Божественная Зефирина - Жаклин Монсиньи

К несчастью для Франциска I, у Карла V были очень развиты родственные чувства. Перечисление продолжалось, длинное, безжалостное и ужасающее в своей суровости. Совершенно не нужно было так долго ходить вокруг да около, ибо обжора-император хотел получить всю Францию!

В наступившей тишине можно было услышать, как пролетит муха.

Лицо Франциска I, немного скрытое окладистой каштановой бородой, было таким мертвенно-бледным, что Зефирина опасалась, как бы у него не начался приступ ярости.

«Каким образом, ну каким же образом передать ему предупреждение и совет его матери-регентши: согнуться в три погибели… выиграть время… заморочить императору голову!..»

Зефирина была в отчаянии от того, что так близка и так далека от короля одновременно. Самые невероятные мысли о том, как приблизиться к нему, проносились у нее в голове. Завопить! Упасть в обморок! Пробиться сквозь толпу! Подбежать к королевскому столу! Вырвать пику! Убить кастильского стражника! Поджечь занавеску! Убить полномочного представителя императора! Позвать на помощь турок!

Внезапно Зефирину осенило. Там, во дворе, Гро Леон порхал над Ла Дусером. Как она об этом раньше не подумала? Ей нужно остаться у окна в одиночестве, чтобы выполнить свою миссию. Позади пронзительный взгляд Леопарда следил за всеми ее действиями. Обладая природным даром актрисы, Зефирина издала легкий стон. Она притворилась утомленной долгим стоянием на ногах и, прислонившись к стене, коснулась лба рукой. Это было столь правдоподобно! Как раз то, что надо! Ни слишком преувеличенно, ни слишком скромно!

– Не желаете ли присесть? – осведомился князь Фарнелло.

– Скорее мне требуется стакан свежей воды, ваша светлость! – ответила Зефирина с утомленным видом.

Она проводила взглядом учтивого Леопарда, который удалялся по направлению к одному из камергеров.

В этой башне Фульвио Фарнелло будет труднее раздобыть глоток воды, чем найти стул!

Оставшись одна около оконного проема, она оглядела зал и господ, окружавших ее. Никто не обращал на нее внимания. Все в этот исторический момент слушали представителя императора, каждый на свой лад. Зефирина заметила стоящего у высокого камина прекрасного Мортимера Монроза, но тот ее, по-видимому, не увидел или не узнал. Сделав вид, что ей необходим свежий воздух, она повернулась к присутствующим спиной.

Спрятав руки под полами плаща, она вытащила из-за своего корсажа послание регентши, затем скатала его в маленький шарик, какой только возможно было сделать, и оторвала несколько листочков глицинии за оконным переплетом, чтобы привлечь внимание Гро Леона.

Когда третья веточка упала с неба, Гро Леон поднял свою черно-серую головку. Заметив за прутьями решетки свою юную хозяйку, он полетел к ней во весь дух и собирался издать один из своих звучных воплей. Однако бывшая наготове Зефирина схватила его, зажав ему клюв, и спрятала его под своим плащом.

Теперь нужно было действовать быстро, так как полномочный представитель императора уже завершал чтение договора:

– …И для того чтобы окончательно защитить мир и спокойствие от неверных, король Франции должен будет присоединиться ко всеобщему крестовому походу всего христианского мира, собравшемуся под сенью крыльев императорского орла…

Когда он произнес эти слова, Зефирина нагнулась. Ее ловкие руки сорвали одну из подвязок на ноге. Она обвязала ею послание регентши, веточку глицинии и все это привязала к шее Гро Леона. Затем прошептала:

– Быстро… лети… к… королю… один… один… король… за столом… Лети!

Зефирина распахнула свой плащ. Сделав три взмаха крыльями, Гро Леон пересек зал. Прежде чем стража смогла что-либо сделать, он опустился на стол Франциска I между кубком и серебряным кувшином.

– Король… Один… Один… Король!

– Говорящая птица!

– Цветы для короля-узника! – раздались вокруг голоса присутствующих.

Дамы, сопровождавшие победителей, от волнения пустили слезу. Быстрым движением король снял подвязку и сиреневые цветы с шеи Гро Леона.

«Только бы он увидел послание!» – молилась Зефирина, привставая на цыпочки.

Король смотрел в ее сторону. Зефирине показалось, что он ей подмигнул.

– Внимание! Проверьте птицу! Обыщите ее перья!

Приказ, произнесенный на плохом французском языке, исходил от капитана-астурийца, более недоверчивого, чем его солдаты.

– Клятва… сосиска… сардина!

Гро Леон улетел со стола и уселся на заостренный шлем одного из солдат с алебардой. Затем последовала некоторая суматоха и сумятица. Гро Леон перепрыгивал с пик на шлемы, одновременно всячески насмешливо обзывая испанцев. Они же, поскольку их движения были затруднены кирасами, алебардами и кольчугами, подпрыгивали, стараясь поймать галку за крылья. Но они только натыкались друг на друга, в то время как Франциск I делал вид, что не замечает весь этот шум и гам.

Стоявший позади короля коннетабль де Бурбон предлагал ему огромное блюдо с заливным из дичи. Нарочно или нет, но неловкое движение Франциска I отправило курочек «танцевать» по полу. Соус бешамель брызнул во все стороны, и его брызги долетели даже до сервировочного столика с пряностями.

Зефирина отчетливо видела, как король наклонился, чтобы вытереть руки и рот, как это всегда делалось очень быстро, о кружевную скатерть. Однако на этот раз он оставался склоненным над скатертью долее, чем это было необходимо, и лицо его было скрыто беретом с пером.

Зефирина поняла: Франциск I спокойно читал письмо своей матери под носом у стражи.

Раздался чей-то рык. Это вопил капитан-астуриец, оказавшийся более прозорливым, чем остальные.

– Сир, со всем уважением, с которым я должен относиться к вашему величеству, я приказываю вам передать мне записку, которую вы прячете.

Быстрая, как молния, рука короля подлетела к его рту.

– Мы на самом деле не понимаем, о чем вы говорите, капитан Эррера! – сказал король, яростно работая челюстями.

Капитан выказал признаки неуверенности. Должен ли он наброситься на узника? Но силой открыть рот короля, пусть даже и пленного!? Такое решение принять было нелегко, не обратившись за разрешением к кому-нибудь, олицетворявшему верховную власть! Франциск I воспользовался этой мучительной задумчивостью капитана, чтобы опередить его. Он поднял свой кубок:

– За здоровье нашего брата Карла! – сказал король добродушно.

Капитану ничего не оставалось делать, как стать по стойке смирно в честь своего императора.

Улыбаясь, Франциск I медленно пил горьковатое вино коалиции. Когда его длинная рука, унизанная драгоценными кольцами, поставила кубок на стол, кусочки пергамента плавали, надежно скрытые, в его королевском желудке. С Карлом V сыграли злую шутку, его провели, ибо теперь можно было только разрезать короля Франции, чтобы достать послание! От этого ловкого обмана Зефирине хотелось бить в ладоши и прыгать от радости!