100 знаменитых символов советской эпохи - Андрей Хорошевский

Энергетики не зря получали свои пайки — менее чем через год план, включавший в себя огромное количество документов, проектов, чертежей и схем, был готов. По сути дела, план ГОЭЛРО касался не только электрификации, это был план комплексного восстановления и развития всей экономики страны за счёт повсеместного использования электроэнергии. Основной упор делался на подъём тяжёлой индустрии и, естественно, электроэнергетики. План был рассчитан на 10 («план А») и 15 лет («план Б») с чётким расписанием конкретных работ. Характерной чертой плана ГОЭЛРО была его чёткая детализация — разработчики не просто ограничились общими схемами в рамках всей России, а определяли тенденции и перспективы развития отдельных отраслей и регионов страны. В плане был сделан детальный анализ запасов различных видов топлива и прогноз развития топливодобывающего комплекса России. Что же касается электроэнергетики, то главной задачей было объединение производителей энергии в крупные региональные сети, а в перспективе — в единую энергосистему страны. Планировалось построить 30 электростанций общей мощностью 1750 тыс. кВт, из них 20 тепло- и 10 гидроэлектростанций.

Весьма занятно проходила «презентация» плана ГОЭЛРО. Для демонстрации плана был сооружён гигантский электрический стенд. Глава комиссии по электрификации Глеб Кржижановский показывал указкой те места, где должны были появиться новые электростанции, и тут же в этих местах вспыхивали яркие лампочки. Но «изюминкой», подчеркнувшей необходимость электрификации, стало сообщение Кржижановского о том, что на освещение стенда уходит вся мощность работающей на полную нагрузку электростанции на Раушской набережной, и поэтому даже в Кремле сейчас нет света. Окончательно план ГОЭЛРО вступил в силу после его одобрения 22 декабря 1920 года делегатами проходившего в Москве VIII Всероссийского съезда Советов (кстати, 22 декабря электроэнергетики России считают своим профессиональным праздником).

Конечно, находилось немало скептиков, считавших, что план ГОЭЛРО — это слишком радужный и невыполнимый прогноз на будущее. О реакции Герберта Уэллса мы уже говорили, критиковали план и свои. К примеру, Алексей Иванович Рыков, в то время занимавший пост председателя Высшего Совета Народного Хозяйства (ВСНХ), называл план электрификации «планом электрофикции». Возражал против плана и Троцкий, предложивший, как это ни странно, привлекать где только возможно иностранные компании, расплачиваясь с ними концессиями на разработку природных ресурсов. В идее Троцкого действительно было рациональное зерно — денег у большевиков не было, а ведь для строительства всех запланированных объектов требовались гигантские средства. Но Ленин пресёк все препирательства, заявив, что Советская Россия хоть и будет прибегать к помощи «капиталистов», однако в основном будет использовать собственные «внутренние резервы». Позже стало ясно, что под «внутренними резервами» вождь понимал денежный печатный станок, работающий на полную мощность.

Хотя планом ГОЭЛРО и предусматривалась постепенная замена мускульной тяги на электрическую, однако же сами электростанции в условиях разрухи приходилось строить за счёт этой самой «мускульной тяги», то есть ручного труда рабочих. А человека, занятого тяжёлым трудом, необходимо, как минимум, обеспечить приличным питанием. С этим-то в полуголодной стране были большие проблемы. С рабочими рассчитывались скудными и нерегулярно выдаваемыми пайками и огромными суммами ничего не стоящих денег. Естественно, что раздача разноцветных с большим количеством нулей бумажек, за которые не купишь даже буханки хлеба в соседнем селе, привела к массовому оттоку рабочих со строек. Пытаясь остановить этот процесс, Совет труда и обороны в 1921 году принял решение, которое больше походило на восстановление крепостного права. Отныне рабочий, самовольно покинувший стройку, даже если он не получал за свой труд продуктов, считался дезертиром, и его отдавали под трибунал с соответствующими «последствиями». Но даже такие драконовские меры не могли остановить массового бегства рабочих. И кто знает, может быть, так и остался бы ГОЭЛРО красивым, но не воплощённым в жизнь планом, если бы не новая экономическая политика.

Денежная реформа, сделавшая рубль конвертируемой валютой, и частная инициатива вдохнули новую жизнь в реализацию плана ГОЭЛРО. Многие объекты электроэнергетики были построены частными компаниями или акционерными обществами со смешанным капиталом. Полным ходом шла и «малая» электрификация — в сёлах, куда ещё не дошли основные линии электропередачи, зажиточные мужики (те, кого позже объявят «кулаками» и сошлют в Сибирь) покупали в складчину динамомашины и обеспечивали себя и соседние деревни электроэнергией.

План ГОЭЛРО стал одним из немногих реально выполненных планов, намеченных советским правительством. Часть «А» плана ГОЭЛРО, предусматривавшая восстановление разрушенного электрохозяйства страны, была выполнена в 1926 году. В том же году была пущена первая отечественная гидроэлектростанция — Волховская ГЭС. К 1931 году, сроку завершения десятилетнего плана ГОЭЛРО, план по электрификации страны был перевыполнен, общая мощность введённых в эксплуатацию электростанций составила 2560 тыс. кВт вместо запланированных 1750 тыс. кВт. К 1935 году было построено 40 новых электростанций, в том числе и самая мощная в мире гидроэлектростанция — ДнепроГЭС. Советская электроэнергетика всего за 15 лет совершила огромный скачок и вышла на уровень мировых стандартов. По уровню потребления электроэнергии СССР занял третье место в мире, уступая только США и Германии.

Реализация плана ГОЭЛРО позволила в кратчайшие сроки вывести Советский Союз в число наиболее развитых в промышленном отношении стран мира. Электрификация стала фундаментом для индустриализации советской экономики, что во многом предопределило победу Советского Союза и Великой Отечественной войне и успешное послевоенное восстановление разрушенной экономики.

В заключение обратимся к нашей недавней истории. В 90-х годах прошлого века независимая Украина испытала серьёзнейший энергетический кризис. Большинство жителей почувствовали на себе, что такое многочасовые «веерные» отключения электроэнергии. К счастью, кризисные явления удалось преодолеть. Однако это отнюдь не означает, что энергокомплекс Украины сейчас находится в «полной боевой готовности». По словам специалистов, генерирующие мощности украинских электростанций изношены на 80 %. Если не принять срочных мер, то очень скоро энергосистема Украины может оказаться на грани развала. Хочется надеяться, что эти меры будут приняты, что нам, как нашим предкам, не придётся героическими усилиями восстанавливать разрушенное энергохозяйство и что в наших домах всегда будет гореть свет…

НЭП

Это было отступление. Вынужденное, просто не оставлявшее другого выбора. Большевики мечтали подчинить себе экономику, заставить её работать по команде. Но экономика не терпит насилия над собой, над устоявшимися и проверенными временем законами. Крестьяне, несмотря на террор, продолжали прятать хлеб и отказывались сдавать его государству. А рабочие не хотели работать за бумажки с большим количеством нулей, гордо именовавшиеся «деньгами». К началу 20-х годов Советская Россия превратилась в страну миллионеров. Но деньги эти ничего не стоили. В 1921 году в Москве проезд в трамвае стоил 500 рублей, номер «Правды» или «Известий» — почти 3000, а пуд муки — 140 тысяч. Да и большинство продавцов обычно не желали продавать свой товар за бумажки, вовсю процветал натуральный обмен. В 1920 году в крупных городах 9/10 зарплаты выдавалось натурой. Положение было отчаянным, разваливающаяся экономика грозила советской власти больше, чем наступление белогвардейцев и войск Антанты. И тогда… «Мы ещё многому должны научиться у капиталистов», — написал Ленин в одной из своих статей. Это было отступление, которое стало едва ли не лучшим периодом в эпохе правления большевиков…

«В тяжёлых условиях „военного коммунизма“ крестьяне должны набраться терпения, исправно выполнять требования продразвёрстки, бесперебойно поставлять хлеб в город. Государство распределит хлеб по заводам и фабрикам, восстановит разрушенную промышленность и затем вернёт долг крестьянству». Примерно так в первые революционные годы советская власть видела свои отношения с крестьянами. Всё было чётко и просто. Но при всей этой чёткости и простоте была одна загвоздка, не предусмотренная большевиками, — крестьяне отнюдь не желали просто так сдавать хлеб, зажиточные мужики не хотели ждать неизвестно сколько, когда новая власть с ними рассчитается. Большевики решили проявить твёрдость к «несознательным элементам» — по всей стране бесчинствовали продотряды, изымавшие подчистую хлеб и расправлявшиеся с теми, кто пытался сопротивляться. Ответом на это стали крестьянские восстания, вспыхивавшие по всей стране. Полыхало Поволжье, Дон и Кубань, Западная Сибирь. Вот тут-то вождь мирового пролетариата со товарищи понял — дальнейшее затягивание гаек приведёт к катастрофе. «Только соглашение с крестьянством может спасти социалистическую революцию в России, — писал Ленин, — пока не наступила революция в других странах».