Эффект искажения - Диана Удовиченко

– Avertantur retrorsum et confundantur!..

Иван выбросил опустевший баллончик, выдернул следующий. Сделал шаг вперед, брызнул святой водой, сбил с ног и пристрелил еще двоих.

– Cogitantes mihi mala!..

Все твари, защищавшие крыльцо, подпали под действие молитвы. Корчились даже те, кому не досталось святой воды. Иван просто расстреливал визжащих и извивающихся от боли вампиров. Сергей срезал очередью еще пятерых, выбежавших из-за дома.

Сзади раздавался грохот, сопровождавшийся диким хохотом и матом: Харитонов, укрывшись за джипом, отстреливал всех подряд – и карабкавшихся вверх по склону китайцев, и делла Торре, сбегавшихся со всех сторон к крыльцу.

– Fiat tamquam pulvis ante faciem venti!..

Патроны кончились. Сергей вынул из кармана последний магазин. «Их слишком много», – мельком подумал он, глядя на группы бегущих упырей, но тут же забыл об этой мысли, занятый только стрельбой.

Что-то тяжелое ударило по затылку. Голова взорвалась мгновенной болью, и мир погрузился во мрак. Неподалеку упал Иван, не дочитав молитвы. Две затянутые в кожу упырихи, выпрыгнувшие из окна второго этажа, вытащили из ушей наушники плееров и довольно хлопнули друг друга по ладоням.

Вокруг крыльца лежали груды трупов. Выжившие вампиры были так слабы, что не могли подняться на ноги. Упырихи склонились над людьми, оживленно обсуждая, что с ними делать:

– Выпьем их. Смотри, какие молодые…

– Паоло нам сердца вырвет! Нужно связать их и показать ему. А там уж как решит…

– В дом сейчас запрещено идти.

– Ничего, отнесем в сарай, там прикуем. Пошли.

Девицы легко подхватили мужчин и потащили их прочь от дома.

Харитонов продолжал отстреливаться от упырей. Обернувшись, чтобы посмотреть, как дела у Сергея с Иваном, он увидел, что их куда-то тащат две девицы. Он собрался было уже отправиться на выручку, когда неподалеку раздался тяжелый рык мотора.

Одно из разбросанных вокруг особняка хозяйственных строений зашаталось, из него, вышибив стену, выехал БТР и быстро покатил к дому. Башенный пулемет хищно повернулся к джипу. Совсем рядом ударила очередь. На ходу распахнулся люк, и наружу выглянул здоровенный лысый мужик в темных очках и с базукой на плече. Высунувшись до пояса, он прицелился…

Харитонов прыгнул в машину. Джип покатился вниз по склону. Лысый что-то азартно прокричал, броневик развернулся и поехал вдогонку за джипом, поливая его из пулемета. Мужик выстрелил из базуки. Рядом с задним левым колесом грохнул взрыв, машину швырнуло в сторону и развернуло. Лысый радостно оскалился. БТР догнал джип и на всем ходу ударил его в правый бок. Заскрежетал, сминаясь, словно тонкая жестянка, корпус. Харитонова сжало со всех сторон, вдавило в искореженное тело машины. Хрустнули ребра, размалываясь в кашу. Последнее, что он почувствовал, – вкус горячей крови во рту.

Ледяная, шершавая, словно жабья шкура, ладонь коснулась Дашиной руки, вкрадчиво погладила, пробежалась корявыми пальцами.

– Не бойтесь, моя маленькая синьорина. Дверь надежная, выдержит любой напор. Начинаем…

Старик не успел договорить, как хваленая дверь подалась, с грохотом ударилась о стену, и в комнату ворвались странные твари. Все они были поджарые, слишком бледные даже для вампиров, с вытянутыми острыми мордами и маленькими черными бусинами глаз. Существа суетливо заметались по комнате, поводя носами, словно что-то вынюхивая. В тощей лапке каждая тварь сжимала серебристо поблескивающий кинжал с деревянной рукоятью.

Стриксы тут же взяли Дашу и старика в кольцо и застыли, злобно скалясь на незваных гостей и настороженно следя за каждым их движением. В руках у Антона с Евгением были пистолеты, Рэм Петрович, Михаил и Анастасия Станиславовна держали перед собой ножи, Тамара лихо размахивала нунчаками. Их лица окончательно потеряли сходство с человеческими, превратились в звериные морды, клыки удлинились, из глоток рвалось хриплое рычание. Враги отвечали мерзким, оглушительным верещанием. Две стаи хищников стояли друг напротив друга, готовые броситься в бой. Прозвучал выстрел, и одна из тварей подпрыгнула, словно переломилась в воздухе пополам. На пол упал уже труп. Тут же загремели новые выстрелы.

– Вперед, дети гиены! – прокашлял старик.

В коридоре раздался легкий шорох шагов, и в комнату вбежало еще несколько десятков существ.

– Дверь! Закройте дверь, кретины! – заорал дедушка Павел.

Денис, всеми забытый в суматохе, вдруг издевательски расхохотался:

– У нас появился новый клан? Не гиены, точно. На нетопырей тоже не похожи. Дайте-ка угадаю… Сдается мне, это дети крысы! Откуда бы, а?

Несколько тварей обернулись к парню и рассерженно запищали.

– Кто ваш папа? – продолжал резвиться Денис. – Паоло, ты знаком с крысой?

То ли обидевшись на его смех, то ли прельстившись легкой добычей, три крысы прыгнули к Денису. Тот зашелся в злобном вое, подскочил, бряцая цепями, прянул вперед и вонзил клыки в горло ближайшей твари. Крыса взвизгнула и отскочила, оставив в зубах Дениса кусок гортани с ошметками кровавой плоти. Выстрел Евгения добил существо.

Даша хотела обернуться и посмотреть, что происходит с ее любимым, но ладонь старика легла на глаза:

– Не нужно, моя нежная синьорина. Это зрелище не для ваших прекрасных глаз. Оно может все испортить…

Между тем Денис превратился в злобное чудовище, наконец нашедшее выход своей ярости. Даже кандалы не мешали ему убивать.

– Сдохните, сдохните! – вдохновенно орал он, бросаясь на крыс и всем своим видом напоминая захлебывающегося в лае цепного пса. – Сдохните! Вы сдохнете, мы сдохнем, все сдохнут!

Одну тварь Денис удавил на цепи, другую прижал к стене и избивал до тех пор, пока она не сползла на пол, обливаясь кровью. Стриксы, не давая крысам регенерировать, добивали их выстрелами из пистолетов.

Денис бесился, рвался с цепи, исходя воем. Твари, встретив такой мощный отпор, отпрянули от него и бросились на кольцо стриксов.

Антон с Евгением отстреливались от крыс, остальные ловко орудовали серебряными ножами, не подпуская тварей близко.

– Вперед, дети гиены! – снова проскрежетал старик.

– Йа-а-а-а-а! – ответила оглушительным визгом Тамара, отрывая от себя дергающееся существо.

– Держись! – крикнул Антон, перезаряжая пистолет.

– Йа-а-а-а крыс боюсь! – Тамара выскочила вперед, орудуя нунчаками на манер цепа. Враги падали вокруг нее с расколотыми черепами.

– Дура, – заговорщицки проговорил старик, подмигивая Даше. – И всегда была дурой. Я ее за красоту обратил. Но баба сильная…

– Держись, мой господин! – раздался басовитый крик. Многострадальная дверь снова была выбита, и в комнату ворвался огромный лысый мужик с пистолетами в обеих руках. – Айл би бэк! Тьфу, то есть я уже здесь!

– Луиджи! – обрадовался старик. – Друг мой, очисти комнату! Время идет!

– Сдохнем, сдохнем, мы все сдохнем! – поддержал Денис.

Гигант с энтузиазмом принялся выполнять приказ: заблокировав дверь, начал методично отстреливать крыс. Туповатые твари, вместо того чтобы спасаться бегством, бросились в атаку. Похоже, Луиджи это пришлось по душе: он победно взревел и удвоил старания. Гигант ни разу не промахнулся, останавливался лишь для того, чтобы перезарядить пистолет, и вскоре вокруг него образовался ковер из крысиных трупов. Под конец, войдя в раж, здоровяк сунул пистолеты в кобуру и пошел врукопашную. Он хватал хлипких тварей и голыми руками разрывал их пополам. Одну крысу поймал за ногу, широко размахнулся и шарахнул об пол так, что во все стороны полетели ошметки мозга. Оставшихся трех существ Луиджи просто растоптал.

Вскоре все твари были уничтожены.

– Я снаружи покараулю, – сообщил Луиджи. – А то там, в коридорах, еще полно всякой швали.

– Убирать уже некогда, – произнес Паоло. – Начинайте так.

Стриксы наскоро поправили жаровни, снова зажгли свечи, потухшие во время драки. Надели черные рясы и накинули капюшоны. Пятеро встали на острия лучей звезды. Михаил, почему-то спотыкаясь и неловко двигаясь, занял место у конторки. Стриксы замолчали, склонив головы и скрестив руки на груди. Даже Денис замолчал, присматриваясь к происходящему.

– Ilasa micalosoda olapireta ialpereji beliore, – тихо произнес Михаил, – das odo Busadire Oiad ouoaresa…[18]

В полной тишине гортанные слова, произносимые сиплым голосом, прозвучали загадочно и страшно. Дашу охватила дрожь. Свечи как будто загорелись ярче, черный воск затрещал под пламенем.

– …casaremeji Laiada eranu berinutasa cafafame…

Стриксы отозвались едва слышным испуганным подвыванием.

– Мы сдохнем, сдохнем! – расхохотался Денис.

– …adoho Moz, od maoffasa…

Голос Михаила становился все тише и тише. Глаза старика горели желтыми огнями, изо рта на подбородок тянулась нить розоватой слюны. Из коридора раздались звуки борьбы, потом, один за другим, несколько ударов от падения тяжелых тел. Следом победно воскликнул Луиджи:

– Асталависта, беби!