Тень рыцаря - де Кастелл Себастьян

Я моментально осмотрел железную дверь камеры и тут же испытал прилив облегчения, поскольку на ней висел замок. Внешний засов также был задвинут в приваренные петли.

Джиллард подошел ближе и увидел сидевшего в клетке.

– Кто ты такой? – спросил он.

– Вы не узнаете меня? Ну конечно, нет: на мне же была церемониальная одежда, когда я пришел к вам. Неважно. В душе я такой же человек, как и вы. Хотя, возможно, и не такой. Скорее уж как Фалькио.

– Ты меня знаешь? – удивился я.

– Как же тебя не знать? Ты убил двух моих братьев – подобное никому прежде не удавалось. Ты у нас легенда, Фалькио: историю о тебе рассказывают снова и снова, она как водопад, разбивающий камень.

Само по себе то, что дашини знал мое имя, уже напугало меня, и я попытался скрыть свои чувства за ложной бравадой.

– Дайте знать, когда воздвигнете мне памятник. Можно сделать его и повыше, чем в реальности.

Человек в клетке засмеялся.

– Мне нравится твое чувство юмора: оно освещает даже такое темное место, как это. Но они сделают для тебя не статую, а кое-что более грандиозное. То, благодаря чему весь мир будет тебя помнить сотни лет.

– Ты говоришь «они», словно себя к ним не относишь.

Юноша не дрогнул лицом, но я вдруг почувствовал, как он замер, словно растерялся.

– Я пришел, потому что усомнился в мудрости некоторых соглашений, которые были заключены.

– Каким соглашений? С кем? Вы…

– Довольно! – оборвал Джиллард. – Кто этот человек? Почему он здесь?

– Это и есть убийца, – ответил я. – Человек, который пришел уничтожить вас.

Джиллард неуверенно заглянул внутрь камеры. Наверное, у него не было возможности допросить ассасина, когда Пэррик с рыцарями его схватили. Герцог дернул ручку двери.

– Она заперта. Как это возможно?

– Отойдите от решетки, – сказал я, оттаскивая Джилларда к стене. – Если хотите жить, держитесь подальше от нее. Вы никогда прежде не находились так близко к своей смерти, как сейчас.

Дашини раскинул руки.

– Какой осторожный! Ты погляди на меня. Я совсем один, мои одежды отняли. Забрали клинки. И пыль тоже. Я наг. – Он, не вставая, подался вперед. – Беззащитен.

– С этим мы согласны, – сказал Джиллард и повернулся ко мне. – Убей его, пронзи ему сердце клинком. Сейчас же!

Я не отвел взгляда от дашини.

– Он сидит слишком далеко – я не дотянусь. А если суну руку в камеру и попытаюсь, он разоружит меня. Овладеет клинком.

– Тогда метни в него нож, черт тебя побери!

– Тогда он получит нож. Он дашини, ваша светлость. Даже если я попаду в него, он вытащит нож. И прежде чем хоть капля крови из его раны прольется на пол, нож уже будет торчать в вашем горле.

Джиллад начал сердиться.

– Тогда мы пойдем и приведем с собой арбалетчиков. И они…

– Помолчите, – сказал я.

Мы с дашини не отводили друг от друга взгляда, и, хотя он сидел расслабленный и безразличный, я понимал, что он продумывает десятки различных способов убить герцога, не выходя из камеры, а я размышлял, как его остановить. Юноша сидел за железной решеткой, под замком, но отчего-то я чувствовал себя беззащитным, словно угодил в ловушку.

Немного подумав, я сунул рапиры в ножны.

– Что ты делаешь? – спросил герцог.

– Освобождаю руки.

– Ты рехнулся? Он заперт в камере, и даже если у него есть ключ, ему понадобится время, чтобы дотянуться до замка и открыть его.

– Этот герцог, которого ты защищаешь, глуп и беспомощен, – сказал дашини. – Думаешь, стоит сохранять ему жизнь? Интересно, а сын его настолько же глуп?

Джиллард двинулся к решетке.

– Поглядим, кто из нас глуп, когда я…

Я схватил герцога за ворот, как раз когда дашини вскочил. Его руки, как две стрелы, мгновенно протянулись сквозь решетку, пальцы собрались, словно клюв хищной птицы, целясь в горло Джилларда.

Дашини чуть было не схватил его, но я успел оттащить герцога к стене. Ударил убийцу кулаком по запястью, но он выкрутил руку ладонью вверх и уже схватил за запястье меня. Прежде чем он успел сжать руку, я высвободился и тут же ударил кулаком. Но он уже убрал руки и стоял в центре клетки, спокойно глядя в мою сторону, словно ничего не произошло.

Герцог Джиллард пришел в себя. Теперь он старался держаться поближе к стене.

Дашини улыбнулся.

– Ты быстр, Фалькио. Я думал, ты будешь двигаться медленнее, учитывая сложности со здоровьем.

– Ты, похоже, слишком много обо мне знаешь. Назовешь свое имя, и мы еще крепче подружимся.

– Ты знаешь достаточно. Я – дашини, в каком-то смысле; меня послали сюда, чтобы оказать последнюю милость Джилларду, герцогу Рижуйскому.

– В каком-то смысле? – переспросил я и пригляделся к нему. Он выглядел как обычный житель Тристии, может, даже был родом из Пертина, где я родился. Но меня не это насторожило. Я вспомнил лица двух дашини, которых убил в Рижу. – На тебе нет татуировок.

– Я – Необагренный. Герцог должен был стать моей первой жертвой. – Он почтил Джилларда полупоклоном и улыбкой. – Это считается большой честью.

– Почему, когда ты напал на герцога, с тобой не было другого дашини? Где твой азу?

– Он… стал непригоден после недавних событий.

– Почему ты в камере?

Если бы у него был ключ, если бы он мог выйти, то уже давно бы убил Джилларда и меня. Как он пытается нас обыграть?

– Как и многое в этом мире, ответ не так интересен, как вопрос. – Он взглянул на потолок, огляделся вокруг. – Я здесь, потому что меня поймали. Рыцари напали. Я убил троих слишком быстро, они рухнули на меня, и в какой-то миг я потерял равновесие.

– Наверное, тебе стыдно, – заметил я.

– Весьма.

Джиллард, несмотря на страх, больше не мог сдерживаться.

– Где мой сын, черт тебя подери?

– Здесь, – ответил дашини. – Где-то тут. Я слышу порой, как он кричит. И плачет тоже, в основном по ночам. Это поразительно… но он никогда не зовет вас, герцог Джиллард. Не кричит: «Папочка, папочка, спаси меня». Он зовет какого-то Бала Армидора, который никогда не приходит, потом мальчик перестает кричать и плачет. Вы этого человека в темнице замучили, ваша светлость? Ах да, еще он иногда зовет Фалькио. Разве не странно?

Джиллард бросил на меня взгляд, полный злобы, но на этот раз он, по крайней мере, не поддался на уловки дашини.

– Почему твои приятели-убийцы оставили тебя здесь? Что они надеются получить взамен?

Дашини не ответил. Просто посмотрел на меня с улыбкой, и я снова уловил его неуверенность.

– Другие убийцы – не дашини, – сказал я.

– А кто тогда? – спросил Джиллард.

– Не знаю. Думаю, что и он этого не знает.

Лицо Джилларда превратилось в маску, скованную страхом и непониманием.

– Но сэр Тужан сказал, что убийцы травят Томмера порошком дашини и сводят его с ума.

– Ваши рыцари поступили глупо, отобрав мои вещи, – сказал дашини. – Целее были бы, если бы оставили их мне.

– Поступи они так, – ответил Джиллард, – ты бы давно бежал.

– Знаете, – грустно вздохнул дашини, – так думают лишь простейшие. Вы видите человека в клетке и думаете, что поймали его. Поверьте, я могу сбежать отсюда в любой миг, когда захочу. – Он поглядел на грязный пол камеры. – Хотя, конечно, для этого потребуются некоторые усилия, но сделать это просто, особенно если бы Фалькио не пытался сломать мне пальцы.

– Тогда почему ты не сбежал раньше? – спросил Джиллард.

Дашини улыбнулся.

– Потому что вы еще не умерли, ваша светлость.

Джиллард невольно отшатнулся и ударился затылком о стену.

– Кто подослал тебя убить герцога? – спросил я.

Дашини поглядел на меня и склонил голову набок.

– Зачем мне отвечать на подобный вопрос? Дашини всегда стремились уничтожить порок. Время герцогов прошло. Ты же сам это понимаешь.

– Ты, грязный…

Я поглядел на Джилларда.

– Помалкивайте, ваша светлость. Если хотите жить, если хотите, чтобы Томмер выжил, помалкивайте. Он говорит с вами лишь затем, чтобы вывести вас из себя и толкнуть на безрассудство.