Вопреки судьбе (СИ) - Попова Екатерина

Азирафаэль виновато развёл руками. И, сдержав улыбку, осторожно присел рядом с демоном на узкую кровать.

— Ох, да, кажется, это называется именно так… Раз уж ты всё равно проснулся, позволь, я осмотрю твою спину. А потом мы можем немного поспать, вместе — ты ведь давно хотел, чтобы я попробовал, не так ли, дорогой мой?

И не удержался всё-таки — улыбнулся, чувствуя, как облегчение мешается с острым чувством жалости и вины за те страдания, которые пришлось вынести его другу. Кроули мрачно окинул его взглядом. Ангел с трудом удержался, чтобы не поёжиться от ощутимой тяжести этого взгляда.

— Это я иссскуситель, ангел, — хмуро огрызнулся Змей наконец. — Ты ничего не путаешшшшь?

Азирафаэль недоумённо моргнул. Искуситель? При чём здесь это, он ведь…

Ах.

Он почувствовал, как губы против его воли расползаются в смущённой улыбке.

— О, и впрямь… Кроули, дорогой, я не имел в виду ничего такого!.. Я хотел сказать — это был приятный опыт, тогда, на Седьмом Круге… Я бы не против попробовать заснуть… в нормальной обстановке. И мы могли бы сделать это вместе… Я имею в виду, в одной комнате, если ты, разумеется, не против. Но, конечно, я не настаиваю, если ты…

Он смешался, чувствуя, что говорит что-то не то. Неподвижный взгляд змеиных глаз, сверлящий его с плохо поддающимся расшифровке выражением, избавиться от неуместного смущения не помогал. О, Боже! Можно подумать, он предложил что-то неприличное! Словно это не Кроули, будучи в змеиной форме, вечно норовил свернуться кольцами у него на коленях или забраться на плечи, эпатируя редких посетителей книжной лавки. Почему Кроули можно, а ему нельзя?

Ангел почувствовал, что почти начинает сердиться. Кроули опять ухитрился всё перевернуть с ног на голову. Он всего лишь хотел помочь — когда этот невыносимый демон успел сделать так, что он вновь чувствует себя последним глупцом?!

Он уже открыл рот, собираясь оскорблённо добавить… добавить… что-нибудь, что напомнит Кроули, кто из них нуждается сейчас в лечении. Но Кроули успел первым.

— Договорилисссь, — довольно прошипел он, расслабленно расплетая гибкое тело. — Но ты будешшшь ссспать как обычный человек, сссо сссснами. Никаких ангельссских чудессс!

И Азирафаэль, потерянно закрыв рот, запоздало сообразил, что этот… этот… подлый змей просто развёл его на очередное желание.

Снова.

И главное, даже обижаться бессмысленно, сам ведь предложил…

— Кроули, ну ты и!.. — возмущённо выдохнул он, как только вновь обрёл дар речи. Демон лениво прищурился и, едва слышно зашипев, скользнул по покрывалу поближе к нему. И Азирафаэль резко замолчал. Ох…

Возможно, всё будет даже сложнее, чем он думал.

По крайней мере, минуту назад ангел ещё верил в то, что Кроули просто устал и не желает двигаться из-за предельного изнеможения.

Минуту назад. Не сейчас.

— Ох, дорогой мой… — беспомощно выдохнул он, поспешно протягивая руки к болезненно вздрагивающему длинному телу. Кроули раздражённо повёл узкой головой, явственно недовольный тем, что кто-то видит его в столь уязвимом виде. Но отстраниться не попытался, даже когда Азирафаэль, поколебавшись, осторожно взял его под живот, чтобы переложить к себе на колени. Только зашипел болезненно, отчётливо вздрогнув от прикосновения.

— Прости, я постараюсь быть осторожным, — с болью пообещал Азирафаэль. Он уже осторожно вёл ладонью над тусклой чешуей, спеша найти оставшиеся неисцелёнными ожоги. Благодать бурлила почти у самых пальцев, стремясь вырваться наружу, не желая оставаться не у дел. Удерживать её внутри себя, не позволять ей привычно скользнуть в потоки целительной энергии было ужасно трудно. Сейчас, буквально в нескольких шагах от зала, где каждый день возносят молитвы сотни верующих, эта сияющая волна стала ещё мощнее, ещё настойчивее…

Азирафаэль упрямо стиснул зубы, стараясь не думать, что случится с Кроули, если он не удержит собственную суть в узде. И, с мучительным сочувствием отмечая, что несколько не до конца излеченных ран вновь углубились, словно разъедаемые непрерывным жаром струящейся вокруг святости, осторожно толкнул сквозь пальцы первую толику целительной силы.

И в этот момент в воздухе разлился долгий, тягучий звон.

Кроули дёрнулся, вскидывая голову. А сам Азирафаэль, оцепенев на миг, в ужасе отдёрнул руку, не сразу сообразив, что произошло. Вскрикнул, в панике кидаясь к стоящей слишком далеко, на противоположном краю кровати, спасительной корзине. Машинально подхватил испуганно зашипевшего змея, которые от его рывка рухнул на пол почти всей своей длиной, лишь в последний миг успев обернуться вокруг его руки.

— Асссирафаэль, ангелы бы тебя побрали! — зло зашипел Кроули, раздражённо подтягиваясь и с трудом заползая обратно на кровать.

И лишь теперь Азирафаэль понял, что что-то не так.

Он замер, неловко наклонившись вбок и одной рукой вцепившись в ручку корзины. Колебание Благодати не изменилось. Ровный, спокойный поток, а не сияющий пульсирующий вал, струящийся от церковного звона. И сам звук…

Колокол ударил вновь. И вновь. Глухо, отдалённо, тягучим медным звоном. Пять. Шесть. Семь.

Азирафаэль облегчённо всхлипнул и разжал пальцы, отпуская несчастную корзину и без сил откидываясь к стене.

О, Господи.

— Какого… кракена это ссссейчассс было, ангел? — со стоном уточнил Кроули. Повисев пару секунд на его руках, подобно чешуйчатому канату, он шевельнулся, сжал крепче предплечье и, едва слышно зашипев от боли, свернулся на коленях Азирафаэля.

Ангел, не отвечая, вцепился в него трясущимися руками, прижал к себе. Услышал, как Кроули что-то с угрозой прошипел, и поспешно ослабил хватку.

Его мелко потряхивало от пережитого страха.

Восемь. Девять. Десять. Одиннадцать.

— П… полдень… — трясущимися губами пробормотал он, чувствуя, как он запоздалого испуга и острого облегчения резко начинает кружиться голова. Кроули зашипел снова. На этот раз с явным недоумением.

— Сссс каких пор… — «двенадцать», машинально отметил ангел последний удар, со стыдом отмечая, что тревоги в шипящем голосе друга куда больше, чем привычной издёвки, — ты ссстал бояться грёбаного Биг Бена? Что ссс тобой, ангел? И что дальшшше? Будешшшь шшшшарахаться от резиновых уточек? Проверять, нет ли в шшшшкафу ссстрашного бугимена?

Азирафаэль мрачно подумал, что, может, не от уточек, а вот от эмалированных ванн он, пожалуй, и впрямь долго ещё будет… шарахаться, что за унизительное слово! Только Кроули и мог так высказаться. Испытывать негативные эмоции. Да.

И, удручённо вздохнув, опёрся свободной рукой о постель, пытаясь встать. К слову, с пятидесятифунтовой змеёй на груди сделать это было не так уж легко.

Кроули тем временем, должно быть, сложил два и два. Жёлтые немигающие глаза озадаченно уставились на него, и Азирафаэль почувствовал, как его лицо заливает краской стыда.

— Поссстой, ангел… Ты что, решшшил, что это… что это церковный колокол?!

И в голосе его не было сейчас даже насмешки. Только крайнее изумление. Азирафаэль мысленно застонал, представив себе, сколько лет демон теперь будет вспоминать эту его маленькую оплошность. И, тяжело вздохнув, нехотя пожал плечами.

— Ну, они похожи, разве нет? — смущённо пробормотал он, отводя глаза. Кроули не ответил. Он продолжал сверлить его немигающим взглядом — Азирафаэль чувствовал его, даже низко опустив голову, со стыдом и слабым чувством вины радуясь, что у него есть повод не смотреть сейчас на друга. Лишь сейчас он запоздало осознал, что своим глупым рывком вновь причинил Кроули боль, задев не до конца зажившие ожоги.

Он поспешно поднёс пальцы к тому месту, где чувствовал особенно нездоровую спутанность энергетических линий. И, уже привычно удерживая в себе ищущую выхода благодать, бережно принялся переливать в чужое тело исцеляющую энергию, щедро разбавленную солнечным золотом любви и отчаянного желания унять по собственной глупости причинённые страдания.

Кроули тихо, со свистом выдохнул. Азирафаэль замер на миг, боясь, что демона всё-таки слегка зацепило бурлящей возле самых кончиков ногтей Благодатью. Но нет, это был вздох облегчения, а не боли.