Странники - Андрей Круз

— «Унимоги» остаются у нас. Остальное передается вам, все равно нестандарт. — Он чуть ухмыльнулся, явно радуясь подобному лавине поступлению «стандарта». — И под вас выделяется штаб и боксы в транспортном батальоне.

Это нормально. Транспортный батальон в прежнем качестве уже не существует, так что место вроде и не используется. Но при этом боксы там хорошие, сам штаб — новенький одноэтажный офисный блок, и расположено это все чуть особняком, не будем под ногами путаться. Или у нас не будут. Поэтому да, надо занимать, пока дают, а то сейчас столько всего натащат, что будут распихивать куда угодно.

— В любом случае, сначала в свое управление обращайтесь, и пусть оттуда с нами связываются.

Это понятно. Ладно, пока домой. Воссоединение семьи, так сказать. Счастливое.

Пока ехал, успел оценить, насколько Настя удачно заполучила дом на набережной, своевременно, так сказать. Город уже заполнился людьми. Все, что было пригодно для жизни, уже занято. Несмотря ни на что, все пытаются селиться в «столице», хоть она такая же деревня, как и все остальное. Уже «военный хаузинг» возле базы почти заполнился, хоть там дома и так себе, и ходят слухи, что всех военных туда вскорости заставят переселиться в обязательном порядке. Чтобы по тревоге быстро собирались. Так что я вовремя в отставку, очень вовремя. Послужил — и хватит.

Боже мой, на перекрестке Сорок восьмой и Пятьдесят пятой, центральном в городе, светофоры включили! Правда, при виде светофоров водители открывали рты в немом восхищении, так что трафику это пока не очень помогало, скорее наоборот. Ну это уже все, это уже точно нормальная жизнь. Все как у людей!

Над дорогой плакат, гласящий, что дома в Форт-Кенте, Ардморе и Бивер-Кроссинге отдаются бесплатно. Ага, это стараются маленькие поселки между городами заселить. Джо почти наверняка в такое место сам и полезет. А вообще смотришь на это все, и душа поет. Люси малость песню портит, это да, но все равно поет, потому как и жизнь налаживается теперь, и главная наша проблема исчезла.

Пикап плавно и мощно катил по асфальтовой ленте широкого шоссе, светило солнце, с обеих сторон дороги тянулись возделанные поля. Отчасти еще и поэтому чувствуешь жизнь, потому что там, где ее нет, поля заросли. Вроде и городской человек, но все равно на каком-то подсознательном уровне это отмечаешь.

Даже музыку включил и подпевать начал. Да и разогнался всерьез, до берега долетел за считаные минуты. Вон торговля лодками, вон стоянка школьных автобусов, которые теперь срочно переделывают в бесплатные междугородные, а вон и остановка, у магазинчика «Макс» на заправке, а люди за окном, пьющие кофе, наверняка автобус ждут. У входа в местный молл почти толпа, у спортзала на выходе компания женщин с сумками, у «Тампере Пицца энд Грилл» фургончик с продуктами разгружается. В марине красят забор вокруг клабхауса.

Набережная, поворот, еще немного — дом. Машина Насти перед гаражом, я свою рядом пристроил. Схватил первые две тяжелые сумки из кузова, вытащил их через борт, доволок до крыльца. Пока шарил в кармане в поисках ключей, дверь распахнулась.

— Заходи.

Настя в трикотажной пижаме с котиками, довольно детского вида. Это самый верный признак того, что она, как сама выражается, «залегла на весь день» и никуда не пойдет.

— Любимая! — Я притянул ее к себе и поцеловал.

— Заходи давай. — Она затащила меня в дверь. — Голодный?

— Не откажусь.

— Тогда блинчики сделаю, если ты не против.

— Блинчики — и я против? — поразился я такому заявлению. — Шутка такая? Кстати, ты когда вернулась?

— В тот же день. И все время дома. Меня переводят, к слову.

— Знаю, мне Джинни сказала, я ее видел. Меня тоже уволили.

— Это же отлично! Наконец-то будем жить просто вместе.

— Именно так.

Затащив сумки в спальню, переделанную в кабинет, я пошел обратно к машине за следующей порцией. Когда заволок в дом их, Настя спросила:

— В Грэнби летал?

— Да. Дверь открыта, сквозит оттуда немилосердно. Но еще оттуда до Тьмы недалеко, тварей хватает, то есть вокруг особо не погуляешь. Люзеля немного подрала одна.

— Как он? — Тон сменился на настороженный.

— В порядке, ничего серьезного. То есть если мы вдруг когда-нибудь решим воспользоваться дверью…

— Что? — Настя обернулась.

— Не думаю, что она будет доступна долго. Там пока зародыш Тьмы, но она наверняка расширится и дверь накроет.

Настя пожала плечами, затем сказала:

— В принципе и так нам тут пока нормально, верно?

— Именно это я и имел в виду. Много новых людей проваливается, скоро так вообще всю Альберту и Саскачеван заселим.

— Здесь тоже много новых после того, как тряхнуло. Похоже, что они все тогда и провалились.

— Мне тоже так кажется. Да, Джо здесь, помнишь его?

— Из Вайоминга? — поразилась она.

— Да. Здесь уже четверо из местных… ну, которые были местными. Которых я встречал до того, как все расслоилось.

— Кто?

— Парень, которого я тогда не убил в Рапид-Сити, Пикетт, Джо и девчонка, которая работала в Гарден-Сити на приеме и базе данных. Через которую я и узнал, что тебя во Флориде нет.

— Она тоже в Гарден-Сити провалилась?

— В Баффало, — покачал я головой. — Ее туда перевели. И вот дальше получаются странности.

— Слушай, давай про странности позже, хорошо? Как есть сядем. А то я так и не начну ничего делать.

Ну да, если она готовить взялась, то болтать рядом — форма самоубийства. Я поэтому первую информацию про Люси сейчас и скинул, когда ей не до того. Более того, я сбросил сообщение Пикетту о том, что здесь Люси. Типа пусть сразу к себе забирает, в Боннивиль. Колонна приедет поздно, новых разместят в отеле, в «Бест Вестерн», а так, глядишь, он ее сразу к себе и увезет. Или хотя бы прямо с утра. По крайней мере, он прислал в ответ сообщение: «Понял, заберу к себе на работу».

Вот и отлично.

Пока распаковался, переоделся, помылся, блинчики оказались готовы. Приятная такая на вид горка, рядом разный джем в разных баночках, ну и чай, само собой, кто же сладкие блинчики без чая ест? Никак нельзя.

— Ну, теперь рассказывай, что с той девчонкой не так, — предложила Настя, намазывая блинчик клубничным джемом и сворачивая его в трубку.

— С ними всеми не так. Первое, — я загнул один палец, — никто из них не провалился как все. Не было ни темноты, ни чего другого. Легли спать, проснулись в этом мире. Искали своих, никого не нашли, поняли, что что-то не так. И оказалось, что все не так.

— А второе? — Ее ровные белые зубы откусили от блинного рулона кусок.

— Из всех четверых только Джо пришел в наш лагерь самостоятельно. Слик… ну тот парнишка, — пояснил я, увидев вопросительный взгляд. — Пикетт и эта Люси вышли на меня.