Офисные записки (СИ) - "Кьяза"

— Вам свечку подержать? — съязвил парень.

Витольд встал, вынуждая Виктора тоже подняться.

— Я ошибся, думая, что ты заботишься о сестре. Что ж, тогда извини, что побеспокоил, — холодно заметил архитектор, — можешь ехать домой. Я присмотрю за Ландышем.

— Это вы уедете!

— Витенька, не тебе решать, — вкрадчиво начал Витольд, но в этот момент распахнулась дверь.

Бледная, покачивающаяся Ландыш стояла, вцепившись в косяк:

— Что здесь происходит?

— Ничего, — ответили они хором, чем лишь заставили ее больше нахмуриться.

— Я слышала шум, — она закашлялась, но отшатнулась назад, когда оба мужчины сделали шаг в ее сторону.

— Я неудачно повернулся из-за ноги, — поспешно сказал Витольд, опасаясь, что Виктор сорвется.

Но рыжий парень лишь выдохнул сквозь зубы и хмуро заметил:

— Пойду вещи соберу. Мелкая, марш в кровать.

— Стоять, — прохрипела она и даже ударила кулачком парня в грудь, — сели оба.

Ничего не оставалось как послушно сесть. Витольд заметил одобрительную усмешку Богдана. Да, он тоже не ожидал такого гневного выпада от маленькой тихони.

— Вы решили отношения выяснить? Что делить надумали? А можно я сама буду решать?

— Милая, не стоит так переживать, — попытался ее успокоить Витольд, но вдруг получил под столом тычок по ноге от парня, хорошо хоть не по больной.

Виктор воспользовался, что Ландыш на секунду отвернулась и беззвучно прошептал:

— Молчите, соглашайтесь, иначе она долго не успокоится.

Они оба сидели и слушали гневную проповедь Ландыша. Архитектор с удивлением открывал для себя другую Ландыш. Смелую, умеющую играть словами, замечать нюансы и выведывать факты. Она играла на чувствах, давя на слабые места, которые умело находила. Их разговор с Виктором она воспроизвела чуть ли не дословно, попутно раскритиковав каждый тезис. Импульсивная, темпераментная, сейчас больше похожая на пламя, чем на скромный веток. Он ловил себя на мысли, что ему нравится и такая девушка, потому что в праведном гневе и в эмоциональном порыве она оставалась искренней. Он несколько раз замечал на себе насмешливый взгляд Виктора, который тут же принимал покаянный вид, лишь стоило Ландышу повернуться к ним. Видимо, парень знаком и с такой стороной характера сестры.

Наконец, она выдохлась и даже словно поникла, сжалась. Витольд притянул к себе, не обращая внимания ни на кого, усаживая на колени:

— Виноват, каюсь.

— В чем? — вздохнула она.

Он на мгновение замешкался с ответом, потому что суть грозной проповеди не помнил, любуясь ею.

— Во всем, — попытался выкрутиться он.

Виктор издал похрюкивающий звук.

— Не слушали, — вздохнула она вновь, устраиваясь на коленях поудобней.

Ландыш покосилась на брата, и тот тотчас вздернул руки вверх:

— Ландка, я больше не буду. Все не буду. Решай сама.

— И решу, — буркнула она, краснея от смущения.

Она даже попыталась слезть с его коленок, но Витольд удержал:

— Милая, давай я отвезу тебя к себе. Там доктор посмотрит, Тамара все приготовит. Все лучше, чем здесь. Если хочешь, можешь и брата взять с собой на выходные.

Он лишь кивнула, но так и осталась сидеть, положив голову на плечо.

— Так плохо? — посочувствовал он.

— Голова болит, — пожаловалась, прикрывая глаза, — заберите меня с собой.

— Конечно, — судя по хрипам, и голосу, банальная ангина. И с этим справятся.

Виктор и Богдан ушли, чтобы через некоторое время вернуться. У парня в руках были две сумки, водитель держал толстое одеяло, он помог закутать уснувшую девушку в одеяло, не разбудив, затем вопросительно посмотрел на шефа. Витольд недовольно поморщился, но признал правоту немого вопроса — с больной ногой он не донесет девушку. Их молчаливый диалог прервал хмыкнувший Виктор. Нагло всучив свою поклажу водителю, он по-хозяйски забрал девушку.

Она очнулась, но брат ее успокоил:

— У твоего рыцаря проблема с устойчивостью после прогулки в лесу. Я донесу тебя и в машине отдам.

— Он Дракон, — пробормотала она.

— Тем более ему сложно взлететь в наших клетушках.

Позже, сидя на заднем сидении и держа драгоценную ношу на руках, Витольд не раз ловил на себе задумчивый взгляд Виктора. Вступать в разговоры не хотел, лишь поглаживал по рыжим волосам, слушая прерывистое дыхание девушки. Ничего, дороги пусты, там уже ждет доктор, Тамара приготовила комнату и Виктору. Она поправится.

Утром я проснулась поздно.

Повторная дорога вымотала, а по приезду нас ждал доктор. Меня слегка укачало, поэтому все его указания вызывали раздражение. Хотелось лечь и чтобы не трогали, а приходилось усиленно дышать, вздрагивая от холодных прикосновений фонендоскопа, которые жгли даже не смотря на тонкую майку, вертеться, давать осмотреть глаза. Единственное, что сделала с большим удовольствием, так продемонстрировала ему язык. Витольд, настоявший на своем присутствии при осмотре, тихонько усмехнулся. За что был выгнан из комнаты, когда мне делали укол. Правда тут же вернулся, с серьезным видом выслушал указания врача. А затем врач настоял на том, чтобы осмотреть ногу Витольда, и они оба ушли, и в тот же миг в спальню ужом проскользнул Виктор:

— Мелкая, ну что?

— Ангина. Оказывается, я уже заболевала, просто лесная прогулка лишь ускорила процесс. Рецепты у Витольда.

Я забралась в кровать, укутываясь по подбородок. Витька еще и подоткнул одеяло.

— Хреновый я брат, да?

— Почему?

— По идее радоваться должен, но я переживаю за тебя, не верю. Не, Вишневский клевый мужик, умный с ним интересно, можно многому научиться. Но меня добивает ваша разница в возрасте и его… слухи о его бывших.

— Давай, я тебя добью и ты мне дашь поспать? Он еще и одноклассник мамы и папы. Витольд, Елена и Милослав вместе учились. Я думала, их всех прибью в прошлое воскресенье. Они все всё знали и молчали.

— Ну судя по всему живы, — расхохотался Виктор.

Чудодейственный укол подействовал, температура поползла вниз.

— Живы, а потом они дома у родителей устроили битву на подушках. Представляешь?

— Неа, — Витька уже икал, — у меня не настолько дикое воображение. Дядю Мила вообще не представляю дерущимся. Кто победил?

— Мама, — вздохнула я, — и мамин борщ. Вить, я спать хочу.

— С тобой посидеть?

Я открыла глаза и виновато посмотрела на него.

— Ну да Вишневский, — нехотя протянул брат.

— Это моя комната, спальня Витольда находится в другом крыле.

Витька покивал головой:

— Ну да, это только Вишневский так может.

— Вить, — обиделась я.

— Да нет, я как раз его понимаю. В чем-то даже жалко. Спи.

Я погрозила кулаком, но последовала совету. Чтобы позже проснуться от нежного прикосновения ко лбу.

— Витольд, — пробормотала я.

— Спи, я лишь проверю температуру.

— Не уходите, — я уже поймала его за руку и тянула на себя.

— Ландыш, тебе надо отдохнуть.

— Вот и останьтесь со мной, без вас плохо.

— Хорошо, я посижу рядом.

Но я продолжала его держать за руку:

— Мы уже спали вместе. Пожалуйста.

Он ответил не сразу, я все же открыла глаза. Он наклонился близко-близко, опаляя пересохшие губы ответом:

— Дай мне четверть часа.

Вернулся он в халате и одеялом в руке. Как тогда у меня в квартире укутал меня, лег со спины и прижал к груди, устраиваясь под своим одеялом:

— Спи, милая. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

А утром я уже проснулась одна и поздно. Слабость, заложенный нос, больное горло. Все тридцать три удовольствия болезни. Но стоило мне вылезти в гостиную, началось светопреставление. Тамара Андреевна всплеснула руками и настойчиво погнала меня в спальню, мотивируя что если Витольд узнает, то никому в доме не поздоровиться. Витька поддержал домработницу, с которой он уже нашел общий язык, судя по поглощаемым плюшкам. На мое робкое замечание, что я есть хочу, мне безапелляционно заявили, что все принесут в комнату. В итоге выходные я ела вкусности и спала под строгим надзором брата. К теме наших отношений с Вишневским Виктор тактично не возвращался.