Бурный XVI век. Габсбурги, ведьмы, еретики, кровавые мятежи - Фрэнсис Вейнс

На собрании членов ордена Золотого руна 23 августа 1566 года дворянство заключило соглашение о восстановлении спокойствия в Нидерландах и о возобновлении католических богослужений. Наместники, в свою очередь, неохотно согласились гарантировать свободу вероисповедания, хотя и только в тех районах, где имели место нарушения, и за пределами городов.

Оранский, Горн и Эгмонт обуздали иконоборцев в своих землях, но в то же время разрешили протестантам создавать свои места поклонения. 7 сентября Маргарита подчинилась требованиям повстанцев. Кальвинистам и лютеранам разрешили строить собственные церкви, и в городах воцарился религиозный мир. Однако кальвинисты не хотели иметь дела с дворянством и предъявляли все более высокие требования.

Дворянство, в свою очередь, уже было радо смягчению требований, но не стремилось к их отмене.

Поступали тревожные сведения о том, что испанский король готовит военную кампанию по восстановлению порядка в Нидерландах. Филипп переложил всю вину на Оранского, Эгмонта и Горна. Он считал, что те вели себя недостаточно решительно по отношению к повстанцам. Пытаясь склеить осколки, Вильгельм Оранский, ранее назначенный губернатором Антверпена, приказал закрыть городские ворота и разрушить мост через реку Остервель. Так, правительственная армия не смогла войти в город, армия гёзов, шедшая маршем на Антверпен, застряла между правительственными войсками и закрытыми городскими воротами, и ни один кальвинист не смог покинуть город, чтобы помочь армии.

По словам Маркуса ван Верневейка, до 40 000 повстанцев бессильно наблюдали с городских стен, как армию гёзов рубили на куски. Кальвинисты, запертые в городе, отреагировали со всей яростью. Вильгельму вовремя удалось спасти свою жизнь.

3 мая 1567 года армию гёзов Бредероде окончательно разгромили. Восстание закончилось, но Оранский уже избрал безопасный путь. За месяц до этого он бежал со своей женой Анной Саксонской и сотней придворных в родовой замок в немецком Дилленбурге. Принц отказался подписать обновленную клятву верности королю. Не только потому, что, по его мнению, этим он нарушил бы свою прежнюю присягу королю, но главным образом потому, что больше не хотел беспрекословно повиноваться.

Кроме того, Оранский отказался от всех своих должностей, но все еще рассчитывал, что Филипп отправится в Нидерланды и выскажется по поводу решения Вильгельма. Для него Гранвела был главным виновным, который, «пользуясь доверчивостью доброго принца», вместе со своими приспешниками при дворе склонил короля к решительным действиям в отношении Нидерландов.

Теперь Оранский стал изгнанником, отрезанным от доходов своих владений. Согласно легенде, Эгмонт попрощался с Вильгельмом в Виллебруке: «Прощай, принц без земель», на что принц остроумно ответил: «Прощай, граф без головы». Хороший ответ, но, возможно, сочиненный историками позднее. По другой версии, Оранский ответил графу: «[Так называемая] благосклонность короля неизбежно приведет к разорению, и я предвижу (дай Бог, чтобы я не ошибся), что она же послужит мостом, по которому испанцы войдут в Нидерланды». Звучит гораздо скучнее, но куда правдоподобнее.

Герцог Альба

Маргарита отправляла тревожные послания брату Филиппу, в которых писала о катастрофической и нестабильной ситуации в Нидерландах. Правительница не постеснялась приукрасить события, возможно, чтобы обрисовать серьезность ситуации. Однако испанский король пришел в ярость, когда прочитал в одном из них, что до 200 000 вооруженных повстанцев готовы свергнуть верховенство короля.

Поэтому он приказал королевским войскам выступить маршем на Нидерланды и передал верховное командование в руки Фердинанда Альвареса де Толедо, знаменитого и печально известного герцога Альбы. Альба не был чужим для испанских Габсбургов. Его дед и отец были крупными феодалами, верой и правдой служившими испанским католическим королям, что обеспечивало им высокое положение при дворе.

Когда Карл, отец Филиппа, в 1517 году отправился в Испанию, чтобы принять корону Испанской империи, девятилетний Альба уже участвовал в празднествах по случаю приезда императора в Вальядолиде. Он присутствовал в Ахене, когда Карла провозглашали римским королем и императором, и помогал ему подавить восстание жителей Гента в 1540 году. В войнах в Неаполе и Тунисе он получил рыцарские шпоры. Более того, он возглавлял имперскую армию, когда та нанесла смертельный удар протестантским немецким курфюрстам при Мюльберге в 1547 году.

Герцогу Альбе, высокому худощавому мужчине, который всегда ходил прямо и носил «длинную соболиную черно-серебристую бороду, двумя прядями спадавшую ему на грудь», в 1567 году было уже 60 лет, здоровье его было подорвано.

Сначала приказ короля дошел до герцогов Пармского и Савойского, но они отреагировали без особого энтузиазма. Когда пришло известие, что Альба снова в седле, Филипп передал ему верховное командование. Король слишком хорошо знал, кого посылает в Нидерланды. Альба был сторонником жестких методов и пользовался репутацией бестрепетного командующего, который сам устанавливал правила ведения войны.

Альба внимательно следил за развитием событий в Нидерландах и никогда не скрывал своей неприязни к «Компромиссу дворян»: «Каждый раз, когда я вижу письма от этих господ из Фландрии, я прихожу в такую ярость, что Ваше Величество, если бы я не старался держать себя в руках, сочли бы меня сумасшедшим». Искусством дипломатии герцог не владел: Альба посоветовал королю немедленно разжаловать представителей дворянства, которые требовали отставки Гранвелы.

Герцог был известен как надоедливый высокомерный тщеславный человек, желавший доказать свою правоту везде и всем, кто с ним не соглашался. Король однажды обмолвился, что «предпочел бы читать советы герцога, чем слушать его». Но у Филиппа, отказавшегося вступать в диалог с высшей знатью, не было особого выбора. Маргарита утратила контроль над ситуацией, и ее срочно нужно было заменить. Его единственный сын дон Карлос был болезненным и крайне неуравновешенным молодым человеком, поэтому рассчитывать на него тоже не приходилось.

Дон Карлос родился в 1545 году в первом браке Филиппа с его двоюродной сестрой Марией Португальской. Роды стали сущим кошмаром, который длился целых три дня. Мария умерла четыре дня спустя от послеродового кровотечения, младенец страдал от недостатка кислорода во время родов, что сказалось на мозге.

Близкородственные браки Габсбургов привели к тому, что у правнука Хуаны Безумной было не восемь, а четыре прародителя. Из-за этого неизбежно проявились серьезные генетические отклонения. Дон Карлос был ребенком с непропорционально большой головой. Ему было трудно говорить и удерживать равновесие. К тому же наследный принц был жесток и агрессивен. Например, он не постеснялся выбросить в окно надоевшего ему пажа, а с одной из любимых лошадей отца во время прогулки обращался так жестоко, что животное впоследствии умерло от полученных травм.

Так что решение генетического уравнения стало для Филиппа вопросом времени: он не мог отправить сына в Нидерланды в качестве нового регента, не говоря уже о том,