Охотник - Тана Френч
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Надо б задать тебе тот же вопрос, — говорит Кел. — Ты упоминал, что целил что-то предпринять насчет Рашборо, Джонни и их разводки. И как?
Март качает головой.
— Пора б тебе уже знать меня достаточно, чтоб такое спрашивать, — говорит он. — Не мой стиль и близко. Я человек дипломатии, ей-ей. Общения. Если есть у тебя дар доносить до других что-то, нужда предпринимать что-либо крайнее возникает редко.
— Надо тебе в политики было, — говорит Кел. Это все просто в порядке встречного довода — Марта он на самом деле не подозревает. Представить себе, как Март кого-то убивает, Кел может, но не прежде, чем опробованы все более экономичные варианты.
— Знаешь что, — говорит довольный Март, — я о том и сам частенько думал. Если б не ферма, я бы давно подался в Лейнстер-хаус[53] да потягался соображалкой с той оравой. Враз поспорил бы я с тем идиётом из зеленых[54], башка жеманная, как у матери-настоятельницы. Никакого соображения у мудака того.
Март нагибается постепенно, оберегая то бедро, которое больнее, чтоб покопаться в ведре.
— Порадовался бы я, окажись то Джонни, — говорит он. — Славно да опрятно вышло б, а? Избавились бы от этих двух прохиндеев одним махом. Без вопросов: кабы выбор был за мной, я бы выбрал Джонни. — Он выпрямляется с полной горстью моркови. — В конечном счете, — говорит Март, — что там я себе думаю или что ты думаешь, разницы нисколько и никакой. Имеет значение только то, что там гордость Дублина-града себе думает, и этого нам предстоит подождать да поглядеть, куда его ветром снесет. — Машет Келу морковками. — А я пока полакомлюсь вот. Если попадутся тебе на глаза марокканцы, шли их ко мне ужинать.
Поварив эту новость в уме целый день, Лена по-прежнему не уверена, что и думать об убийстве Рашборо. Надеется, что Кел с его опытом в таких делах поможет ей разобраться. Приехав к нему, она застает Кела у кухонного стола за переработкой моркови: Кел чистит, режет и пакует ее в пакеты для морозилки. Лена, зная Келовы повадки, за добрый знак это не принимает. Он похож на того, кто готовится к долгой зиме — или к осаде.
С собой она прихватила непочатую бутылку бурбона. Пока Кел рассказывает ей про свое утро, она наливает им обоим выпить, щедро добавляя льда, устраивается напротив Кела за столом и берет на себя нарезку. Кел чистит морковь так, будто она угрожала его семье.
— Могу ручаться, парняга хорош, — говорит он. — Нилон, следователь. Все делает ненапряжно, стелет мягко, умеет не спешить, но видно, что, если понадобится, может и жестко. Будь он у меня в напарниках в те времена, я б не жаловался.
— Считаешь, он найдет кого надо, — говорит Лена, отрезая себе кусочек морковки пожевать.
Кел пожимает плечами.
— Слишком рано пока. Он того сорта, какие находят. Только это и хочу сказать.
— Ну, — говорит Лена, прощупывая почву, — чем скорее найдет, тем быстрее от нас отстанет.
Кел кивает. Молчание; лишь мерное чирканье овощечистки и ножа, да собаки вздыхают во сне, а где-то вдали тарахтит трактор.
Лена знает, что Кел ждет, когда она спросит, не он ли убил Рашборо, и задавать этот вопрос не собирается. Вместо этого отхлебывает из стакана и уведомляет Кела:
— Я мужика того пальцем не трогала. Просто на всякий случай, чтоб ты знал.
От вида Келова ошарашенного лица Лена смеется, а через секунду улыбается и Кел.
— Ну, с моей стороны было б неучтиво такое спрашивать, — говорит он, — но знать, наверное, полезно.
— Не хотела тебя пугать перед сном, — поясняет Лена. — Ни к чему мне, чтоб ты ворочался в постели да прикидывал, не спутался ли с маньячкой-убийцей.
— Да и ты, — говорит Кел. — Я по нему не скорблю, но тоже его не трогал.
Лена в любом случае так и думала. Кела не способным на убийство она не считает, но если б он и убил, она не верит, что убил бы именно этого человека и именно так. Он нужен Трей, и это связывает ему руки.
— И на кого тогда ставишь? — спрашивает она.
Кел, вновь занявшись морковкой, неопределенно клонит голову.
— Нилон мне тот же вопрос задал. Я назвал Джонни. Не знаю, верю ли в это сам, но осмысленней всего тут он.
— Он вчера ко мне заявился, — говорит Лена.
Кел вскидывается.
— Джонни?
— Он самый.
— И чего хотел?
— Спастись от собственного идиётства, вот чего. После того, как выяснилось, что золото его — херня сплошная.
— Ага, — говорит Кел. — Я Марту так и сказал.
С того мига, как она уехала, а Март махал ей вслед у Келовых ворот, Лена подозревала, что так оно и случится. Слышит подтверждение тому, и все равно плечи у нее напрягаются. Саму Лену много раз обзывали холодной, и она согласна видеть в этом некую правду; и вот Лена, увидев, распознаёт: под всей этой болтовней и озорством — они вполне настоящие — Март холоден, как камень. Она понимает, зачем Кел сделал то, что сделал. Просто надеется, что все обернется к добру.
— Что ж, — говорит она, — Март прислушался. Джонни получил предупреждение, с его слов. Не был уверен, от кого именно, однако предупредили ясно: убирайся — или мы тебя спалим.
— Что за нахер? — произносит Кел, откладывая что там у него оказалось в руках.
— А чего ты ожидал?
— Что Март сообщит Джонни, что его большая затея провалилась и оставаться тут смысла нету. Может, сколько-то их наваляли бы ему, не знаю. Я просто пытался малую из этой мутоты вытащить. А не подставить ее под поджог.
Он готов рвануть в горы и выхватить Трей из того дома — хоть бы и силой, если понадобится.
— Не пожгут их, — говорит Лена. — Пока они все дома, в любом случае. Ребята на этот счет будут осторожны.
— Иисусе Христе, — произносит Кел. — Какого хера я в этом долбаном месте делаю?
— Джонни вчера вечером паниковал, — говорит Лена. — Только и всего. Не продумал хорошенько, влез глубже, чем предполагал, и потерял голову. Он справляется, только если все идет по-его.
— Ясно, — говорит Кел. Стряхивает приступ страха и заставляет себя вновь заняться морковкой. — И чего он от тебя хотел?
— Чтоб я потолковала с народом. С тобой. С Норин. Чтоб отвяли от него.
— Какого беса, — произносит Кел. — Почему ты?
Лена вскидывает брови.
— Не считаешь, что мне дипломатических навыков хватит?
Улыбку в ответ она не получает.
— Ты в местные дела не лезешь. Джонни не чурбан, это ему должно быть известно. Чего он к тебе пристал?
Лена пожимает плечами.
— Я бы сказала, как раз поэтому. Он счел, что мне плевать будет на то, что он тут решил устроить. Начал с того, что сослался на былые времена, — «ты ж понимаешь, я такого не заслуживаю, я не ангел, но ты же знаешь, не такой уж я паршивый, как меня малюют, ты тут одна, кто меня со счетов не списывает», вся вот эта музыка. Он