Нож в спину. История предательства - Леонид Млечин

По его приказу Николай Хохлов пришел домой к Мазаник. Передал привет от мужа и стал уговаривать ее принять участие в убийстве Кубе. Но Мазаник была крайне осторожна. Она не поверила Хохлову. Решила, что он провокатор и работает на немцев.

— Хохлов очень крепко настаивал и даже угрожал смертью, — вспоминала она. — Но с ним я вообще разговаривать не стала.

Уговорить ее пыталась и Надежда Викторовна Троян — по заданию разведывательно-диверсионной группы Наркомата госбезопасности «Артур».

Артур — это псевдоним Ивана Федоровича Золотаря. Профессиональный чекист, он в 1938 году был приговорен к пяти годам лишения свободы за нарушения законности. В начале сорок второго его освободили по ходатайству чекистов из 4-го управления Наркомата госбезопасности, созданного «для специальной работы в тылу противника на временно оккупированной территории». В ночь на 23 апреля 1943 года группу майора Золотаря сбросили в районе озера Палик Борисовского района Минской области.

Надежда Троян и рассказала Золотарю, что знает Татьяну Никитичну Калиту, которая прежде работала гувернанткой в особняке Кубе. Майор ухватился за эту ниточку. Татьяна Калита познакомила Троян с Еленой Мазаник.

— Со слов Калиты, — рассказывала Надежда Троян, — знаю, что Мазаник симпатизировал адъютант Кубе, который оказывал ей определенную материальную помощь. Он снабжал Мазаник водкой, которую она продавала или меняла на продукты.

В документах Наркомата госбезопасности значилось, что Мазаник — любовница адъютанта Кубе Вильденштейна. Потом, в Москве, Мазаник скажет, что адъютант Кубе ее соблазнял, но она не поддалась. Признание в сожительстве с немецким офицером было смертельно опасным… Правда, она обмолвилась, что предлагала Вильденштейну вместе уйти к партизанам. Подобная откровенность возможна только между очень близкими людьми.

— Восьмого августа, — рассказывала Троян, — мы вместе с Калитой подошли к особняку Кубе и вызвали на улицу Мазаник. Я обратилась к ней с вопросом, можно ли у нее достать водки, за которую могу уплатить деньгами или даже продуктами. Мазаник ответила, что в настоящее время водки не имеет, но обещала в ближайшее время достать. Предложила в следующий раз зайти к ней на квартиру.

Надежда Троян пришла к Мазаник домой с тортом. По удивительному совпадению появился и Николай Хохлов в немецкой форме. Мазаник показала на него и велела Троян уходить. Разговаривать с Николаем Хохловым она тоже не пожелала.

Позднее, уже в Москве, Елена Мазаник рассказывала, что к ней приходили разные люди, назывались подпольщиками, уговаривали принять участие в убийстве Кубе. Но когда она просила свести ее с командиром партизанского отряда, все отвечали: «Это слишком сложно». Она им не верила, подозревала, что это не настоящие партизаны, а провокаторы, которые работают на немцев. Поверила одной только Марии Осиповой.

Мария Борисовна Осипова после окончания Минского юридического института трудилась в аппарате Верховного суда республики. В годы оккупации она работала на партизанский отряд Димы — капитана Кеймаха.

До войны Давид Кеймах служил в Елавном артиллерийском управлении Красной армии. После нападения Германии был отправлен в распоряжение военной разведки. Его не раз забрасывали в тыл врага. Кеймах говорил, что нужно искать надежного человека среди тех, кто рядом с Кубе. А многие возражали, говорили: нарвемся на провокатора. Кеймах настоял на своем и оказался прав. А Мария Осипова в отряде числилась резидентом «Черная», и задача ее состояла в том, чтобы собирать сведения о немцах в Минске.

Бдительные чекисты, кстати, подозревали, что Осипову завербовали немцы. Как бы ей иначе удавалось уходить из города, добираться до партизанского отряда и возвращаться назад с листовками, медикаментами, ядами и даже миной? Другим и меньшее стоило жизни.

«Вскоре после прихода немцев в Минск, — утверждал нарком госбезопасности Белоруссии Цанава, — Осипова как руководящий работник юстиции и член партии была подвергнута аресту гестапо. Но через несколько часов была освобождена и свободно проживала в городе, пользуясь некоторым попечительством со стороны немецких властей, что дает основания подозревать в принадлежности ее к немецкой разведке».

Но оснований для подозрений нет: Осиповой невероятно везло. Главное: она была женщиной со стальными нервами. Это она привела к партизанам Николая Васильевича Похлебаева. Он служил директором кинотеатра «Остланд» — для немцев.

Он рассказал Осиповой о своих близких отношениях с Валей Шуцкой, которая работала уборщицей в суде. Ее мужа, Василия Михайловича, немцы расстреляли за участие в организации побега военнопленных. Похлебаев привел Осипову на встречу с Валентиной Шуцкой. А та пришла с двоюродной сестрой — Еленой Мазаник.

По так называемой Потемкинской лестнице — это спуск от Дома офицеров к Свисл очи — они прошли к детскому парку. Здесь разделились. Николай Похлебаев и Валентина Шуцкая ушли, а Мария Осипова завела с Леной Мазаник самый главный и очень опасный для них обеих разговор.

Мазаник сказала, что не может верить первой встречной. К ней и так ходит какая-то Надя (она имела в виду Надежду Троян) и уговаривает убить Кубе. Но Мазаник боялась провокаторов. От Марии Осиповой она тоже потребовала: организуй встречу с командиром отряда. И Мария согласилась!

Но сама Мазаник не могла отлучиться из города. Вместо нее к партизанам пошла Валентина Шуцкая. Ее привели в отряд капитана Кеймаха. Валентина убедилась в том, что это действительно советские военные.

Кубе собирались отравить. Подготовили ампулу с ядом. Но от этой идеи пришлось отказаться.

— В доме Кубе обедают в разное время, — объясняла Осипова. — Маленького ребенка обычно кормят раньше. Если отравить пищу, то к обеду Кубе может выявиться, что ребенок отравлен. Тогда дело будет провалено. Мы договорились, что я достану две мины, а Мазаник подложит одну под матрац Кубе, а другую в кровать его жены.

Почему все-таки Елена Мазаник согласилась взорвать Кубе, пошла на такой риск? Ведь она в прямом смысле рисковала жизнью — собственной и жизнями родных.

— Мы ее заставили это сделать, — уверенно говорил Николай Хохлов.

Подпольщики грозили Елене Мазаник: придется отвечать за сотрудничество с оккупантами. В сорок третьем году, когда немецкие войска уже отступали и возвращение Красной армии становилось реальностью, предупреждение звучало грозно.

Но подпольщики ко многим обращались с просьбой помочь в уничтожении Кубе. И угрожали, и обещали что-то. И те соглашались поначалу, а потом отказывались. Им было страшно. Елена Григорьевна Мазаник нашла в себе силы преодолеть этот страх.