Поиск Анны - Алексей Павлович Зорин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аня втайне надеялась, что мотыльки не глупые, и не решатся лететь прямо в горящий огонь — но они летели, и девочка всегда старалась их отогнать. Она никак не могла взять в толк: неужели эти глупышки не понимают, что пламя сожжет их дотла!
Лишь когда Аня выросла, уже в институте она узнала, что мотыльки ориентируются на свет, в том числе — свет луны. Поэтому они летают вокруг лампы, принимая ее за ночное светило. Сто девяносто миллионов лет мотылькам ничего не мешало в навигации, но потом появился человек со своими искусственными светильниками.
И с тех пор мотыльки сгорали в огне свечей, к которым так отчаянно стремились.
* * *Лодка продолжала нестись вперед, разрывая туман, белым молоком заливший поверхность озера. Иногда из этой дымки выныривали гранитные острова причудливой формы — совсем маленькие, размером с комнату в питерской общаге, в которой Анна жила когда-то; иные — побольше, с острыми скалами, поросшими редкими деревьями.
— Смотги! — Виталик округлил глаза и указал пальцем куда-то в туман.
Из молочной дымки показался силуэт невиданного чудища. Он был похож на огромную рыбу, выброшенную из воды, простершую к небу иссохшие плавники.
— Это кит, — сказал Иван.
Анна недоверчиво вглядывалась в монстра. Откуда кит в озере? Когда они подъехали ближе, стало понятно, что это затонувший корабль, севший на мель около одного из островов.
— Бывший немецкий эсминец «Т-12», — сказал Иван, глядя на проржавевшие борта. — Наши потом уже переименовали в Кита.
Завалившийся на бок корабль вписывался в пейзаж, словно он был здесь всегда. Эхо далекой войны, одинокий кит, не услышавший песню своих сородичей, бросившийся на берег и разбившийся о скалы.
— Близко я к нему не подхожу, — заметил Иван. — Говорят, на нем испытания проводили. Животных в клетях запирали, рядом с вольерами разбивали капсулы с радиоактивной гадостью. «Грязную» бомбу тоже здесь испытывали.
— Это бесчеловечно, — вырвалось у Анны.
— Отнюдь, — покачал головой Иван. — В газете писали, что благодаря этим испытаниям смогли лечить людей после аварии в Чернобыле. Смерть тех животных спасла тысячи жизней.
— Для того, чтобы спасти одних, надо убить других?
— Это жертвоприношение, Айно. Таков закон.
Смолиной не хотелось думать о зверях, мечущихся по тесной клетушке в надежде выбраться, обреченных на страшную смерть от радиации. От радиации человек сгорает. Машенька с мамой, Листин, и еще неизвестно сколько пропавших без вести тоже сгорели но — иначе. Смолина не сомневалась, что Вечный Турсо действительно существовал — в виде невидимого монстра в человечьем обличьи. Или невиданного зла, пустившего щупальцы на всю Карелию. Но не люди ли породили это зло?
* * *Через полчаса из тумана показались высокие гранитные скалы, густо поросшие лесом, с развалинами каменной крепости на вершине прибрежного утеса. Пахнуло хвоей. Иван заглушил мотор.
— Хейнясенмаа, — сказал старик. — Теперь пойдем на веслах, тихо.
Красные гранитные скалы острова отливали кровью.
— Что за развалины наверху? — спросила Анна.
— Финские оборонные сооружения. До второй мировой остров принадлежал Финляндии.
Острые скалы зловеще плыли в обрывках тумана. Лодка раскачивалась на небольших волнах, Иван налегал на весла, и только их всплеск нарушал мертвую тишину Ладоги.
— Причал с другой стороны, мы туда, понятно, не пойдем, — произнес Иван. — Высажу вас прямо на скалы.
Лодка приблизилась к берегу, заваленному обломками скал. Вверх на десяток метров взмывала гранитная стена, по которой, впрочем, можно было забраться. Вокруг никого не было видно.
— Остров большой? — негромко спросила Смолина.
— Заплутать хватит, — уверил ее старик. — То, что ты ищешь, находится в его центре.
Он умело направил лодку к ближайшему камню, подруливая веслами. Нос судна легонько стукнулся о кусок скалы с прибитой к ней проржавевшей табличкой.
— Остогожно, гадиация! Заггязнено: цезий сто тгидцать семь, стгонций девяносто, — прочитал Виталик и посмотрел на Анну. — Мы точно туда хотим?
— Больше всего на свете, — буркнула Анна. — Этим табличкам полвека.
— Гадиации это объясни, — опасливо сказал Виталик, но вылез из лодки следом за Анной.
— Значит, не передумали? — спросил Иван.
— Жди нас, — ответила ему Смолина. — Не позже чем через три часа вернемся.
— У вас есть не больше двух, — старик указал на небо, по которому с севера двигались темные тучи. — Шторм идет. Если не успеем дойти до шхеров — навечно останемся в царстве Маналы.
Виталик шумно сглотнул.
— Я буду неподалеку — укроюсь в тумане, — сказал старик и ухмыльнулся: — Если, конечно, Манала вас выпустит.
Он налег на весла, и вскоре растворился в дымке Ладоги.
Анна посмотрела на Виталика — в его глазах был страх — глубоко вздохнула и сделала шаг на остров смерти.
* * *Шишки под их сапогами хрустели, словно кости. Анна шла по чужим воспоминаниям, вскрывая их подошвами, как древний мох. Под тонким слоем мха, напитавшегося влагой, был гранит, и иногда ботинки проскальзывали, сдирая шкуру с тела Левиафана. В такие моменты Смолина хваталась за мокрые скалы, чтобы не сорваться вниз на острый гранит.
Виталик зябко ежился, да и Анне было не по себе. Остров не был похож на обжитой, но если верить Ивану — что-то ждет их в самом его центре. Что-то, от чего спина Смолиной покрывалась мурашками. В такие мгновения она вновь чувствовала себя маленькой девочкой, заплутавшей в незнакомом лесу. И то, что ей нужно найти, вселяло ужас.
А если ничего нет? Если Светорожденный — всего лишь экзальтированный старец, а секта вовсе и не секта, а сборище безобидных отшельников? Может и так. Но если все по-другому, если все так, как считала Смолина — тогда они шли в самое опасное место во всей Карелии.
Анна и Виталик минули бастионы финских укреплений, испещренных пулями. Каменные стены плотно окутал мох — лес пытался скрыть деяния людей; островерхие ели цеплялись корнями за гранитный массив, как утопающий за соломинку.
Вскоре деревья расступились и в