Долгое лето - Токацин

Речница села на край панциря и крепко зажмурилась. Вонь земляного масла висела в воздухе, ветер не в силах был её развеять. Шигнав кипел прямо в скважине, и это значило, что один из Народа Н"гар, строителей гор, пробрался к ней под землёй и пил горючую жижу. Кто-то из сильнейших созданий Огня был совсем рядом...

- У Народа Н"гар самое сильное пламя, - прошептала Кесса, склонив голову к плечу. - В нём что угодно расплавится...

Эррингора на плече уже не было - он сидел на одном из шипов Двухвостки, прижимал к голове уши и свирепо шипел.

- Ты знаешшшь, кто такие Н"гар?! Они иссспепелят тебя на месссте!

- Не бойся, Эррингор. Я - Чёрная Речница, и я уговорю их не вредить нам, - сказала Кесса, копаясь в сумке. - Но если там воняет ещё сильнее, маска меня не спасёт. Я надену сарматскую защиту. Тут есть карман, забирайся - так ты будешь защищён... надеюсь.

Кесса не была уверена, что тонкая синяя плёнка выдержит подземный жар. Но сарматы, пользуясь такой хрупкой защитой, сдерживают испепеляющую мощь ирренция... может, и для Кессы скафандр будет полезен.

Чем ближе к центру подходила Речница, тем сильнее пахло мерфиной и земляным маслом, и тем меньше прохожих попадалось ей навстречу. Даже кошки не выдержали вони и покинули крыши. Белое, ослепительно яркое солнце Кецани лило свет на пустые улицы. Мертагул был спланирован и построен не гвелами - здесь поработали мастера из Кеми, наметив прямые улицы-стрелы и выстроив вдоль них здания из белого камня. Эти дома, украшенные пластинами рилкара и пёстрой фриловой мозаикой, казались Кессе невероятно древними. Верно, так и было - с них когда-то начинался Мертагул, лишь потом белокаменную паутину улиц опутало и заплело волокно гвельских кварталов. Эти постройки из красного кирпича, крытые корой и соломой, вплотную встали друг к другу, превратив улицы в узкие ущелья. Судя по жердям, перекинутым от дома к дому, над мостовой должен был быть навес, но его убрали - возможно, боялись, что вспыхнет от испарений Шигнава...

- Фрррх, - тяжело вздохнул Эррингор, выглянув из кармана. Кесса уже давно стояла на перекрёстке и разглядывала мозаику из осколков фрила. Кто-то изобразил на стене дома воина, закованного в доспехи с ног до головы, со странным оружием в руках и очень странными знаками на пластинах брони. Речница отошла подальше, чтобы кусочки сложились в цельную картину. Теперь она была твёрдо уверена: кто-то пытался изобразить сармата в тяжёлом скафандре, и ему это удалось. Любопытно, кто это был... к востоку от Реки нет сарматов, да и на Реке ликвидаторы в тяжёлой защите появляются не каждый день. Может, кто-то нашёл древние изображения в Старом Городе? Узнать бы...

- Арррах! - зверёк надулся, извергая дым и искры. Речница вздрогнула и щелчком стряхнула его обратно в карман.

- Тише, Эррингор. Не надо огня. Держись, я сейчас взлечу...

Тёмно-синий нетопырь метнулся над крышами, нырнул было в тенистое ущелье улицы, но тут же взлетел - тяжёлые испарения Шигнава не поднимались выше домов, там было легче дышать. Воздух был густ и неподвижен, как будто за горизонтом уже зарождалась гроза.

Там, где у мощной, но невысокой каменной стены обрывались улицы, начиналась мерфиновая роща, и как ни пыталась Кесса взлететь повыше, глаза её слезились от резкого запаха. Она зажмурилась и навострила уши. Осенью и зимой она немало налетала в мышином облике, и всё же ей ещё тяжело было ориентироваться только на слух...

Звук отразился от второй стены, тяжёлой и вязкой, словно стеклянной. Кесса открыла глаза и пошла на снижение. Земля рванулась навстречу, и Речница встала на ноги в паре шагов от запечатанных ворот. Сейчас ворота были за её спиной, а впереди, на остатках чего-то, похожего на лабиринт или крошево, оставшееся от древнего дома, лежали Чёрные Саламандры. Здесь были сотни ящериц. При появлении чужака они не шелохнулись, только некоторые повернули голову к Кессе. Речница кивнула им, прижав руку к груди, и сделала шаг вперёд.

Саламандры не двигались. Кесса вошла в лабиринт - в нём был широкий пролом, в который пролезла бы и Двухвостка, и даже не зацепила бы краёв. Ящерица на одном из обломков подняла голову и смерила Кессу долгим взглядом ярко-алых глаз.

- Не бойтесь, - Речница показала пустые ладони. И кинжал, и Зеркало Призраков остались под скафандром, Кесса не дотянулась бы до них, даже если бы захотела.

- Я пришла с миром. Здесь один из Народа Н"гар?

Саламандра подобрала свисающий хвост и приподнялась на коротких лапах.

- Иссс какого ты рода, ссстранник? - спросила она, и ни злости, ни страха не было в её голосе. - Кто унесссёт отсссюда твои косссти? Кого сссвать на твоё сссошшшение?

Речница поёжилась.

- Я не умру, - покачала она головой. - Не беспокойся о моих костях.

- И всссё-таки - кому их отдать? - настаивала Саламандра. - Оссставить их сссдесссь мы не сссмошшшем...

- Фриссгейн Кегин с Великой Реки заберёт их, - ответила Речница, заглядывая в неподвижные красные глаза. - Найдите его, если что.

- Мы исссполним это, ссстранник, - ящерица улеглась обратно, хвост её снова упал с барьера, но её это как будто не волновало.

Никто больше не проронил ни слова, пока Речница пересекала ящеричий лабиринт, и дальше - на мощёной рилкаром дороге, ведущей к невысокой башне. Широченное округлое строение, похожее на пень, оставшийся от Высокого Дерева, сооружено было из глыб светлого рилкара - ничего прочнее в этих краях не знали. Над башней возвышалась опора, а на ней на чём-то, очень похожем на переплетение древесных корней, держалась массивная перекладина с сидениями и опорами на концах. Всё это напоминало гигантские качели, но сейчас никто не качался на них. Корни, обвившие сооружение, замерли, кристаллы в их переплетениях потухли. Дверь в башню была открыта настежь - широкая дверь, как раз для гружёной Двухвостки.

"Вот он, священный колодец Мертагула..." - Кесса снова поёжилась и переступила порог.

Внутри было светло и пусто. Громоздились у стены бочки из речного стекла, блестели от земляного масла невысокие края бездонного колодца, и крышка, собранная из треугольных пластин рилкара, закрывала его наглухо.

Речница подошла к колодцу. Волны магии накрывали её с головой, казалось, что Кессу сжимает огромная горячая лапа, ещё немного - и раздавит. Из-под крышки доносилось громкое булькание. Иногда оно затихало, и тогда Кесса слышала частое громкое дыхание - кто-то переводил дух, прежде чем снова налечь на горючее питьё. Да, Нэрэйн был здесь, почти что на поверхности... Как поднять эту крышку?!

Рычаги, утопленные в камень, тускло блестели на стене, и Кесса помедлила, прежде чем налечь на один из них. Тихий хруст был ей ответом. Треугольный лепесток - один из восьми секторов крышки - беззвучно поднялся и лёг на пол, открыв тёмную бездну. Булькание стало громче, запах кипящего Шигнава - сильнее.