Наша Няша - Александра Александровна Сергеева

Шувалов. Походный дневник. Битва при Гуммельсгофе, взятие Мариенбурга, Ямбурга. Помнишь?

Конечно, нет. Военная история твой конёк. А я хотела назвать сына Николашей. В честь дедули. Николай Максимович тоже звучит.

Придётся двоих рожать. Это значит ДА?

Ты меня сначала откопай, жених.

И откопаю, и отмою. Маш, ты мне нужна.

Всё. Восстановилась. Копаю.

Маняша очень старалась: ни на миг не отвлекалась. Бесы, конечно, быстрей до неё докопаются: их много. Она бы и не выкладывалась, если бы не подстёгивало внезапное подрагивание земли за спиной. Всё ощутимей и ощутимей. Всё-таки машина почуяла её копошение. И тоже роет землю, чтобы достать вкусного червячка.

Они добрались до неё одновременно: Макс и монстр. В один прекрасный момент ударила топором по земле, и та не вывалилась под пузо, а провалилась в образовавшуюся дыру. Чьи-то огромные лапищи вцепились в запястья и выдернули её из норы.

Маняша оказалась в почти полноценном тоннеле. Там в полный рост плечом к плечу стояла вся эпическая троица: ТУР_КАР, КрысоЛОВ и МАГ_Нистор. В одних комбинезонах без обвеса. С лопатами в руках.

Тур сгрёб свою землеройку в объятья, скосив ей часть и без того просевшей жизни.

— Убьёшь, придурок, — проворчал Крысолов, отнимая у него насупленную манюню.

— Уходим! — рявкнул Магнистор.

Ребята успели оттащить её шагов на десять, когда земля позади взорвалась. В свеже выкопанный тоннель ворвались длинные толстые иглы — целый пучок.

Нежную дворяночку грубо зашвырнули за спины. Чьи-то руки подхватили её и поволокли прочь. Маняша сумела оглянуться: три богатыря обросли просто чудовищной бронёй. А за ними разверзлась такая громадная пасть, что буквально заткнула весь тоннель. Не монстр, а какая-то адская бездна.

И что — размышляла Маняша, поспешая за незнакомой девушкой-бойцом — эта громадина думала наесться такой доходягой, как она? Мимо неё к месту схватки то и дело просачивались бесы. Как они там все развернуться? Впрочем, это уже не её дело. Скорей бы выбраться наверх и вернуться на остров. Осточертело всё — не описать как.

Наверху её встретил сам Кац. Выдернул из лаза, как морковку из грядки, и поставил рядом. Осмотрел и покачал головой:

— Ты не устаёшь меня удивлять.

— Не влюбись, — пробурчала Маняша, оглядываясь. — У меня и без того куча проблем. Ребят там не съедят? Что это за чудище?

— Сколопендра, — пояснила Яра. — Не волнуйся: не съедят.

— Разделают, как бог черепаху! — весело прочирикала какая-то девчонка и нырнула в тоннель.

— Присматривай за ней, — усмехнулся Кац, одарив шуструю помещицу насмешливым взглядом.

— Да, ладно тебе, — отмахнулась кибра. — Не перегибай. Она всё сделала правильно. Чётко и без истерик.

— Молодец, — вполне серьёзно оценил конструктор и отошёл.

— Как вы так быстро до меня докопались? — уважительно поинтересовалась Маняша, косясь на озеро за спиной.

— Нагнали побольше народа, — пояснила и без того очевидное Яра. — Притащили пета.

— Бог ты мой! — опешила малограмотная помещица с задворок мира. — Что это?

Неподалёку от тоннеля стоял небольшой кибер-монстр. Жуткое чучело, смутно кого-то напоминавшее. Но одно точно: землеройное. Помимо гусениц под брюхом у КМ были передние лапы, на конце которых красовались круглые рамы. Покрытые… тоже своеобразными гусеницами с загнутыми острыми резцами.

— Наш кротик, — ласково отрекомендовала чудовище Яра. — Питомец. Это он тебя откопал. Симпотяга, да?

— Ну-у-у…

Высказать своё просвещённое мнение мелкопоместной барыньке не дали. К ним подскочил какой-то боец и выпалил:

— Нападение! На остров.

Конспиратор даже не покосился на Маняшу, но та мигом сообразила:

— На мой?

Взгляд Яры стал отсутствующим. Через несколько секунд кибра вынырнула из лички и кивнула:

— Да. Стой! — последнее, что услышала Маняша, когда врубила телепорт.

Сама не поняла, как это вышло.

Глава 27

Помещица и бессребреница

Она появилась посреди пылающей деревни. Рядом с молитвенным домом, вокруг которого сгрудились самые маленькие дети и самые немощные старики. Они хмуро наблюдали за крушением своих трудов.

Однако хозяйке обрадовались. Маняша огляделась: все, кто мог хоть как-то шевелиться, тушили пожары. Она нырнула в интерфейс, открыла вкладку с объектами недвижимости и обнаружила, что у неё целых три пожарных каланчи. При каждой из которых были гигантские бочки с водой.

— Наша! — налетел на неё чумазый оборванный Бабай.

— Спасём? — выпалила она со стоном, который не смогла сдержать.

Хотя стоило бы: хозяйка и настоящая помещица должна вдохновлять народ неколебимой стойкостью перед невзгодами.

— Что-то спасём, — на диво спокойно оценил глава. — Что-то восстановим. Главное: народ в целости. Киборги тут ещё за час до того объявились. Целой толпой. Расселись по всей деревне, словно меж домов прятались. Я уж, было, хотел гнать, как тут и завертелось. Поджечь-то нас успели: дурное дело нехитрое. А вот народ покрошить — это уж позвольте! Твои бесы даже наших ухачу с реки приволокли. Я проверил: все тут. У нас покойничков: дедок один. Да и тот от старости помер. Ты бы туда не ходила, — укоризненно заметил Бабай, проследив за пылавшим ненавистью взглядом хозяйки. Пускай там сами…

Маняша не дослушала. Рванула на окраину деревни, где мелькали огромные тела в гротескной снаряге. По пути отняла у какого-то старика топор — свой-то выронила в тоннеле, когда Тур её облапал.

Первое, что бросилось в глаза: красные ники над головами некоторых игроков. И название клана «Могильщики систем». А эти тут причём — успела подумать она, прежде чем сделала второе открытие: их теснили кибры из клана «Сикхи».

— Вавилонское столпотворение, — пробормотала Маняша.

И ринулась в бой. Натуральным образом: поскакала, задрав над головой топор, к ближайшему киллеру. Даже на уровень не глянула. Что-то в ней сдвинулось, съехало в неизведанную темень. Помнится, бабуля рассказывала о своей бабушке, воевавшей в Великую Отечественную. Не санитаркой, а целым снайпером.

Прапрабабушка Маняши убивала людей. По-настоящему. Те не были для неё людьми. Какими-то монстрами, что уничтожали других. Людоедами — почти безмозглыми, как те же кибер-монстры здесь. Видимо, в самой Маняше проснулось то же ненасытное чувство отмщения.

— Убью! — заверещала она с неожиданной для себя яростью.

Аж в глазах потемнело. Оба сражающихся бойца — и сикх, и могильщик — обернулись на припадочную малявку и застыли. От её удара киллер увернулся с непринуждённостью кошки и удивлённо прошипел:

— А эта тут что делает?

— Убиваю! — рявкнула Маняша, вновь бросаясь на врага.

Тот снова увернулся и предложил противнику:

— Давай её отодвинем. Не хочу задеть.

— Няш, уйди! — раздражённо потребовал сикх. — Куда ты лезешь?

Она молча ринулась на кила. Тут на неё кто-то налетел, подхватил и потащил обратно в деревню. Она яростно отбивалась — если так можно назвать борьбу мухи с кулаком, в который её поймали.