Рыцари Чёрной Земли - Маргарет Уэйс

— Никто, — мрачно ответил Крис.

Гарри покачал головой, медленно впитывая информацию.

— Но это означает…

— Черт побери, я знаю, что это означает! Спускай свою задницу вниз, и поскорее!

Крис бросил последний взгляд на видеоэкран. Дредноут явно приближался к ним. На приборной панели мигал красный огонек. Крис не стал медлить и слушать сообщение. Оно могло оказаться совершенно безобидным.

— Ну да, — проворчал киборг себе под нос. — А я мог бы позировать в обнаженном виде для обложки «Небесных тел».

Он закрыл люк, запечатал его, скользнул вниз по трапу и с глухим стуком приземлился на палубу.

— Время?

— Осталось шесть с половиной часов, — озабоченно отозвался Док. — Отстаем от графика на полчаса.

— Тут уже ничего не поделаешь.

Все занимали свои посты, за исключением Дарлин. Она сидела, забившись в угол, и невидяще глядела в пустоту.

Крис прошел вперед, к тому месту, где Джамиль сидел за пультом управления посадочного модуля. Проходя мимо Дарлин, он ничего не сказал. Он не мог предложить ей утешения, да и знал, что оно бы ее не порадовало. Пусть побудет одна. Она придет в норму, как только они приземлятся и начнут определять местонахождение генератора негативных волн.

Джамиль сидел в кресле пилота, Гарри рядом с ним. Стену заполняли различные экраны, иллюминаторы отсутствовали. Кресла имели высокие спинки и были снабжены сложной ременной упряжью, удерживавшей десантников на месте во время спуска.

— Боже ты мой. — Гарри с потрясенным видом рассматривал грубую, примитивную систему управления. — И ты называешь это полетом?

— Нет, — лаконично ответил Джамиль. — Мы называем это «лифтом в преисподнюю». Не волнуйся. Модуль доставит нас в нужное место целыми и невредимыми, а это все, что от него требуется.

— Все готовы, Крис? — Гарри оглянулся через плечо. Недовольство было написано на его лице и звучало в его голосе.

Гарри можно было понять. После отстыковки посадочного модуля они камнем упадут на поверхность планеты, лишившись всех защитных экранов и имея лишь минимум необходимого управления.

Джамиль назвал это «лифтом в преисподнюю».

Обратного пути не было.

ГЛАВА 36

Человек Великой Белой Горы сказал: «Обман в военных операциях ценится не только из-за возможности обманывать врага, но в первую очередь из-за возможности обманывать собственных солдат, заставлять их неосознанно следовать за собой».

Храм Богини на Цересе был грандиозным сооружением. Построенный на склоне горы, почитавшейся священной в народе, храм главенствовал как над окружающей местностью, так и над душами людей. Здесь хватало места для сотен жриц и жрецов, а также для гораздо более многочисленных учеников и послушников, служивших Богине.

Непосвященным, за редкими исключениями, запрещалось входить в святая святых — внутреннюю часть храма. Сегодняшнюю религиозную церемонию предполагалось провести в стенах храма, но предшествующие публичные торжества начинались снаружи, на специальной трибуне, воздвигнутой над парадной лестницей.

Как и говорил король, сегодняшняя церемония тщательно готовилась в течение нескольких месяцев. Она имела жизненно важное значение не только по религиозным, но и по политическим соображениям. Баронесса Ди Луна, мать королевы и правительница Цереса, обладавшая огромной властью в Галактике, вынудила молодого короля пойти на этот шаг в обмен за помощь в восхождении на трон.

Старфайр и королева поначалу были очень несчастны в браке, который едва не закончился разводом. Трещина, возникшая в их отношениях, угрожала политической стабильности во всей Галактике. Катастрофу удалось предотвратить, но дорогой ценой. Трагедия сблизила короля и королеву, помогла им лучше понять друг друга. Рождение наследника трона обещало стать долгожданной наградой.

В этот день праздновалась годовщина королевского бракосочетания. Затем супруги собирались вместе вступить в храм и посвятить еще нерожденного ребенка Богине. Для Цереса это был необычайно важный ритуал: таким образом король официально санкционирует распространение религии Богини по всем населенным планетам, а наследник трона будет воспитан в вере обоих родителей. Тогда баронесса Ди Луна более не будет угрожать отделением своих космических эскадр, огромных армий, планетных систем и торговых маршрутов.

Информационное освещение событий сегодняшнего дня не шло ни в какое сравнение с любыми предыдущими торжествами. На Церес съехалось так много репортеров, что их количество едва ли не превосходило население столицы. В связи с торжественной церемонией были введены особые правила и ограничения, применявшиеся со всей строгостью. Лишь крупнейшие информационные агентства имели право прямой видеотрансляции с места событий; всем остальным приходилось подстраиваться к ним.

Разумеется, здесь присутствовали представители «Галактик нетуорк ньюс» со своим сложнейшим электронным оборудованием. Было обещано, что оно позволит зрителям, находящимся на расстоянии многих световых лет, чувствовать себя так, как будто они сидят рядом с королем. Ведущий репортер Джи-эн-эн Джеймс М. Уорден стал предметом зависти каждого журналиста от Цереса до Аванпоста Преисподней из-за разрешения на интервью с королевской четой перед самым открытием официальных торжеств.

В те времена, когда Дион Старфайр был просто Дионом, а не Его Величеством, Уорден первым из журналистов предрек, что этот юноша с ярко-голубыми глазами и гривой золотистых волос когда-нибудь достигнет небывалых высот. Первое интервью Уордена с будущим королем рассматривалось политическими аналитиками как один из главных факторов, повлиявших на стремительное восхождение звезды Диона. Молодой король никогда не забывал тех, кто помогал ему на пути к трону.

Уорден со своей командой операторов и ассистентов находился на трибуне для почетных гостей, пытаясь установить оборудование и время от времени сталкиваясь с уставшими рабочими, заканчивавшими последние приготовления. Было обнаружено и предотвращено возможное несчастье: во время ночного шторма оторвался большой кусок драпировочного полотна над тронами Их Величеств, грозивший рухнуть вниз и накрыть королевскую чету волнами колышущегося алого шелка. С точки зрения Уордена, рабочие только мешали его подчиненным, которые расставляли камеры под наилучшими углами обзора, старались распутать и закрепить хитросплетения кабелей по всей трибуне и вокруг нее.

Уорден догадывался, что сейчас творится на душе у Като, начальника королевской стражи. Для Като все эти толпы людей были в лучшем случае досадной помехой, а в худшем — потенциальными убийцами. Никому не разрешалось приблизиться — к королю и королеве без пропуска службы безопасности. Каждое живое существо на трибуне, на ступенях, ведущих к трибуне, или на дороге, ведущей к ступеням, было обязано носить значок, удостоверявший его личность и испускавший импульсы, подтверждающие право присутствия в границах плотной сети электронного наблюдения. Каждый, кто входил без значка, включал сигнал тревоги, после чего охранники набрасывались на него с быстротой, соперничавшей лишь с прыжком в гиперпространство. За последние двадцать минут произошло десять таких инцидентов. Четыре значка отцепились и упали, в трех возникла неисправность. Двое подвыпивших студентов, подобравшиеся к трибуне на свой страх и риск, были пойманы без значков, как и пожилая жрица, забывшая нацепить свой значок и крайне возмущенная дотошным обыском.

Уорден активно участвовал в подготовке. Он критически наблюдал за действиями своей команды, хотя оставил вопросы размещения камер и осветительных приборов на усмотрение своего продюсера и главного оператора. Время от времени он взмахом руки или кивком головы указывал на какое-нибудь достойное внимания происшествие, как было в случае с пожилой жрицей, схваченной стражами порядка. Пожелания Уордена всегда рассматривались как приказы; он обладал необычайно острым чутьем на сенсации.

Он проверил углы установки камер, настройку уровня звука, с неослабевающим вниманием высматривая любую интересную «птичку», которая могла бы впорхнуть в расставленные силки. Впрочем, это было маловероятно. Прибытие высоких гостей ожидалось строго по графику. Они подъезжали к подножию трибуны в реактивных лимузинах в соответствии со своим рангом и положением. Король и королева прибудут лишь после того, как остальные рассядутся по своим местам. За эти несколько минут Уорден и собирался взять у них интервью.

Он как раз сообщал по коммлинку своему режиссеру, что ему вряд ли представится возможность поговорить с кем-то еще, когда заметил лорда-адмирала, явившегося с неожиданным (судя по реакции королевской стражи) инспекционным визитом.