Сталь и песок - Юрий Вольнов

Не зная как следить, на всякий случай присел рядом. Готовый, в случаи чего, повторить свой коронный прием "миротворца". Просидев, до онемения всего что ниже пояса, Дыба уселся на кровать. Тихо ругнувшись, схватился за лицо. Спекшееся месиво крема жгло лицо скипидаром. Став дном высохшего озера, некогда белая масса трескалась во все стороны. Отдираемые лохмотья крошились, но вцепившись клещами, упорно не желали слазить по сухому.

– Вот и побрился…, – продолжая бороться с наглой пеной, Дыба рванулся к душ.

Зацепившись торопливостью за безвольные ноги Косяка, с грохотом кувыркнулся. Раскинув руки и ноги, стараясь затормозить замелькавший кубрик, врезался как раз в проем. Услужливая автоматика, заполучив мандатом ладони по сенсору, услужливо открылась. Не удержавшись в проеме, Дыба вылетел в коридор.

– Все как в сказке, – зло прошипел Дыба. Открывая глаза, увидел стадо армейских ботинок. Слонячий размер, сделал недоуменный шаг назад.

Чувствуя нелепость ситуации, не придумав ни чего лучше, Дыба ляпнул:

– Гости это хорошо. А если хороший гость еще лучше…

Подымаясь вместе со взглядом, уперся в смеющиеся глаза Лося. Рядом почтительно молчали бритые головы старлеев.

– Э… ну я проходил мимо дай думаю загляну. А ты что это? Решил с экономить на уборщиках? – глядя как Дыба отряхивается, предложил капитан "саранчи" – Ну на мне там, по ведомостям висит десяток черепах могу выделить так сказать во временное пользование…

– Да ну их, – в тон усмехнулся Дыба. Отряхиваясь от собранной пыли, капризно продолжил, – вечно они ломаются. Да и… пока сам не сделаешь, ни кто не сделает. Ну чего это я. Проходите гости дорогие.

Зайдя в кубрик, Лось осмотрелся. Заинтересовано оглядываясь, замер глядя на неподвижного Косяка. Под чалмой подсыхала лужа крови.

– Э, не понял, – стрельнув в Дыбу настороженным взглядом, капитан замер в ожидании объяснения.

– Да ничего, это он просто устал. И прилег поспать, – как ни в чем не бывало, Дыба пробрался сквозь строй всегда следующих за командиром замов, массивными плечами загородивших проход в кубрик. Переложив Косяка на кровать, гостеприимно улыбнулся, – ну вы проходите. Сейчас кохеёчку сделаю. Правда с нетом. Не успели ничего прикупить.

– Да нет. Это я с пустыми руками пришел. Давай-ка мы в следующий раз заглянем. Когда вы все будете… отдохнувшими.

Что-то шепнув в сторону, капитан протянул руку в прощанье. На автомате пожав, Дыба с завистью наблюдал за молчаливыми парнями, со скоростью десантирования, покидающими кубрик.

– Нет ну так не пойдет, пришли в гости и сразу уходите, – обиженным хозяином протянул Дыба, – ну погодите, сейчас Череп придет. А там уже и Косяк очухается,…то есть проснется.

– Да по большому счету, я как раз и к Косяку приходил. Ты ему передай, что я к нему претензий не имею.

– Каких претензий? – морща лоб, Дыба спешно копался в памяти. Громыхая крышками сундучков, старался припомнить, какие могут быть вопросы у капитана с рядовым, -… что было то?

– Уже ничего, – повернувшись в дверях, еще раз бросил взгляд на "уставшего" Косяка. Хитро улыбнулся, интонациями бывалого юмориста, спросил -…Чем отличаются "старики" от "зелени"?

– Ну, – почесав затылок, Дыба собрал морщины глубокого раздумья, – наверное опытом?

– Эх ты, – обречено махнув, Лось открыл двери, – если бы сказал что не знаешь, услышал бы шутку про ослов. Ну ладно бывай…

В открывшиеся двери, влетел Череп. Отлетев под хрюканье пехотинцев, недоуменно помассировал вспухший висок. Вроде и двери открывал, а так шандарахнулся. Озадаченно задрал голову при столкновении, рассматривал почетный караул. Застывшие перед дверью мордовороты, в повадками выдрессированных овчарок, в ожидании уставились на мелкого сержанта.

– О, сержант…пардон, лейтенант! Не ушибся?

– Капитан! – деланно обрадовался Череп. Раздумывая куда бы спрятать "ежа", ляпнул, – А мы вот…

– Уже майор, – скромно улыбаясь, проговорил Лось. Сияя как ботинки новобранца, с чувством расправил ромбики, – уже вон говорил. Шел мимо дай думаю зайду. Так сказать, решу вопросы, должок верну. А у вас тут уже отдыхают. Круто у вас с порядками, круто. Вот я также думаю. В бойцах должен быть, дух. Бойцовский. А где его взять? Только в драке. Здоровая мужская злость – это…

Не зная как сбить майора, вставшего на рельсы любимой песни, и трупом лежавший друг, Череп ляпнул:

– Кстати майор! Мы тут в кабачок собираемся. Звания обмыть. И вообще отметить удачную операцию. Давайте снами.

Недовольно прервавшись, майор переваривал услышанное. Тяжело гоняя идею, по всем извилинам за бугрившихся морщин, – идти или не идти. Для виду что-то пробурчал, заглянув в терминал, согласился. Сверив часы, назначил место сбора. Повадками военного по макушку, гаркнул сопровождению покинуть помещение.

Перекладывая "ежа", в другую руку, Череп попрощавшись охнул. Встряхивая побывавшую в тисках ладонь, подул не желающие сгибаться пальцы. Ставя диагноз, горько вздохнул. Удаляющиеся спины образцового строя, били стены, четким грохотом въевшихся строевых рефлексов.

* * *

Двигаясь лабиринтом коридоров, троица молчала. Спускаясь по лестницам, здоровались со знакомыми, и просто с улыбающимися лицами, экипаж принимал лавры вдруг упавшей славы.

Сам рейд держался в секретности, но так как Батальон не был военной системой в полной мере, то недоговоренности и массовые слухи наполняли заставу тревожным ожиданием. А когда с пустыни вернулась большая часть техники со следами ожесточенной драки и хмурые экипажи, то слухи обросли деталями. Кучка отчаянных парней отправилась к самому черту в пасть за какими-то данными, жутко нужными техническим службам обеспечения, и судя по наемникам далеко не отходившим от ангаров у них что-то должно было получиться. А когда свита штабников возвращалась с ангара шумно переговариваясь, до жадных на новости ушей долетели обрывки информации. И пошли гулять по заставе истории одна масштабнее другой. Диверсионный отряд за глаза называемы смертниками, едва не в одиночку погромил цитадель "техасцев", уведя ценный трофей и покрошивших не мыслимые полчища техники. А загремевшее по медийным просторам официальное заявление Батальона об успешно проведенной операции, раскрученное службой информации до небывалых масштабов, на фоне постоянных трагичных сводок, в один час сделало "Бешенных псов" знаменитыми на пол планеты. Да и не узнать в коротких роликах "красочных" моментов спутниковых съемок, знакомые машины, намозолившие глаза своими раскрасками большей части населению заставы, не мог только слепой и глухой…

Пройдя шлюз, помещения называемого Восточной стороной, экипаж застыл на входе. Привыкая к ударившей разнице давления, сглатывали ощущение заложивших ушей. Длинный коридор, с невидимым концом, варил в себе множество народу. Бурля разговорами, музыкой и тихим рокотом огромных дыр вентиляции, без усилия вмещал порцию свежих посетителей. Что бы через некоторое время их выплюнуть с новыми приобретениями, или ели стоящих на ногах пьяниц, с долгами по уши.

– Ну может хватит уже молчать? – пробурчал Косяк, прикрывая глаза от ярких шаров освещения.

– А чем нам разговаривать, – невесело усмехнулся Череп. Уклонившись от юркнувшего торгового кара, обернулся на пострадавшего от молчания, – с тобой вообще опасно говорить. Вдруг опять припадок.

– Ну ладно вам. Ну сорвался я, ну с кем не бывает, – виновато пробурчал стрелок, пристроился рядом с Черепом. Подобрав шаг, продолжил, – просто после боя, да и этих колючих монстров, в жбане как кипяток. А как узнал что Носорогих больше нет. Вообще пошел в разнос.

Ледокол, рассекающий потоки людей, замер. Медленно развернувшись, Дыба дрогнувшим голосом спросил:

– Как нету? Когда?

– Погибли они. Ночью в прикрытии были, – ответил Косяк. Убирая глаза, закончил – они уже откатывались назад, когда их накрыло слепым залпом.

С каменным лицом, слушая скорбную весть, Дыба почти не дышал. Не веря в сказанное, скользил взглядом по опущенным лицам. Словно сейчас, они заулыбаются и скажут что это шутка, что они просто его разыграли. Но парни молчали. А вместе с ним в душе поселилось ощущение горечи. Начав разъедать горло спазмом, а сердце сжимать в тисках глухой боли, факт потери близких товарищей из ранней юности, наполнило сознание комком перекрученных чувств.

– Извини что сразу не сказал, – взглянув в дрогнувшие глаза, Череп почувствовал себя виновником. Как будто он сам, нажимал на гашетку. Вытолкнув кислую горечь сожаления, произнес – закрутился. Вот и не успел…

Обвисшее на миг лицо Дыбы, напряглось в стальные черты злости на всех и вся. Резко вздохнув, Дыба расправил парус груди. Запылавший взгляд, забился пламенем ярости. Тяжело задышав, задергался под давлением разрывающего бешенства. Не зная куда его деть, вложил в хруст кулаков.