Семь ступеней в полной темноте - Павел Георгиевич Чагин

Ночь была длинна, очаг излучал тепло…. Кузнец, уложил деву в постель, укрыв одеялом, а сам прилег на шкуру, поближе к очагу. Утром, заключенный в робкие, неумелые объятия белокурой Асты, он был отпущен домой.

Ингрид, Агнета и Фрида подошли к вопросу радикально. Как оказалось, Фрида и Агнета часто проводили время вместе, и мужчины их особо не интересовали. Их богом было вино… и прочий алкоголь. Этих сестер редко видели порознь и еще реже – трезвыми. Ингрид поддерживала равные отношения со всеми сестрами. Она была больше похожа на Аделину, а вот строение Фриды при ее скромных, на фоне сестер, данных – было весьма и весьма женственным. Ингрид же просто хотела посмотреть, что из этого выйдет. В следующие трое суток Арона, по сути, держали в плену. На огромной, алой тахте, пьянство, разврат и сдержанный садизм, перемежались с беспробудным сном. Потом все повторялось. Арон плохо помнил, что именно творил в хмельном тумане. Сначала сестры брали над ним верх. Потом первенство переходило из рук в руки. Но ко вторым суткам, он точно перенял инициативу. Кроме того, оказалось, что Ингрид любит боль… Такого Арон не встречал раньше. Да и не удивительно, с его-то «богатым» опытом. Но и в этом была своя прелесть. С ней он мог совершенно не сдерживаться, выплескивая бурлящую внутри себя мощь.

Эти девы не отличались изысканностью и тактом, оставляя на его теле кровавые раны. Но, это было не страшно. Теперь он мог контролировать свою силу. Раны его моментально затягивались, повинуясь струящемуся под кожей свету, к нескрываемому восторгу крепко подпитых девиц. Оставив без сил порочных воительниц, на залитых его кровью простынях, Арон наконец то вырвался из плена. Кажется, он оплодотворил каждую из них немного больше раз, чем от него требовалось… И приобрел опыт, о котором и не мечтал даже в страшном сне.

Последняя из сестер решилась сблизиться с ним только день перед вылетом. Для этого она выбрала не очень удобное время. Арон попросил Эсхила проводить его к горячему источнику. В горе был выдолблен проход, и длинная лестница, ведущая вниз. Там, в рукотворной пещере, под каменным сводом плескался большой бассейн, облагороженный деревянным настилом. Арон впервые попал в подобное место и разомлел, отрешившись от суеты. Так продолжалось уже, наверное, час или полтора. Кузнец потерял счет времени. Он сладко дремал в бассейне, омываемый теплыми волнами, покачиваясь на воде. В голове царила полнейшая пустота. Ни один звук или мысль не беспокоили его. Лишь легкие дуновения теплого ветерка время от времени касались кожи. Но тихий шорох и знакомый, едва уловимый аромат, заставил его очнуться…

Недалеко от него, на краю бассейна, опустив ноги в воду сидела Далия. Она любовалась мерцающим сводом пещеры отраженном в воде. А над его головой раскинулись огромные крылья Аделины. Она суетливо распускала тесемки на своей тунике, чтобы поскорее освободиться от нее. Остальное снаряжение она уже сняла и аккуратно разложила на скамье рядом с его одеждой. Очевидно, что находились они здесь уже достаточно давно, и в момент их явления Арон самозабвенно спал.

Глядя снизу вверх, кузнец украдкой любовался телом Аделины. Заметив это, она расцвела смущенной улыбкой. Без лишних слов, Аделина склонилась, и оттолкнув Арона от края бассейна, соскользнула в воду позади него. Обняв парня за грудь, она легко подтянула его к себе и усадила на колени, так, чтобы шея его непременно прижалась к ее груди. Арон прикрыл глаза от удовольствия. Вода была почти горячей, а тело ее еще прохладным. Мурашки приятно пробежали по коже. Она стала поглаживать его живот и грудь своими когтистыми руками. Аделина большую часть жизни своей была воином. И кожа на ее пальцах и ладонях огрубела. Но это не делало их менее нежными. Даже наоборот, это было так необычно… сидеть у нее на коленях, утопая в шикарном бюсте, и ощущать как что-то теплое и шероховатое мягко скользит по тебе. Конечно, в ответ на такие ласки, тяжесть в паху сразу дала о себе знать. Нежные руки Аделины постепенно дотянулись и туда.

Далия, доселе безучастно оставалась в стороне. Ткань ее легкого одеяния, уже успела пропитаться влагой из воздуха. Сквозь нее отчетливо прорисовывались острые очертания вздыбившихся сосцов на упругих куполах груди. Решительно развязав тесёмки на бедрах, она избавилась от своей повязки. Преодолев последние сомнения, она окунулась в бассейн. Дева была столь смущена, что не сняла тунику, дабы не открывать чужому взору все свое тело. Конечно, тонкая ткань тут же промокла, делая ее старания бесполезными. Наверное, это придавало ей немного уверенности.

Арону хватило ума понять, что будет дальше. Зная отношение Далии к людям, он решил просто вверить свое тело в надежные руки Аделины, и отрешиться. Он даже прикрыл глаза, чтобы лишний раз не тревожить ранимую натуру Далии. Подплыв ближе, смущенная дева долго не решалась. Она, краснея рассматривала крепкое тело мужчины, заключенного в объятия старшей сестры. Он, конечно, уступал ей в размерах, но был гораздо крупнее обычного человека. Его крепкое, плотное тело было испещрено множеством шрамов. Они были разных размеров и казались старыми, но она уже знала как именно они заживают. Неяркий свет… и готово. Ему еще не было и тридцати, а боли, судя по рассказу Сольвейг, он испытал куда больше, чем сама она, за столь долгий век. В ней даже мелькнула тень сочувствия конкретно к этому человеку.

Дивясь тому, как грозная, беспощадная в прошлом сестрица, обращается с этим человеком, далия вздохнула. Не понятно, как, но он удостоился доверия самой Аделины. А значит ей, Далии тем более нечего опасаться. Успокоив себя этой мыслью, она коснулась плеча сестры. Признаться, мужчины у нее давно не было. Те, кто раньше был – давно погибли, новых ухажеров она не прельщала, а прочих и вовсе не искала. Благо, неотложных дел в маленьком угасающем королевстве хватало с лихвой, чтобы занять ее мысли.

Получив молчаливое согласие, и руку Аделины, Далия осторожно перешагнула через кузнеца, стараясь не задеть ногой вздыбленную часть его тела. О его мужском достоинстве она уже вдоволь наслушалась от сестер. Она думала, что ее хотят запугать забавы ради. Но сестрички не солгали. Поняв, что раздумья не отсрочат неизбежного, далия закатала мокрую тунику повыше. Взвесив в ладони достоинство Арона, она с оглядкой на сестру оголила его навершие. Глаза кузнеца оставались закрытыми. Раздвинув колени шире, она взялась за крепкое древко трясущимися руками и направила его в свое намокшее чрево.

Аделина не сдержала