подобрал хотя бы два варианта, я бы наняла такси до твоего офиса в Лонг-Бич и мы бы оттуда поехали вместе. Пока я еще не готова к таким дальним поездкам по скоростной трассе в одиночестве. Очень не хочется давить на тебя, но, прошу тебя, поспеши. Мне не терпится сделать последний шаг к окончательному разрыву и уехать из этого дома. Я чувствую себя словно пленница, ожидающая пропуска на волю.

Было бы здорово снова жить поблизости от старых друзей. Позвони, как только сможешь. Ты замечательный мужчина, и я немного завидую Мэгги, имеющей такого хорошего мужа.

С любовью

Лаура.

Глава 44

Представитель

На следующее утро за завтраком Кирк и Мэгги едва перекинулись парой фраз.

— Как прошел ужин с Лаурой? — спросила Мэгги.

Не отрывая взгляда от газеты, Кирк пробурчал:

— Прекрасно.

— Она действительно нормально себя чувствует?

— Угу.

— Куда вы ходили?

— В «Ма-Мейсн».

— В самом деле? Если бы я знала, что вы будете в таком роскошном месте, то присоединилась бы к вам. Еда была вкусной?

— Там всегда вкусно.

— Кирк, нам надо что-нибудь купить Энджи к Рождеству. Осталось всего несколько дней, и…

— Я уже обо всем позаботился, — остановил ее Кирк.

— Правда? — удивленно спросила Мэгги, ведь всю жизнь Кирк возлагал покупки и поздравления с праздниками на нее. — И что ты купил?

— Новую машину. Заказал на прошлой неделе.

— Ну, ты мог бы мне об этом сказать, — пробормотала она.

— А когда я мог это сделать? Тебя не бывает дома.

Господи, опять он за свое!

— Кирк, давай не будем начинать все сначала, — сказала она, вставая из-за стола и сваливая посуду в раковину, однако Кирк не удержался от колкости:

— Лучше оставь это на столе. Когда я вчера вернулся, то обнаружил в раковине такую же гору посуды.

— Сегодня должна прийти Имелда, — встала в оборонительную позу Мэгги, — она помоет посуду.

— Тогда ей пора нанимать помощницу. Однажды она придет и, увидев все это, покончит с собой.

«Все, с меня хватит», — решила Мэгги.

— Ну хорошо, тогда почему бы тебе не попробовать однажды вымыть посуду и убрать? Ты бываешь дома больше, чем я. Если тебе что-то не нравится, засучи рукава и сделай по-своему.

Не дожидаясь его возражений, Мэгги побежала наверх одеваться. Когда перед самым уходом Мэгги зашла на кухню, чтобы извиниться, Кирка уже не было.

Приехала Ди и напомнила, что в половине десятого придет Элизабет Хани на собеседование. Через пять минут прозвенел звонок, и Ди проводила в гостиную молодую женщину. Мэгги протянула руку:

— Доброе утро. Я Мэгги Хаммонд, а вы, должно быть, Элизабет Хани. Я не ожидала, что вы окажетесь такой молодой.

— Разве? Какая же я молодая, мне уже тридцать пять.

— Вы выглядите моложе. Вы замужем?

Элизабет покачала головой:

— Уже нет. Мы разошлись три недели назад, и теперь я должна сама зарабатывать себе на жизнь.

— Мне очень жаль. А дети у вас есть?

— Нет. Я бы никогда не ушла из семьи, если бы у меня были дети. Тогда я бы попробовала найти какой-то другой способ решения проблемы. Не знаю, правда, получилось бы или нет… Но поскольку нас только двое, я выбрала развод.

Стройная, невысокая. Одета недорого, но со вкусом. Рыжие курчавые волосы уложены так, как ей идет, и придают облику женщины некий шик, то, что на гребне моды.

— У вас имеется опыт декорирования? — спросила Мэгги.

— Нет. Я окончила курсы декораторов пару лет назад и даже поступила в колледж по этой специальности, но мне пришлось бросить, так как Бакли предпочитал брать машину сам.

— О, так у вас нет машины?

— Теперь есть. Я оставила Бакли мебель и обстановку, а он мне машину. Ей всего два года, и она на хорошем ходу.

Мэгги сумела почувствовать эту женщину. Под любезной улыбкой, но недостаточно далеко, чтобы не быть замеченным, таилось отчаяние.

— Вы раньше работали? Я имею в виду вне дома.

— Работала, но недолго. Я вышла замуж в восемнадцать лет. До этого я служила официанткой в кафе, но, поскольку мой муж зарабатывал прилично, он захотел, чтобы я ушла с работы и посвятила себя дому. Некоторое время я продавала косметику в многоуровневой компании, но торговля — не мой конек. Я люблю создавать вещи сама. Одно время я занималась мелкой пластикой, и когда дом достаточно плотно заполнился моими изделиями, я стала вязать. Сейчас я увлекаюсь вышивкой. Не могу сидеть сложа руки.

— Пожалуйста, простите мое любопытство, но мне бы хотелось узнать, почему вы решили развестись после стольких лет брака. Может, это простая размолвка?

— Нет. Я никогда не вернусь к мужу.

Женщина опустила глаза, разглядывая свои сжатые в кулаки руки. Мэгги видела, с каким трудом она подбирает слова.

— Понимаете, миссис Хаммонд, мой муж не любил… он, как бы это сказать… короче, он тот, кого называют «голубыми».

Теперь, когда самое страшное уже было сказано, Элизабет почувствовала себя спокойнее и продолжала более ровным голосом:

— Я ни о чем не догадывалась, узнала обо всем только год назад. Наверное, покажусь вам очень глупой, но я действительно думала, что он устает, так как слишком много работает. Я так бы ни о чем и не узнала, если бы он не решился рассказать обо всем сам. Бакли сказал, что больше не в силах противиться. Когда он привел домой своего друга, я ушла.