Любовь сильнее меча - Андрей Легостаев

Первым ощущением был холод — он снова жил. Но сил открыть глаза и встать еще не хватало. Он прислушался — тишина, ни звука. И словно извне в него вливались жизненные силы.

Он с трудом приподнял голову — какие-то далекие огни светили из мрака со всех сторон.

— Где я? — спросил он у пустоты.

Язык едва слушался его, казалось странным, как он вообще помещается во рту и шевелится.

— В Рэдвэлле, в своем замке, сэр Радхаур, — услышал он очень знакомый голос.

Барон Ансеис! Рэдвэлл!

Он возвращен к жизни?.. Зачем? Какой ценой?

Радхаур резко сел. Он находился на пологой узкой площадке, ноги были погружены в бассейн с приятной теплой водой. Он освободил руку от щита и оперся ею на землю.

Он был наг, как новорожденный, но с оружием в руках.

— Зачем ты вырвал меня из космоса смерти, Хамрай? — спросил Радхаур.

На него накатила обжигающая волной раздражения, что сделано это не ради него, а ради того, что только он может возродить поверженного предка.

— Ты готов на что угодно, лишь бы Алвисид снял с тебя заклятие!

— Ты — храбрый рыцарь, Уррий, — услышал он в ответ усталый голос, — но глуп. Я ничего бы не смог сделать… И Хамрая больше нет.

— А ты?

— Я — барон Ансеис, у меня больше нет магии.

— Ты отдал свою магическую сущность за то, чтобы я вернулся к жизни? — Радхаур был удивлен.

— Нет.

— Нет?

— Нет, ты возрожден к жизни не мной.

— А кем?

— Я не хотел делать этого, Уррий, но иначе она убила бы себя. То есть не то, чтобы я не хотел, чтобы ты жил, — злясь на собственные слова, поправился бывший маг, — но во так вот…

— Марьян… — вздохнул Радхаур.

— Не Марьян, — вздохнул Ансеис. — Марьян умерла на крепостной стене в тот миг, когда Иглангер пронзил твое сердце. У нее вновь появилась смертельная рана на груди. — Он помолчал и добавил:

— Горб и безобразные шрамы с пятном на лице — тоже…

— Но если не она, то кто же? — Радхаур хотел встать с холодной земли, но был еще слаб.

Ногам так приятно было в теплой воде.

— Принцесса.

— Рогнеда! — в душу Радхаура хлынуло почти забытое тепло. — Рогнеда!.. Где она? Я хочу ее видеть.

— Вот, — с какой-то непонятной злостью произнес барон, указывая на спокойно отражавшее свет многочисленных факелов маленькое озерцо.

— Что вот? — не понял граф.

— Она превратилась в озеро. Чтобы жил ты.

Радхаур ничего не сказал. Он просто медленно подтянул под себя ноги.

Чтобы покончить с неприятным разговором, барон сказал:

— Она превратилась в озеро, потому что не могла жить без любви. Вернуть ее в прежний облик может только Алвисид. Другого пути не было, Радхаур. Она предложила это колдовство, я не знал о нем.

— Вернуть ее в прежний облик может только Алвисид… — задумчиво повторил Радхаур и рывком встал на ноги.

Повернулся к Алвисиду.

— Сэр Алан, это правда?

— Да, — тяжко разлепил каменные губы Алвисид. — Правда… Собери мои члены и я возвращу ей прежний облик. Она… она любит тебя… Странно…

— Странно, что любит меня? — удивился Радхаур.

— Да. Ты же ведь никого не любишь…

Радхаур сжал в руке рукоять Гурондоля. Ему захотелось изо всех сил рубануть эту каменную голову.

Но он сдержал себя. Отвернулся.

Он смотрел на озеро и молчал.

Ансеис не знал, о чем думал Радхаур. Но догадывался.

— Возьми одежды, Радхаур, — сказал барон, протягивая заранее приготовленную одежду. — И пойдем наверх, здесь уже больше нечего делать.

Радхаур посмотрел на бывшего мага и сказал:

— Все-таки, предсказания сбываются. Я — лишь игрушка в руках судьбы, я ничего не могу решить сам!

— Другой бы на моем месте сказал: как и все мы, — ответил Ансеис. — Но это не так. Ты — сам хозяин своей жизни. Если бы Рогнеда тебя не любила — не Наследника Алвисида, а именно тебя, Радхаура, она не стала бы жертвовать собой. Да она и не… Она верила… То есть, она верит, что ты вернешь ей жизнь. И подаришь любовь…

— Подарю любовь… — эхом повторил Радхаур. — Я должен собирать Алвисида, чтобы…

— Ты ничего не должен! — не выдержал Ансеис. — Никому! Там, наверху, в часовне, лежит твоя любовь прежняя. С горбом и шрамами, изуродованная потерей любимого. Здесь — твоя любовь будущая. А ты… Ты можешь делать, что угодно. Что тебе подсказывает сердце. Можешь запереться в замке и наливаться элем до конца дней своих!..

Он замолчал и отвернулся.

Радхаур взял у него из рук одежду и быстро натянул на себя.

— Эмрис знает обо всем этом? — почему-то спросил он.

— Его величество король? Нет, Рогнеда просила ничего не сообщать брату, пока не свершится. Он, наверное, еще спит. Сейчас раннее утро. Пошли, мы все объясним ему.

— Объясним?! Разве такое объяснишь? Ладно, идем наверх.

Пятеро мужчин сидели за столом в комнате графа Маридунского и пили эль.

Они молчали, потому что любые слова были неуместны — плохие ни к чему не приведут, а хорошие ничего не значат.

Сэр Бламур, по обыкновению нахмурившись, доливал эль когда у кого-либо пустел бокал.

Они сидели так долго — верховный король, граф Маридунский, барон Ансеис, отец Флоридас и сэр Бламур. Каждый думал о своем и мысли у всех были невеселые.

Этвард старался не смотреть на названного брата — после возвращения из тьмы смерти волосы Радхаура стали красными, как кровь. Жуткое зрелище — до боли знакомое лицо стало чужим.

Отец Флоридас хотел спросить Радхаура, что он видел там, за чертой, но боялся узнать, что там ничего нет.

Ансеису хотелось спать. Умчаться в свой замок, улыбнуться сынишке и завалиться в постель дней на несколько. И забыть в безмятежье сна и о Радхауре, и о Рогнеде, и о шахе Балсаре. Увидит ли он еще когда-либо старого товарища по несчастью? Впрочем, у Ансеиса нет больше несчастья — заклятие не касается его, поскольку у него есть жена и другие женщины для него не женщины. Странно даже, что он опять думает об этом.

Сэр Бламур вспоминал старого графа и думал, что молодой хозяин ни в чем ему не уступит. Та же складка у бровей, тот же волевой подбородок…

Дверь осторожно отворилась и появилось лицо слуги. Бламур подозвал его к себе, выслушал и сообщил графу:

— Вернулись сэр Порвелл и сэр Келт, которых вы отправляли к вану Хангону. Они привезли богатые подарки и согласие вана на…

Радхаур кивнул и сэр Бламур замолчал на полуслове. Граф встал и вынул из ножен меч.

— Клянусь, — торжественно сказал он, — что с этой минуты я не буду знать ни сна, ни отдыха, пока не соберу Алвисида и не возвращу принцессе Рогнеде ее прежний облик.

Он поцеловал меч и сказал уже обычным тоном:

— Сегодня похороним Марьян и вечером я уезжаю из замка. Сэр Бламур, распорядитесь, чтобы приготовили все к моему отъезду.