Политика и рынки. Политико-экономические системы мира - Линдблом Чарльз

Ключевое различие между двумя данными концепциями — не то, которое изначально можно было ожидать или рассматривать как базовое, — заключается в роли интеллектуального компонента в организации общества. Модель-1 можно назвать моделью интеллектуально управляемого общества. В ее основе лежит жизнеутверждающая, оптимистичная вера в интеллектуальные способности человека. Модель-2 на основе более пессимистичных оценок интеллектуальных способностей человека выстраивает другие формы управления обществом*.

То, как общества соотносят ценности и определяют выбор при различных формах политико-экономической организации, — это вопрос, который мы исследовали при анализе проблем выбора в иерархических и рыночных системах и затем вновь при анализе формирования волеизъявлений в полиархических структурах. В этом месте книги мы подошли к «водоразделу»: с одной стороны — самоуверенное мнение о человеке, применяющем свой выдающийся интеллект в организации общества; с другой — весьма скептическое мнение о его способностях**.

Эффективность анализа в организации общества

Позвольте нам определить главные элементы двух противоположных друг другу совокупностей концепций и представлений о силе и действенности интеллекта, мысли или анализа в отношении задач социальной организации — модели-1 и модели-2.

Интеллектуальная компетентность

Модель интеллектуально управляемого общества — модель-1 — принимает в качестве условия, что некоторые люди в обществе достаточно мудры и информированы для того, чтобы в высшей степени успешно содействовать решению проблем и направлять процесс социальных перемен в этом обществе. Так, марксистская мысль «принимает как аксиому абсолютную способность человека верно понимать окружающую его действительность в качестве отправной точки для активных действий по формированию этой действительности»2. Один из советских авторов пишет о развитии на основе использования «глобальных расчетов», которые являются «научно обоснованными»3. Напротив, согласно модели-2, «каждый знает, что может ошибиться», как заявлял Джон Стюарт Милль в своем эссе «О свободе». Модель-1 предполагает наличие определенного соответствия между интеллектуальными способностями и сложностью устройства социального мира. Модель-2 утверждает, что все это — сплошное несоответствие4.

Теория

Как следствие, в модели-1 предполагается, что интеллектуальные лидеры общества в состоянии разработать всестороннюю теорию общественных изменений, которая позволит управлять развитием общества и направлять его. Теория марксизма, разработанная Лениным (или Мао) и другими деятелями, является аппроксимацией такой теории. Маоисты периодически заявляли, что в интеллектуальном наследии Мао содержится вся необходимая социальная теория5. В модели-2 такой синоптической теории не существует. Ученые производят лишь разрозненные частные теории, например, по причинам преступности несовершеннолетних или по моделям голосования. Даже в пределах ограниченной области применения данных теорий они условны, прошли недостаточную проверку и в практическом отношении являются, следовательно, несовершенным источником руководства практическими делами6.

Правильное против желаемого

В модели-1 некоторые люди знают, как организовать общество, поэтому проверкой общественного института или политики будет демонстрация того, что они верны и правильны. В уставе Коммунистической партии Китая 1969 года заявлено, что партия — «великая, славная и правильная». Отражая официальную идеологию Китая, в одной из передовиц, опубликованных в печати, утверждалось следующее: «Правильность или неправильность идеологии и политической линии решает все»7. В модели-2 люди недостаточно компетентны, чтобы знать, что правильно, а что нет, поэтому для проверки они полагаются на собственное волеизъявление, как бы неправильно оно ни было понято. Как часто утверждается по этому поводу, что «основной чертой демократии является постоянное реагирование правительства на запросы и предпочтения граждан...»8. Таким образом, нам следует назвать модель-2 моделью общества, управляемого на основе выражаемых предпочтений или волеизъявлений.

Либеральная демократия иногда рассматривается как поиск истины, и, действительно, демократические ценности по целому ряду аспектов — открытости, свободе исследований, приемлемости критики, саморегулированию — соответствуют ценностям научного сообщества9. Но если в модели-1 информация, научное исследование, анализ, теория являются убедительными в раскрытии и изучении правильной для общества формы организации, они остаются недостаточными и в рамках модели-2, и в рамках большинства демократических теорий. В каком-то отношении проблемы не поддаются решению научными методами. Тогда проверка правильности общественных институтов заключается в проверке их соответствия тому, что люди считают своими желаниями.

Критерий правильности

В идее того, что решения задач могут быть либо верными, либо неверными, заложен важнейший смысл. По законам логики нельзя сказать, что у кого-либо имеются правильное решение задачи, правильная политика или правильный набор общественных институтов, если не существует критерия правильности. Только в модели-1 предполагается, что такой критерий всегда имеется. Это соответствие института или политики истинным физическим, психологическим и социальным потребностям человека, а их можно узнать.

В конце концов, обе концепции в принципе используют нужды и потребности человека как критерии проверки институтов и политики. Но так как в модели-2 многие нужды и потребности невозможно выяснить вообще или с достаточной степенью достоверности, их не всегда можно использовать для проверки институтов и политики. Вместо этого в качестве наилучшего индикатора потребностей и нужд берутся волеизъявления «народа»*.

Открытие, а не выбор

Таким образом, в модели-1 правильная социальная организация не выбирается, но открывается. Правильный метод социальной организации не является предметом мнений и волеизъявлений или согласования предпочтений и интересов. Это вопрос проверки установленного факта. Существует «единственное правильное решение»10. В модели-2, в рамках которой такое открытие невозможно, социальную организацию необходимо выбирать. Ее выбирают по воле многих людей. Она — следствие их волеизъявления.

Элиты

Поскольку именно знание, а не воля, управляет обществом в модели-1, интеллектуальная элита является одновременно и политической. Отсюда следует, что политическая партия занимает особое место, как отмечено в предыдущей главе. В СССР «партийное руководство претендует на монопольное право толковать и применять единственную научную теорию общественного развития»11. В Китае понимание общества — в частности, применение марксистской теории и маоистского интеллектуального наследия для диагностики общественных реалий — является прерогативой правильного политического руководства партии12. В модели-2 такой элиты не существует.

Гармония

Модель-1 постулирует основополагающую гармонию потребностей людей, которые могут быть известны правящей элите, — «предопределенный, гармоничный и совершенный порядок вещей»13. В одном из изданий Госплана СССР утверждается: «При условии правильной экономической политики в социалистическом обществе нет и не может быть никаких групп рабочих, материальные интересы которых находятся в противоречии объективно необходимому плановому управлению экономикой...»14 Мао писал: «Царство Великой Гармонии означает коммунистическое общество»15. В модели-2, наоборот, предполагается, что гармония потребностей не только непознаваема, а просто не существует.