Огенная Лисица и Чёрный дракон - Елена Лирмант

— Тебе чего? — повернулся я к девушке. Она взглянула на меня, побледнела и, прижимая злосчастный браслет к груди, бросилась от меня со всех ног.

Я вошёл к себе в комнату, лег на кровать. Во мне все горело. Оправдываться я не собирался. Чтобы я Владыка неба, Повелитель драконов, унижался перед девчонкой? Не дождется!

Лежать было неудобно. Встал. Подошёл к окну, и вспомнил лицо Мэриетты, когда она сидела на подоконнике. Оно было таким юным, грустным, по-детски наивным. И тут же в памяти всплыло оно же минутой позже — надменное, гордое и неприступное. И это все в одном существе! За что она меня так оскорбила? И как ей могло придти такое в голову? Ответ напрашивался один. Кто-то постарался очернить меня в ее глазах. Найти бы того негодяя!

Стоять было невмоготу. Хотелось что-то сделать, чтобы одним махом разрешить это дурацкое недоразумение. Только вот как, не знал. Вернулся на кровать. Снова лег. Но тут же вскочил. А в принципе, что случилось? Я перепутал то, что хотел ей отдать. Полез в карман. Знак десятника лежал в упаковочной красивой коробке. Сам же его туда положил. Надо завтра пойти к ней и просто отдать золотой завиток. Молча. Ничего не говоря.

А если исчезнет? От нее всего можно ожидать! Нет, сегодня, сейчас, в конце концов, она моя жена. И я имею полное право, войти в ее комнату. Я же не хочу от нее ничего? Просто поговорить. Эта идея показалась вполне разумной…

Но тут распахнулась дверь, и вошёл Полин:

— Дар, мы вернулись. Пошли, я пригласил всех к себе в кабинет. Женщин в замке нет. И мы по-мужски отметим нашу маленькую победу. Ждут только тебя.

Раскрывать Мэриетту не имел право. Никто не должен знать, что мы с ней связаны. Поэтому решил отложить разговор, и пропустить пару бокалов. Душа горела, надо было ее остудить. Все равно, она никуда не денется. На дворе ночь. А завтра…

В кабинете Полина собралась мужская компания, драконы, стражники, Эол и я. На столе закуска, в кувшинах вино. Я сел за стол. Полин начал рассказывать, как они подлетели к пещере, как вошли в нее. И кто-то из шершей, еще не видя в темноте вошедших людей, спросил:

— Когда можно дом выбирать?

И тут из темноты появился Тан в образе дракона, и гордо крикнул:- Никогда!

И полыхнул огнём. От врагов одни головёшки остались.

— Они мою маму убили, — стал оправдываться мальчик.

— Драконом чувство мести противопоказано, — напомнил я ему.

— А я не мстил, — усмехнулся мальчишка, — я стражников защищал.

Все засмеялись. — А хорошо быть драконом, — встрял один из стражников. — Ты скачешь, мечом размахиваешь. А дракон раз, плюнул пламенем, и все…

— За это нас и ненавидят, — вздохнул я, — это притом, что нас мало.

— Мало, но один дракон целого войска стоит, — пробасил сотник, — а силища, в вас какая! Вон мы, когда вышли на воздух из той пещеры, четыре дракона хвостами стукнули по земле легонько — и нет больше ее, одни камни. Даже, если кто остался внутри, никогда не выберется. Да, что мы все болтаем, пора и выпить.

Подняли бокалы:

— За самую удивительную девушку, за Мэриетту, — провозгласил стражник, — лечит она нежно и быстро, не испугалась стать приманкой, хотя мы видели, ей было страшно, а потом когда ветер вдруг стал дуть ей в лицо…

— Ну, я так и знал, что вспомните, — с обидой вскричал Эол, — я так испугался, хотел сдуть мертвяка…

— И чуть ее не сдул, — вставил другой стражник.

— Это было так страшно, — ни к кому не обращаясь, проговорил Тан, он снова переживал все случившееся, — мертвяки такие уродливые и злые. Вот только коней жалко. Им за что такое досталось?

— Верно, — кивнул сотник, — бедные животные, они к нам со всей душой, а мы их на смерть ведем, когда в бой идем, когда вот так скачем на погибель…

— Так, предлагаю, выпить сначала за Мэриетту, а потом за лучших четвероногих друзей, помянем их и попросим прощение… — возвестил радужный дракон.

И мы выпили. Потом еще и еще. Разговор катился как шар, по которому бежала Огненная лисица, сначала о мертвяках и шершах, потом за жизнь, и, конечно, о женщинах. Напряжение прошедшей ночи проходило. Радость победы и превосходное вино дурманили головы, и мы уже смеялись, неизвестно чему, братались и думали о будущем. И я не был исключением. Иногда так надоедает быть первым, потому что все смотрят на тебя и ждут твоего решения, как единственно правильного. И никому не придет в голову, что ты сам порой сомневаешься в том, что собираешься сделать. И малейшая твоя ошибка — будет рассматриваться всеми, и любая неудача — приговор только тебе. А на дружеской попойке, после третьего бокала ты становишься своим парнем в доску. Мне стало легко на душе! Будущее казалось таким простым, а моя неудачная попытка поговорить с Мэриеттой, незначительной оплошностью.

Когда небо посерело, единственными, кто не сломался, были я и Полин. Все остальные спали, одни, уронив голову на стол, другие прикорнули на кушетках, третьи прямо на полу, Эол уснул в кресле за письменным столом, откинув голову на спинку.

— Вот, что значит, драконы по крови… Ик, — икнул Полин, — мы с тобой дойдем до постели.

— Трудновато будет, — я встал на ноги, меня качало.

Князь тоже попытался встать, и схватился за меня, ноги не держали его.

— Нет, мы дойдем, — проворчал Полин, — ты держи меня, а я тебя. За-пе-вай!

И мы, обнявшись, пошли по коридору, горланя непристойные частушки. Дойдя до моей двери, князь отцепился от меня: — Знаешь, я, наверное, не дойду до своей спальни. Я тут рядом с тобой в гостевой…

И держась по стенке, дошел до другой двери, попытался ее открыть, не смог, и сполз по ней на пол. Пришлось мне его втащить в комнату и уложить на кровать. И вернулся к себе в комнату. Шторы были задернуты, я повалился на постель, и почувствовал, что в ней кто-то лежит. Когда я пьян, меня всегда тянет на подвиги с женщинами. А тут лежало что-то теплое, и пахло духами. Моя рука коснулась обнаженного плеча, оно было худым:

— Все-таки ты пришла, девочка, — обрадовался я. Мэриетта со мной, и мир стал прекрасным…

Утром я проснулся от сильной головной боли, меня тошнило, что-то мешало дышать. С трудом открыл глаза. На моей груди лежала голова Нагны, я узнал ее по цвету волос. В первое мгновение подумал что сплю, зажмурился и снова открыл глаза. Нет! Нагна — это реальность. Как она тут оказалась? Попытался вспомнить, что было вчера. Не смог. Выбрался из ее объятий. Она не проснулась. Спала с блаженной улыбкой. Протрезвел сразу. Оглянулся. Мои вещи раскиданы по всей комнате. Собрал их и бросился в ванну, долго обливался холодной водой, чтобы хоть как-то освежить память. Постепенно припомнилось — мертвяки, Мэриетта, браслет, служанка, пьянка, но не Нагна.