Освобождение Атлантиды - Алисия Дэй

— Мы придем туда, и нас убьют. Потом они убьют ее, где бы ее ни прятали. Потом, забавы ради, они придут сюда и перебьют всех остальных.

Кили кивнула, вытирая покрасневшие глаза.

— Я говорила ему…

Джастис также ее перебил.

— Ты говорила ему, что мы должны угрожать вампирам. Вести с ними разумные беседы. Сказать им, что отдел Паранормальных оперативников будет здесь утром, и что если они отдадут нам Элени, мы не станем за ними охотиться. Это верно?

Кили кивнула, прищурившись. Она, вероятно, поняла, что ей не понравится то, что он собирался ей сообщить.

Она оказалась права.

— Вампиры не понимают, что такое логика или здравый смысл, когда злы и хотят отомстить. Мы, разумеется, можем им угрожать паранормальным отделом. Они перейдут на новое место, устроят там гнездо, чтобы мы их не нашли. Разумеется, сначала они высушат Элени, оставив нам мертвое тело в качестве подарка.

Лицо Кили побелело от его жестокости, но он просто добавил это в список своих грехов. Он и так себя корил. Да. Он был жутким ублюдком, оставившим этих бедняг, чтобы провести день, эгоистично предаваясь удовольствию. А крошечная девчушка пострадает.

Сиротка, такая же, как и он сам. Но у него хотя бы были приемные родители. А у Элени впереди теперь ничего, кроме боли, пыток и смерти, если только он ее не спасет.

В этом он был хорош.

Он достал своё меч и осторожно положил его на стол перед собой.

— Вот план. Или соглашайтесь, или убирайтесь с дороги, но мы поступим вот как. Они хотят меня, я так полагаю, так как именно я убил их тем взрывом.

Алехандро ударил кулаком по столу.

— Они хотят получить меня! Намеренно используют слово «обмен». Если ты думаешь, что в одиночку отправишься в лагерь вампиров, то крупно ошибаешься. Это мои люди, и я их подвел потому… потому, что я… — он с мукой посмотрел на Марию, которая рыдая, сидела за столом. — Потому что я пренебрег своими обязанностями, — закончил он, покраснев.

Джастис на мгновение встретился взглядом с Алехандро, совершенно понимая его чувства. Они оба были воинами и не смогли защитить своих подопечных. И они оба умрут, чтобы всё исправить.

Ладно. Пусть идет.

— А что за план? — круги под глазами Кили лишь подчеркивали бледность ее лица. — Ты — сильный атлантийский воин, так что, почему бы тебе не рассказать вам всё?

Всего несколько часов назад в ее глазах были лишь любовь и смех, а теперь лишь опустошение. Он понял, что Кили чувствовала ту же опустошающую вину, как и он сам.

Не только атлантийские воины ощущали ответственность за невинных.

— Они хотят обмена, значит, мы произведем обмен, — просто ответил он. — Меня за Элени.

За столом раздались несогласные возгласы, но Кили посмотрела на руки, лежащие на столе. И ничего не сказала. Хотя вздрогнула, словно от удара.

— Они убьют тебя, — сказал Алехандро. — Сначала тебя, потом Элени, а затем и всех остальных. Я знаю, что мы не справимся с бандой разозленных вампиров всего с парой ружей.

— Может быть. Но если так, то я планирую забрать нескольких с собой, — ответил Джастис, глядя на Кили. — В любом случае, план А — умрут лишь вампиры. И мне есть, ради чего жить.

Кили, наконец, посмотрела на него, и темная пустота в ее глазах испугала его сильнее, чем встреча с сотней вампиров.

— Дай мне ружье, — попросил она.

— Ты и близко к тому гнезду не подойдешь, — сказал Джастис. — Я…

Но на сей раз она прервала его. Она не обращала внимания на него, словно его не существовало, повернулась к плачущей Марии.

— Если ты сможешь заткнуться на пять минут, достань мне ружье, — сказала она с ледяным презрением. Потом подняла что-то с колен и положила перед собой на стол, повторяя действия Джастиса.

Это был покрытый кровью тапочек.

Мария замолчала, в шоке глядя на Кили. Потом распрямила плечи и убежала. Кили взяла кусочек хлеба и стала мрачно жевать.

— Нам нужно поесть, — сказала она, совершенно искренне. — Мы весь день не ели. До сумерек еще час, и я не подведу Элени вновь из-за того, что я, черт побери, проявила глупость и отправилась спасать ее, не восполнив запасы энергии.

Джастис способен был обходиться без пищи шесть дней, но решил последовать ее примеру. Вероятно, позволив Кили контролировать что-то, даже если это что-то так незначительно, как ее решение съесть хлеб и холодное рагу. Пусть она найдет выход из собственного ада.

Она съела кусок хлеба и медленно начала поглощать до того нетронутое рагу со своей тарелки. Словно зомби или роботы из тех фильмов, которые так любил Вэн. В ней не было чувств, ни страха, ни грусти.

Просто ела холодное рагу.

Его рот так пересох, что он едва смог проглотить кусок хлеба. Если из-за своей недальновидности он потеряет и Кили, и ребенка, для ничего не останется. Его разум мучал его видениями о мире без Кили, и Пустота, чернее, чем та, которую сотворила Анубиза, появилась перед ним, словно манящая бездна.

Алехандро переводил взгляд с Джастиса на Кили, а потом кивнул, как будто приняв решение. Он оторвал кусок хлеба и начал жевать.

Кили опустила ложку в свою миску, металл ударился о металл — такой пустой, навязчивый звук. Потом она перевела мертвый взгляд на Джастиса, и что-то в его душе содрогнулось.

— Ты сказал нам, что собираешься делать, — сказала она. — Теперь расскажи мне, как мы можем помочь.

Глава 39

Незадолго до сумерек, Сан Бартоло

Деревенские мужчины спрятались так хорошо, как могли, среди деревьев и кустарников, окружающих храм. Но план прикрывать Джастиса выстрелами из ружья с треском провалился. В этой местности негде было укрыться; чтобы видеть цель, надо было выйти на открытое место или же палить вслепую. А так они могли задеть самого Джастиса или Элени.

Разумеется, если вампиры вынудят его зайти в храм, в котором находилась та самая настенная живопись, то они вообще ничего не смогут сделать. Джастис будет совсем один.

Кили вместе с заряженным и нацеленным ружьем лежала на земле на животе прямо перед небольшим возвышением, прикрытым густой высокой травой. Алехандро находился сбоку от нее, стоя на коленях. А между ними лежали боеприпасы на тот случай, если надо будет перезарядить оружие. Джастис пытался обнять ее перед тем, как спуститься к вампирам, но она была напряжена и неподатлива в его объятиях. Он поцеловал ее в макушку и отпустил, переживая, что они расстаются вот так.

Он присел рядом с ним.

— Пора. Вы готовы?

Алехандро цветисто выругался, качая головой.

— Нет, мы не готовы. Мы почти бесполезны тут. Мне нужно пойти с тобой.