Путешествие в Мир - Светлана Каныгина

направлении игровой площадки. Горен виновато пожал плечами, но не стал ничего объяснять. Случай с мальчишкой показался ему совсем незначительным. Он хотел поскорее оказаться рядом с пряничным замком, а потому пошёл быстрее и, даже, обогнал вышагивающего впереди ящера.

Площадка уже была наполнена ребятнёй и их шумными голосами. Дети копошились в снегу, раскачивали друг друга на качелях и просто шалили. Те, что успели прийти первыми, заняли игрушечные дома, а самые смелые, забравшись на верхний этаж замка, скатывались с длинной крутой горки. На входе в площадку, за распахнутыми внутрь воротами, стояли несколько мальчишек. С нетерпением ожидая новых посетителей, они встречали их градом из снежков и только после этого позволяли пришедшим войти. Горен так торопился увидеть замок, что не заметил подкарауливающих его сорванцов и смело шагнул в открытые ворота. В тот же миг, запущенный одним из мальчишек снежок, угодил вурмеку прямо в лоб, сбив с него шапку. Стрелок торжествующе завизжал и бросил в юношу ещё один снежный комок, а следом за ним и остальные мальчишки обрушили на Горена припасенные ими боевые снаряды. В первую секунду вурмек оторопел от неожиданности, а когда понял, что происходит, весело захохотал и попытался дать озорникам отпор. Но, бой оказался недолгим. Юноша был быстро повержен. Мальчишки взяли его в кольцо и принялись кружить вокруг, что-то шутливо напевая. Они визжали и смеялись, и вурмек потешался над собой вместе с ними.

Между тем, следом за Гореном на площадку приходили всё новые дети, и шалуны быстро покинули побеждённого, оставив его лежать на снегу.

– Вот же негодники,– с улыбкой сказал вурмек сам себе, поднимаясь и попутно отряхивая одежду от снега.

Вблизи него уже начался новый бой, и юноша, избегая вновь попасть под снежный обстрел, поспешил отойти в сторону. Отряхнувшись, он вспомнил о сбитой с него шапке и осмотрелся. Она лежала в нескольких метрах от вурмека, в окружении настороженно перешептывающейся ребятни. Дети с любопытством поглядывали на неё, но явно чего-то опасаясь, держались в некотором отдалении. Горен подошёл ближе и поднял шапку. Под удивлённые взоры ребятни, он надел её на голову, и по толпе тут же пробежал возглас возмущения. Недовольство окружающих было непонятно вурмеку.

– Ведь это моя шапка,– недоумевая, произнёс он.

Малышам не нужны были оправдания Горена. Брезгливо оглядев юношу, они удалились.

– Не ладится у тебя с детьми,– произнёс за его спиной голос Багараса.

– Я не сделал им ничего дурного,– отходя от ворот площадки, пробурчал вурмек в ответ.

Он бросил на замок раздосадованный взгляд и, догнав Денизьям, пошёл с ней рядом.

Петляющая снежная дорожка продолжала вести путников между дворов горожан. Она, то разветвлялась, предлагая идущим несколько направлений, то снова сходилась в одну, извиваясь в кажущемся бесконечным лабиринте из сотен деревянных домиков. Расписанные разным узором и отличающиеся в довольно приметных мелочах жилища горожан, всё же, были очень схожими, и Денизьям стала думать, что пангосса водит её и Горена кругами по одной и той же улице. Чтобы развеять сомнения, девушка стала запомнить фигуры ветреников на крышах, вновь и вновь проговаривала в мыслях их чередующуюся последовательность, но запутывалась и начинала всё с начала. Она была уже почти уверена в своих подозрениях и готова высказать всё Багарасу, но дорожка неожиданно оборвалась перед домом, стоящим в плотном насаждении деревьев. Едва виднеясь за их раскидистыми ветвями, он был будто нарочно спрятан от любопытных глаз своим нелюдимым хозяином. Вокруг него не было ни забора, ни изгороди, а только высокие, укрытые пушистыми снежными одеждами деревья. И, возможно, если бы дорожка не кончилась именно здесь, то Горен и Денизьям так и прошли бы мимо, не заметив этого дома. Однако было и другое обстоятельство, которое всё равно, заставило бы друзей обратить на него внимание. Вокруг шпиля деревянной башенки, что возвышалась над деревьями, парили птицы. Будто привязанные к нему невидимыми нитями, они не улетали, а описывали круг за кругом и то спускались, то вновь взмывали вверх.

Повелев зазевавшимся девушке и вурмеку не отставать, пангосса зашагал по запорошенной снегом каменной тропе к дому. Оказавшись перед дверью, он сбил с сапог снег и громко постучал. В доме послышался металлический звон, а следом за ним недовольно ворчащий женский голос.

– И, чтобы духу твоего здесь не было!– визгливо крикнул он.

Дверь распахнулась. На улицу с надрывным мяуканьем выбежал толстый черно-белый кот, проскочил мимо Горена и девушки и, скользнув вдоль стены дома, скрылся за углом.

– Больше не получит ни молока, ни сыра, разбойник,– вытирая о передник руки, сказала появившаяся на пороге женщина.

Она крепко обняла ящера и, поцеловав его в лоб, ласково произнесла:

– Здравствуй, мой дорогой. Я так рада, что ты снова здесь! Проходи.

Отойдя в сторону, хозяйка открыла дверь шире.

– Обязательно, Сони, – ответил пангосса,– Мне нужно увидеть Намвану. Он здесь?

– Намвана на голубятне. Никак не могу заставить его пойти в дом,– сказала женщина, набрасывая на плечи большой пуховый платок.

Ящер погладил её по руке:

– Схожу к нему и сразу вернусь.

Мельком осмотрев вурмека и девушку, Сони вышла за дверь и, закрыв её, сказала:

– Я провожу тебя.

Звонко цокая копытами по каменной тропе между деревьями, женщина повела путников к высокой деревянной постройке, стоящей недалеко от её дома. Это чудное строение не было похоже ни на амбар, ни на сарай, ни на один из тех домов, что стояли в городе. Оно больше напоминало вытянутый в высоту, узкий по ширине, трёхъярусный терем. Окна в нём были крохотными, расположенными не как обычно, а ближе к потолку, и чем выше был ярус терема, тем больше окошек он имел в своих стенах. Крышу постройки завершала та самая башенка, которую Денизьям и Горен увидели за деревьями. Птицы всё так же кружили вокруг шпиля, изредка спускаясь к небольшим округлым отверстиям под её конической крышей.

Сони подошла к двери, открыла её и, подобрав юбки, шагнула через порог. Пангосса вошёл вторым, а следом за ним вурмек и девушка. В центре комнаты, освещённой тусклым светом одинокой лампы, на соломенном подстиле лежала лошадь. Над ней, спиной к вошедшим, согнувшись, сидело обнаженное по пояс, огромное человекоподобное существо. Рядом с ним стояли деревянное корытце, наполовину наполненное тёмной жидкостью, тарелка с перепачканными кровью тряпками и корзина со швейными принадлежностями и длинными лоскутами ткани. Дверь за спиной девушки хлопнула. В туже секунду, шумно поднявшись с резных реек и лестниц, пересекающих свод голубятни, вверх взмыли десятки птиц. Существо обернулось.

Окажись в тот миг Денизьям впереди, и ящеру с вурмеком неминуемо пришлось бы приводить её в чувство. Создание в центре комнаты было столь пугающего вида, какой не имел ни один из ужасных монстров, описанных когда-