5 лет среди евреев и мидовцев - Александр Бовин

На «улице» уже конец 1999 года. Передо мной бланк таможенной декларации, который я про запас прихватил в Шереметьево. Требуют «обязательного предъявления» произведений печати, рукописей, видео— и звукозаписей, почтовых марок и т. п. Бюрократия всесильна — она может останавливать время!

В Тель-Авив прибыл новый американский посол Эдуард Джареджан. Мы с ним были знакомы еще с давних времен, когда он служил в посольстве США в Москве. Потом встречались в Штатах. Помню, брал у него интервью для ленты, которую делал по заказу студии документальных фильмов. И вот встреча на новом витке жизни.

Учинили дружеский ужин в Савьоне. Джареджан — блестящий знаток Ближнего Востока. Работал в Бейруте, Аммане, Дамаске. Написал докторскую об Асаде.

Жена Эдуарда — Франсуаза (француженка из Марокко) неплохо говорит по-русски. После ужина отправились в ресторан «Богема», где публика торжественно и шумно чествовала находившихся в Израиле Владимира Васильева и Екатерину Максимову.

Джареджан не долго пробыл в Израиле, всего четыре с половиной месяца. По каким-то своим соображениям он ушел из Госдепа. Кажется, стал работать директором института по изучению международных отношений, созданного бывшим государственным секретарем Джеймсом Бейкером. Мне было жаль расставаться с Джареджаном. У израильтян, если я не ошибаюсь, реакция была несколько иной. Поскольку, если я снова не ошибаюсь, в отличие от своих, известных мне предшественников Джареджан мыслил более широко, более свободно, в смысле — менее «произраильски».

Постепенно стал обостряться вопрос о заработной плате, точнее — о низкой заработной плате. На каждом собрании — дипломаты помягче, наши административно-технические братья покруче — поднимали этот вопрос, требовали от меня, чтобы я теребил начальство.

Оклады наши перешли нам от Генерального консульства, коему были установлены в ноябре 1990 года. Послу полагалось 900 инвалютных рублей по курсу: 100 долларов США равны 56 руб. 91 коп. «вне зависимости от последующих изменений курса доллара США к рублю». Что означало 1581 доллар 44 цента в месяц. В октябре 1992 года Правительство РФ подтвердило эту сумму, но предложило МИДу в 6-месячный срок «направить в Израиль межведомственную комиссию и на основании материалов комиссии представить в установленном порядке согласованные предложения о размерах постоянных должностных окладов в иностранной валюте для работников учреждений РФ в Государстве Израиль». Два пояснения.

Первое. Оклады всех работников МИДа за рубежом отсчитываются от окладов посла. Если оклад посла принять за 100 %, то, скажем советник-посланник получает 95 %, бухгалтер — 70 %, машинистка — 40 % и «остальной обслуживающий персонал» (уборщица, разнорабочий) — 26 %. Ниже не бывает.

Второе. Для чего нужна комиссия? Для того, чтобы определить стоимость «бюджетного набора». Существует специальная инструкция, где перечисляется, что входит в этот самый набор (продовольственные товары, предметы одежды и домашнего обихода, коммунальные услуги, прочие расходы). Так вот, комиссия должна изучать справочники, прейскуранты, ходить по магазинам, по всякого рода конторам бытовых услуг и фиксировать средние цены на товары и тарифы на услуги. На базе всего этого она и определяет стоимость бюджетного набора. Если зарплата не дотягивает до этой стоимости, зарплату надо повышать.

Прошло 6 месяцев. Комиссия не появилась. А Тель-Авив, между прочим, устойчиво располагается в верхней части таблицы, показывающей стоимость жизни в городах мира. Народ волновался. От меня требовали бить в набат.

Сначала я атаковал своими письмами заместителя министра иностранных дел Бориса Николаевича Пастухова. Потом, поскольку Пастухов перестал курировать финансы, перекинулся на другого заместителя — Василия Сергеевича Сидорова. Привожу образчик финансово-эпистолярного жанра.

«Уже несколько раз я просил увеличить зарплату работникам посольства в Израиле. Пока безрезультатно. И хотя в общем-то ситуация понятная, легче от этого не становится. На первый взгляд зарплата здесь приличная (1581.44 ам. дол. — посол). Но израильские стандарты меняют картину. По данным израильской статистики, стоимость семейной потребительской корзины в Израиле (за минусом жилья и транспорта) равна 1432.30 ам. дол. Из 32 семей нашего посольства только пять вписываются в данный норма-тип. А пять семей, находящихся на другом краю имущественного спектра, находятся ниже абсолютного порога бедности (307 ам. дол. на одного человека).

Можно использовать и такой критерий, как средний доход на душу (533 ам. дол.)Больше половины посольских семей (19 из 32) таких денег не получают. В том числе семьи 9 дипломатов. А если учесть, что россияне привыкли питаться более основательно, чем израильтяне, что дипломатам нужна и более основательная одежда, то наше положение становится все менее завидным.

Разумеется, голодающих нет. Но приходится экономить на всем и прежде всего — на культуре, спорте, личных контактах. А если в семье двое ребятишек (а таких семей у нас 10), то концы еле сводятся с концами. Все это отражается на настроении людей, на психологическом климате в посольстве. Особенно, если учесть тот факт, что во многих российских посольствах на Ближнем Востоке заработная плата уже повышена.

Вот почему я позволяю себе обратиться к Вам с настоятельной просьбой оказать содействие в повышении заработной платы работникам посольства РФ в Израиле».

Параллельно я сделал ход конем. Во время визита Рабина в Москву из рук в руки передал Черномырдину конверт с описанием наших мытарств.

Не знаю уж, что подействовало, но 20 августа 1996 года — через три с гаком года после положенного срока — комиссия прибыла. Андрей Николаевич Грибанов (из аппарата правительства), Татьяна Ананьевна Фармаковская (из Минфина) и Марат Иванович Матвеев (из ВФУ МИДа). Мы, естественно, окружили комиссию вниманием и заботой. Они честно и самоотверженно трудились на поле прейскурантов и ценников. Мы старались скрасить им свободное от бюджетного набора время. Распределились. Я лично взял на себя Татьяну Ананьевну. Показывал ей лучшие кусочки Израиля. В общем все остались довольны и — главное! — поняли, как трудно нам живется.

Комиссия отбыла. Мы стали ждать. 31 октября прилетел Примаков. В машине, когда мы ехали в Иерусалим, сказал мне, чтобы не ждали повышения — его не будет, нет денег.

1 ноября позвонил Грибанов и сообщил, что Черномырдин подписал бумагу: повышение зарплаты на 30 % с 1 октября 1996 года. «Вот и верь после ефтова людям…» Зарплата посла (с добавками за секретность) выросла до 2 300 долларов (на 500 долларов меньше, чем у посла Казахстана). Жить стало лучше, хотя не уверен, что веселее.