Секс после полудня - Джун Зингер

Договоренностей! Елена и ее золотой полуденный секс свелись к какому-то соглашению.

— Я — его дочь, — упрямо сказала Андрианна. — Возможно, что у вашего отца были и другие, но у моей матери никого другого не было.

Уильям Уайт развел и вновь скрестил свои ноги и презрительно фыркнул.

— Вы ведь были лишь маленьким ребенком, мисс Дуарте, что вы могли знать? И как вы можете говорить о том периоде времени, когда вы родились? — Он прыснул от смеха. — У вашей матери могла быть в это время дюжина любовников…

— Вы не знали мою мать, иначе вы не сказали бы, что…

Портер потер свой нос.

— Конечно, мы не ожидаем, что вы согласитесь с этим, но профессия вашей матери была такова, что…

Его намек был однозначен, и, потеряв над собой контроль, Андрианна вскочила со стула.

— Ну ты, мерзкий слизняк! Ты…

Открылась какая-то дверь, и глаза всех повернулись к ней, когда сквозь дверной проем на инвалидной коляске въехала женщина, затем, умело маневрируя, она расположилась в центре комнаты. Она была все еще привлекательной женщиной около семидесяти лет, на ней были темно-синее шелковое платье, бриллианты и жемчуга, волосы были плотно собраны сзади в большой шиньон, заколотый широким темно-синим вельветовым бантом.

Андрианна рухнула на стул. Она никогда не представляла, что встретится с миссис Эндрю Уайт во плоти.

— Мама Бабс! — запротестовал Портер, а Эндрю воскликнул: — Мама, вы же сказали, что не будете… что вы разрешите нам уладить это…

— Но вы не уладили это, — упрекнула его Бабс Уайт. — То, что нужно было провести быстро и с достоинством, превратилось в перебранку! — Она бросила на Портера особенно презрительный взгляд. — Омерзительно и неэффективно!

Гнев Бабс Уайт был очевиден, но Андрианна подумала, что для этой пожилой женщины он, вполне возможно, был защитой от того унижения и той боли, которые она испытывала, подслушав разговор. Она подумала, что сыновья миссис Уайт и зять сделали все возможное, чтобы оградить ее от какой-либо информации об этой встрече… Что они попытались пощадить ее, особенно потому, что она явно была инвалидом. Андрианна тихо сказала.

— Мне жаль, что вы подслушали…

— Разумеется, я подслушала! — прервала ее миссис Уайт. — Я была в соседнем кабинете и слушала все по внутренней связи. Честно говоря, после всех этих лет мне было любопытно узнать, что дочь Елены Дуарте скажет в свою защиту.

Портер и Эндрю стали делать протестующие звуки, опасаясь, что она сделает какое-то признание, которое окажется компрометирующим, но она отмахнулась от них рукой.

— Те другие, которые приходили, заявляя, что они — дети Энди, меня по-настоящему не интересовали, — продолжила она. — Мы просто платили им, чтобы избавиться от них. Но вы и ваша мать восхищали меня. Да, я признаю это. Это было единственное увлечение Энди, которое длилось… и длилось. И вы были единственной из его возможных наследниц, которую он обеспечивал так щедро. И это действительно так! Вы учились в лучших школах Европы. Он в самом деле питал к вам особую слабость. Но я думаю, что поняла это уже тогда, когда вы родились и он купил этот дом для вашей матери и этой женщины Розы.

Андрианне казалось невероятным то, что она сейчас слышала от этой женщины, и судя по выражениям лиц ее сыновей и зятя, то же самое чувствовали и они.

— Вы хотите сказать, что знали обо мне… о моей матери и обо мне… с самого начала?

— Именно так.

— Но почему же вы не…

Бабс Уайт натянуто улыбнулась.

— Почему я ничего не сделала с этим? Потому что к тому времени, когда у Эндрю появилась ваша мать, он и я давно пришли к взаимному пониманию. Я думаю, что сегодня это назвали бы открытым браком. Единственное, что я требовала от Эндрю — была осторожность. Ваша мать вряд ли была первой из женщин Эндрю и не единственной в то время. И она не была той женщиной, из-за которой мы с Эндрю сцепились, после чего я вынуждена остаток своей жизни проводить в этой коляске.

Она стукнула по подлокотнику своей каталки, и они все смотрели на нее в шоке.

— Мама! — протестующе воскликнул Эндрю.

— Слушай, прекрати вопить «мама» каждые пять секунд. То, что я сейчас говорю, не может быть для вас таким уж шокирующим известием. Слава богу, среди вас нет шестилетних.

— Мама, но эта… новость, — произнес Уильям своим шепотом. — Вы никогда не говорили нам, что отец виноват в том, что вы стали калекой. Мы всегда считали, что это был несчастный случай.

— Я же не говорю, что ваш отец умышленно столкнул меня с той лестницы, но он несет ответственность… Да, мы с ним сцепились тогда из-за той, которую я посчитала его самой первой из женщин; я прыгнула на него, но потеряла равновесие. Думаю, что в этом есть и его вина.

— Но вы никогда не говорили нам об этом? Почему?

— Ну, это же не то, о чем нужно кричать на каждом углу, верно? Мы же не будем сообщать всем, что Уильям принимает кокаин или что Синклер слишком много пьет. Что жена Эндрю не спит с ним. И что Портер любит смотреть порно.

— Мама Бабс, вы что, лишились рассудка? — взорвался Портер.

Но матриарх не обратила на него внимания:

— А вы, дочь Елены Дуарте, почему вы так смотрите на меня? Почему вы считаете, что я говорю такие ужасные слова? Вы-то не зеленая девушка.

— Извините. Мне все это кажется невероятным… что вы остались с ним. Он был моим отцом, но в этом у меня не было выбора. Он был любовником моей матери, но она была наивной, простой женщиной, которая безумно обожала его и тянулась к тому малому, что она получала от него вплоть до самой смерти. Но вы, солидная женщина, при деньгах, власти и способности делать все, что нужно, вы остались с ним, живя в этой огромной лжи, проживая эту бесполезную жизнь. Да, для меня это шок!

Лицо миссис Уайт неожиданно осунулось: годы дали себя знать и уголки рта опустились от горечи.

— Много ли вы знаете? Вы думали только о себе и у вас никогда не было ничего такого, что надо было сохранить. Ни славной старой фамилии, ни репутации, ни семьи, которые нужно было защищать от скандала. Я обязана была думать о репутации своих родителей и о своих детях. Да и о состоянии, принадлежащем семье. Большое состояние и знаменитая фамилия — это ответственность и обязательство, которые такая женщина, как вы, не способна понять. Для меня тоже не было выбора, поскольку развод привел бы к исчезновению состояния, а слухи подорвали бы доверие публики к корпорации «Уайт Ассошиэйтс». Ведь наша корпорация — финансовая, и ее руководители должны быть безукоризненны с точки зрения морали. Как вы, дочь Елены Дуарте, сказали, я — солидная женщина и поэтому всегда ставлю обязательства и ответственности перед личным счастьем. Именно это я сделала и никогда об этом не жалела!