Так убивать нечестно! Рождественский кинжал (сборник) - Джорджетт Хейер

На лице Полы мелькнуло презрительное выражение, неожиданно придавшее ей сходство с братом.

– Ты просто струсил, – объявила она. – Хочешь ты или нет, я поставлю пьесу.

– Это очень щедро с твоей стороны, однако…

– Щедрость тут ни при чем. У меня есть свои личные мотивы, к тому же я верю в пьесу. Не знаю, как тебе удалось написать ее, но ты это сделал, а остальное меня не волнует.

– По крайней мере было глупо объявлять об этом всем.

– Чепуха! Полная чушь! Всем известно, что я мечтаю поставить пьесу. Я никогда этого не скрывала. Ты же слышал, я говорила об этом дяде Натаниэлю! Только дурак может давать задний ход сейчас, когда он умер. Такой дурак, как ты, Уиллоби!

– Почему ты меня оскорбляешь? – воскликнул он.

– Иди к черту! – бросила она через плечо.

Ройдон вышел с негодующим и уязвленным видом, предвещавшим продолжительную хандру.

– Зря ты так, – заметила Матильда. – Люди всегда очень чувствительны к обидам.

Но чужая чувствительность заботила Полу не больше, чем Стивена, и она пренебрежительно произнесла:

– Он слабак. Умный лишь на словах, а так – жалкий тип.

– Просто он ощущает себя не в своей тарелке. К тому же немного испуган. И растерян.

– Он перепуган до смерти. Как я сразу не догадалась, что у него сдадут нервы? Не выношу мужчин, которые пасуют в трудную минуту. – Она заметила быстрый взгляд Матильды и скривила губы: – Да не волнуйся! Это не означает, что Уиллоби был моим сообщником.

– Господи, Пола, думай, что ты говоришь!

Она рассмеялась.

– Тебя задело, да? Ты смотришь на всех подозрительно, во всем ищешь скрытые мотивы – о, конечно, не нарочно! – и невольно спрашиваешь себя: кто мог это сделать? Твои мысли постоянно вертятся вокруг данной проблемы, хотя ты пытаешься их отгонять. Я права?

– Да, – призналась Матильда.

Пола опустилась на диван и уперлась локтями в колени, уронив голову на руки.

– Знаю! Но это очень интересно, правда? Признайся.

– Нет, дурно.

– Дурно! – Она пожала плечами. – Как скажешь. Но это очаровывает, разве нет? Следить за нашим поведением, слышать в голосе испуганные нотки, видеть предательскую дрожь – ты ведь все замечаешь, верно? Люди выдают себя с головой, теряют контроль, слишком много говорят!

– У тебя есть одна проблема, девочка моя, – больное воображение, – усмехнулась Матильда. – Боже мой, что это?

Ее вопрос вызвало лязганье цепей, накрученных на автомобильные колеса. Пола встала и шагнула к окну. Снег прекратился несколько часов назад, но на девственно-белой лужайке и подъездной аллее возле дома виднелись только два колесных следа. У крыльца стоял большой лимузин. Когда Пола выглянула в окно, из машины вышла дама в каракулевой шубке и шляпке, лихо заломленной над взбитыми кудряшками.

– Судя по всему, это миссис Дин, – сообщила Пола.

– Как, уже? – воскликнула Матильда, вскочив с места. – Как она выглядит?

– Как я и ожидала. Джозеф выбежал ее встречать.

– Ну еще бы!

Кроме Джозефа, навстречу новой гостье выскочила и Валери. Не успел он закончить приветственную речь, как она со слезами бросилась к даме:

– О, мамочка, слава Богу, ты приехала! Тут все так ужасно, что у меня нет слов!

– Милый котеночек, где же мне и быть, как не здесь? – заворковала миссис Дин грудным голосом, почти столь же звучным и глубоким, как у Полы. – В такие минуты мамочка должна находиться рядом со своим цыпленком.

Она протянула Джозефу руку в тонкой перчатке и лукаво улыбнулась.

– Я не буду просить свою дочь представить вас. Вы – Джозеф, дядя Стивена. Валери говорила мне о вас по телефону – о вас и о том, как вы были добры к ней. Позвольте матери поблагодарить вас, мистер Джерард!

Джозеф порозовел от удовольствия и галантно возразил, что быть добрым к Валери – привилегия, не требующая благодарности.

– О, я вам не позволю вскружить голову моей малышке, – шутливо возразила миссис Дин. – Она еще совсем дитя.

– Мама, все было просто чудовищно, – пожаловалась Валери. – Я до утра не сомкнула глаз, а этот противный полицейский меня сильно напугал!

– Боюсь, у нас не очень крепкие нервы, – призналась миссис Дин, обратившись к Джозефу. – Мы всегда были весьма деликатными, и притом ужасно чувствительными, не так ли?

– О! – воскликнул Джозеф. – Как редко в наши дни можно встретить столь нежное и невинное создание!

Он повел миссис Дин в дом, а Пола с Матильдой вышли из библиотеки в коридор, чтобы послушать продолжение беседы. Джозеф явно нашел родственную душу, поскольку миссис Дин одарила его теплой улыбкой и произнесла:

– Я всегда старалась заботиться о моих девчонках. Тяжело смотреть, как вянет их девственная свежесть. Наверное, это материнский эгоизм, но иногда мне хочется, чтобы они так и остались в нашем домашнем гнездышке.

– О, я вас прекрасно понимаю, – кивнул Джозеф с серьезным видом.

– Жаль, что Валери оказалась в этом доме! – воскликнула миссис Дин таким тоном, словно убийство само по себе не имело ни малейшего значения.

Он не нашел ничего странного в этом замечании и лишь тяжело вздохнул:

– Поверьте, я разделяю ваши чувства!

– У вас тоже есть дети?

Миссис Дин распахнула шубку, и Джозеф увидел огромный бюст, туго стянутый атласной блузкой, на которой красовалась стразовая брошь.

– Увы, у меня нет детей. Но Стивен и Пола мне как родные. Они так добры со мной, – ответил он.

– Знаете, увидев вас, я сразу поняла, что моя дочурка не преувеличивала! «Доброта дяди Джозефа!» – провозгласила миссис Дин, мягко сжав его руку. – Нет, вы меня не обманете. Признайтесь, вы добрый волшебник в этом доме.

– О нет, нет! Я просто старый глупый чудак, который хочет, чтобы все вокруг были счастливы! А вот и Пола! Пола, дорогая, подойди и поздоровайся с миссис Дин!

– Голубушка! – Дама развернулась на высоких каблуках и протянула Поле руки. – Значит, вы – любимая сестра Стивена. Дайте на вас взглянуть, дитя мое! Да, вы на него похожи. Бедняжка, как тяжело вам приходится, а ваша мама так далеко! На правах будущей тещи Стивена я хочу взять вас под свое крыло.

Пола на минуту остолбенела, представив Стивена «под крылом» миссис Дин. Пока она приходила в себя и размышляла, как бы помягче объяснить, что ей наплевать на свою мать, а на ее замену – и подавно, Джозеф бросился знакомить миссис Дин с Матильдой. Он забеспокоился, что гостья замерзла с дороги, и пригласил ее присесть у камина, пока он сбегает за своей женой.

– О, не волнуйтесь, мистер Джерард, я приехала помогать, а не быть обузой. Не хочу доставлять неприятности. Боюсь, миссис Джерард слишком потрясена и расстроена случившимся, чтобы принимать посетителей. Прошу вас, не обращайте на меня внимания.

– Перекусите хотя бы сандвичем и кофе, – произнес Джозеф. – Умоляю вас, не отказывайтесь.

– Что ж, если вы настаиваете! Но предупреждаю – вы меня слишком балуете!

Не придумав другого способа удрать, Пола буркнула, что отдаст нужные распоряжения, и тут же исчезла, оставив Матильду с новой гостьей. Джозеф поспешил наверх к жене, а миссис Дин поудобнее устроилась в кресле у огня и стала снимать перчатки.

У Матильды было достаточно времени, чтобы как следует ее рассмотреть. Она заметила фальшивое дружелюбие в ее глазах и уловила цепкий оценивающий взгляд, который гостья бросила на саму Матильду и на обстановку в комнате.

– Мамочка, я не хочу, чтобы этот противный полицейский опять меня пугал, – снова заныла Валери.

– Никто не будет тебя пугать, пока мамочка здесь, мое сердечко! – пообещала миссис Дин. – Но ты должна пойти наверх и переодеться, мое сокровище!

– Вот черт, зачем?

– Потише, милая! Ты знаешь, мамочка не любит, когда ее девочки грубят! Потому что носить бледно-желтое в такое время неприлично.

– Знаю, но у меня нет черного, к тому же всем наплевать.

– Нет, солнце мое. Мамочка знает, что у тебя нет черного, зато есть темно-синее. Лучше не спорь и быстро переоденься.

Валери ответила, что это глупо и в темно-синем она будет выглядеть как деревенщина, но послушно отправилась наверх. Матильда заподозрила, что за сладким голоском и сахарной улыбкой почтенной дамы скрывается железная воля. Она взглянула на нее с опаской.

Миссис Дин аккуратно расправила перчатки и сбросила с плеч каракулевую шубку. Ее тело было так крепко стянуто корсетом в талии и бедрах и так могуче раздавалось выше, что смахивало на гротескную фигуру. Вдобавок она облачилась в тесную и короткую юбку. Ее огромный бюст вздымался, как скала, над выступом из атласных кружев. Коротенькая шея поддерживала корону из мелких, пышно взбитых золотых кудряшек, мочки ушей украшали крупные жемчужины, а щеголеватая шляпка с задранными над одной бровью полями смотрелась совсем крошечной на женщине ее комплекции. Обилием косметики она могла сравниться с Валери, хотя ее лицо вряд ли было когда-нибудь таким же красивым, решила Матильда.

Миссис Дин, закончив свой критический обзор, вежливо заметила: