Наруто. Пробуждение Воли - Данил Максимов

– Харон сан, а на что мы будем смотреть, что такого важного будеть происходить сейчас?

Повернулся ко мне, совсем не улыбчивый дядюшка, что пять минут назад мне рассказывал интересные сказки, а чудовище.

– Как что, ты не знаешь? Будет происходить смертельный поединок между Херувимом и Ассолью, за его право войти в семью, победитель, поглотит проигравшего и станет сильнее. Неужели ты не знал, на что твой Учитель обрек нас?

Глава 19

Глава 19

– Что значит, поглотит проигравшего? Харон сан, вы готовы отправить вашу родную внучку на смерть?

Выкрикнул я, даже не успев подумать о последствиях. Честно говоря, просто не был готов к такому повороту событий, и реагировал на эмоциях.

Инстинкты не то что бы взвыли, они сразу сорвались на безудержный визг, потому что меня буквально уже убили. Я бы мертв, но почему-то еще дышал. Глаза чудовища горели животным огнем, а я висел на его руке, пока когти проткнувшие кожу, не смотря на ее укрепление, пускали мне кровь.

– Не тебе говорить мне, что я тут позволяю! Таковы правила жизни во внешнем мире, поглощай, или будешь уничтожен, и именно твой, горячо уважаемый сенсей установил их, просто напросто закрыв нам доступ к исходной Тьме… И теперь, мы просто обязаны, поглощать друг друга, медленно истребляя сами себя!

Почему-то, я остался жив. Начал подниматься с пола, когда за проемом скрылась спина Харона. Поспешив за ним, я оказался на самой верхней части амфитеатра залитой солнечным светом арене, передо мной было всего несколько зрительских мест, два из которых были заняты. На одном сидел Харон, на другом же восседала женщина…

Как описать совершенство, ее взгляд, ее стать… Если пройти от простого, то это была невероятно сложенная женщина, тонкая шея, изящный угол плеч, высокая достаточно выраженная грудь. Узкая талия, но не такая, которая заставляет видеть в женщине хрупкость, а та, что лишь усиливает желание… Страсть, изящество, недоступность, опасность… И это лишь тусклые слова на фоне той, что сейчас смотрела на меня с брезгливостью и явным раздражением, но даже эти эмоции совершенно не портили ее невероятное лицо.

– Харон, что в нашем доме делает это?

Спросила она, отвернувшись от меня. Харон сан же, не стал поворачивать своей головы и ответил абсолютно спокойно, совершенно не проявляя и капли показанной мне ранее ярости:

– Урсула, милая, это тот ребенок, что спас нас с Ассолью тян от гнева Старика. Мы с внучкой пригласили его к нам в гости, но дошел он лишь сейчас. Можно сказать, заскочил в последний миг…

Женщина просто кивнула, но я уже не смотрел на них, полностью сосредоточившись на арене.

А она представляла нечто очень мне знакомое. Большое белое поле, покрытое не песком. А костной пылью, да и ощущения… Это было место подобное площадке в пещере Учителя. И я чувствовал в ней Волю, чувствовал применения тысячи правил, что звучало логичнее, чем рассказы Учителя…

Урсула и Харон, за пологом тишины.

– Как ты и говорил любимый, этот ребенок совсем не похож на Старика. В нем, есть что-то такое, чего тот был всегда лишен. Этот ребенок не лишен сомнений, не лишен капельки серости. Он, носитель Тьмы, хоть и очень бледной… Надо бы что бы на него глянул Кидо, обращенные лучше чувствуют природу Тьмы, да любимый?

Харон утвердительно кивнул, продолжая смотреть на выходящую, на арену внучку. Увидев его согласие, продолжила размышления вслух:

–Да и Воля, как звал ее Старик, в нем она развивается иначе, чем в Старике, она развивается, не как основа, а лишь часть, чувствуешь?

Харон сильно втянул носом воздух, а потом резко выдохнул:

– Нет, любовь моя, я смог рассмотреть лишь серость, но ты всегда лучше меня определяла таланты и особенности личности, моя властительница судьбы. Тем более он еще слишком мал и до абсурда слаб, я и забыл, какими ничтожными мы были с тобой когда-то. Сейчас наши потомки уже частично утрачивают человеческие черты прямо с рождения, еще до принятия их олицетворения…

Тяжело вздохнув, Урсула заговорила глубоким, слегка вибрирующим голосом:

–Да, наши потомки намного сильнее нас в их возрасте, но и платят они за это ужасающую цену. Нам не приходилось поглощать друг друга для развития. Нам тогда открылись источники Тьмы, выжженные вместе с материей этим убийцей.

Женщина сжала кулаки, и ее длинные клыки показались из под темно алых губ.

Мужчина, ее любимый, положил свою большую руку, на ее изящную кисть и слегка сжал:

– Смотри, смотри, как плоть от нашей крови, позволит разрушить рамки выставленные Стариком…

Ашма, у перил амфитеатра

На арену вышли двое. Тот парень, что встречал нас на входе во дворец часом ранее. И Ассоль, оба в особых одеждах, и так по-разному ощущающиеся. Парень, кого, похоже, звали Херувимом, ощущался крупнее сильнее и внушительнее, даже с такого расстояния я ощущал от него давление чакры. Соль, на его фоне выглядела куда слабее. Сзади раздались шаги, по звуку было понятно, что идет Харон сан, но я не слышал, как он встал…

Он подошел к перилам и громогласно на всю арену объявил начало боя крови:

– Уважаемы жители Океаниума, прошу, поддержите этих юных восходящих на их пути во Тьму.

От его приветствия стадион взвыл, что стало для меня сюрпризом, я даже не заметил, что почти все места были заняты разными людьми… До объявления о начале этого боя, я ничего не слышал совсем. Я должен был заметить хотя бы движение, но нет, я опять все пропустил! Как же сложно контролировать эмоции и чувства, как же не хватает реального жизненного опыта! Яростно думал сам про себя, максимально разогнав чакру в районе глаз и мозга. Когда я осознал, что мой мозг практически лишен