Апокалипсис завтра - Алена Багрянова

Внутри у Руперта черной бурей клокотала злоба, настоящая, всеобъемлющая. Твари. Уроды. Сволочи. Мрази. Ублюдки. Он мог бы подбирать сотни красочных эпитетов бесконечно. Ему хотелось, чтобы этих чертовых садистов не было вовсе. Руперт надеялся, что они все передохли. Был бы бесконечно рад их мукам. Особенно сейчас, видя сколько боли скопилось в глазах самой дорогой в жизни девушки, как болезненно впивались ее пальцы в его тело только от одних воспоминаний. Ему хотелось мстить. Жестоко и кроваво. Этернели этого заслужили.

«Дэни. Господи».

— Люблю тебя, мое ночное солнце, — Руп крепко обнял девушку, пытаясь поделиться всем теплом, что испытывал, просто находясь с ней рядом. — Я не позволю никому тебя обижать, чего бы мне это не стоило, — шептал он тихо ей на ухо.

Руперт коснулся губами ее мочки, прошелся легкими поцелуями к подбородку, а потом заглянул в волшебные омуты глаз, заключая лицо в ладонях.

— Все будет хорошо, — уверенно и твердо сказал он, тут же накрыв ее губы глубоким поцелуем. Хотелось забрать всю боль и страхи, выкинуть к чертовой матери все перенесенные ужасы, но как? Как он мог заставить исчезнуть эти пугающие призраки воспоминаний из ее взгляда? Руперт не знал.

Его она не боялась.

Это было…

Словно пропасть, в которую хочется упасть. Потеряв счет секундам, оставив безразличие к внешнему миру и проблемам, уходя с головой в одно лишь пульсирующее желание. Любить. По-настоящему, без дурацкой отстраненности и стремления утолить банальный плотский голод. Не пытаться вбить в голову, заставить себя верить в несуществующие чувства, а дать волю настоящим, стать собой. И только с ней.

Бархатная светлая кожа, которой вечно хотелось касаться губами, припадать поцелуем, вдыхать аромат и ощущать, как изящные руки медленно скользят по спине. Свитер и футболка нещадно мешали, давили, потому нашли прекрасное место на спинке кровати, давая возможность коже дышать и чувствовать теплые касания. Руперт осторожно прошелся пальцами по ее ключице к плечу, освобождая от ленты, на которой держалось платье, и повторяя путь поцелуями, а затем вернулся к жарким губам, положив руку ей на шею и притягивая ближе. Воздуха в легких становилось все меньше, но ему было плевать на этот пустяк. Он оторвался от нее, чтобы совсем не задохнуться, ощущая на себе такое же тяжелое дыхание и заглядывая в глаза Дэни. Оба понимали, что начатого не остановить и не боялись, посылая откровенные, ничем не прикрытые взгляды, полные желания чувствовать друг друга, слышать биение сердца и открывать душу.

Снова дорожка из поцелуев и впивающиеся в кожу пальцы, трепет дыхания, когда Руперт медленно приспустил верх платья, обнажая аккуратные груди. Дэни шумно втянула носом воздух. Руп поднял взгляд на ее лицо, он плохо видел в окружавшем их полумраке, но, наверное, щеки девушки раскраснелись. Он втянул ртом тугую вершину соска, прошелся по ней языком, позволил себе ласкать ее, слыша, как учащается дыхание Дэни. Кружащие голову вздохи, туманили сознание, мутили рассудок и только сильнее распаляли желание. Он оторвался от нее, накрыл ладонями обе груди и вновь потянулся вверх, чтобы словить губами ее дыхание.

— Руп, — выдохнула она за секунду до того, как его губы коснулись ее губ. Касания больше не были невесомыми, а становились все настойчивее. Дэни с каким-то отчаянием впивалась в его обнаженную спину пальцами, впрочем, зная, что не причинит ему настоящей боли. Не хотела, а потому не могла до конца расслабиться, боясь, что что-то сделает не так. Его ладони на ее груди будто выжигали на ней клеймо. Жар, исходивший от тела Рупа, был невероятно соблазнителен и буквально опалял кожу.

Напряжение, в котором она находилась уже много дней, вырвалось наружу, сокрушая все возведенные ею стены отчуждения. Дэни не могла поверить, что Руп сейчас лежит на ней, вжимая ее в матрас. Она прикрыла глаза и выгнулась, когда ладонь парня прошлась вдоль ее спины.

А потом вдруг перед глазами все заволокло темной дымкой, стоило Руперту коснуться внутренней стороны ее бедра. Дэни ощутила, как к горлу подкатывает желчь. Слишком свежи были воспоминания. Она дернулась под Рупом, жалобно вскрикнув, и попыталась оттолкнуть его, но он вовремя перехватил ее руки и положил их на его плечи, удерживая поверх своими ладонями.

— Шшш, — услышала Дэни, а потом поняла, что Руп так решил ее успокаивать.

— Прости, я… — она глубоко вздохнула, стараясь придти в себя. Руп не виноват, что ему досталась какая-то ненормальная, верно? Он пытался ее поддержать. — Давай пойдем медленнее, ладно?

Дэни несколько раз моргнула и перевела взгляд на глаза Рупа, не в силах перестать смотреть на огоньки, блестящие в его темных радужках. Они словно завораживали, поскольку парень даже почти не моргал, вглядываясь в ее черты. Дэни потянулась к нему навстречу, поцеловав в уголок губ, а потом ее ладони мягко выскользнули из-под рук Руперта и стали медленно исследовать его обнаженный торс. Дэни, едва касаясь, обвела пальцем его твердый сосок, поглядывая то на него, то на самого Руперта. Она следила за реакцией, и не разочаровалась, заметив, как по тренированному телу прошла легкая дрожь.

На самом деле, Дэни и не ожидала, что Руп станет таким… красивым. Он был привлекательным парнем три года назад, с искрой в глазах и добрым сердцем, так запавшим ей в душу, а теперь подросток превратился в молодого мужчину. Сильного, смелого… страстного. В голове мелькнула мысль, что он явно знает, что делает. Она обожгла ее, но лишь на мгновение. Конечно, он не должен был дожидаться Дэни. Это было бы даже глупо и слишком фантастично, ведь они расстались, думая, что уже никогда не увидятся.

Тем более, Дэни и сама не была девственницей. Ее опыт нельзя даже назвать настоящим, но он все же был. Еще до появления Руперта она встречалась с одним парнем. Мартином. Они оба не до конца были уверены в том, что делают. Или же просто он не слишком заботился о том, чтобы ей тоже было приятно. В любом случае, теперь ничего нельзя было изменить. Лишь постараться поверить, что не всегда секс доставляет дискомфорт. Дэни видела, как светилась Хлоя после ночей с Эдду, значит, все не может быть так плохо.

Лука отравил ее воспоминания о тех, кого она считала семьей, но Рупертом он никогда не прикидывался. И сейчас это было ей на руку. Дэни не знала мотивов Фиррор, но полагала, что каждый «знакомый» не должен был появляться часто. Лука любил разнообразие. А из-за того, что венцом их пыток было заточение в одной