Атомная лопата: Лучезарное Завтра - Антон Чернов

Это, видимо, подсознание пыталось разглядеть ранимую душу рыжей ехидны. Глупое оно у меня: искать то, чего нет — далеко не здоровое явление.

— Душу…хи, ранимую. Ладно, Жор, пришли.

— Да уж вижу, — хмыкнул я. — А нас не подслушивают? — уточнил я.

— Не думаю, камеры тут только снимают изображение. Правда стоят везде, даже в некоторых домах в комнатах. “Большой брат следит”. А в помещениях — и слушает, — хмыкнула она.

— Это… — задумался я. — Антиутопия английская?

— Она самая. А ты откуда знаешь? Я в данных из трофеев с этим познакомилась.

— Так переводили, правда не очень популярно было. Буржуйство сплошное! Как будто у советского общества ресурсы есть за каждым следить. Это только у буржуев дурных на это силы и средства найдутся! А нормальные люди в педагогику эти ресурсы вложат, в науку!

— Ну-у-у… Ладно, не буду спорить.

— Потому что я прав, — припечатал я. — А в Собинке… не знаю, Свет. По моему бред, с этими камерами. Слишком их много. И бюрократия эта кромешная. Но не воруют, не буржуи ведь?!

— Не буржуи, — признала Света.

— А остальное — поправимо. Да и буржуев поправить можно, наверное. Только их лучше — с концами, на тот свет отправлять, — задумчиво озвучил я, — В общем, Свет, я отдыхать. И покушать бы…

— Жора, а ты не лопнешь? — обеспокоилась Светка.

— Нет, — гордо ответил я.

Вздремнул, перекусил, снова вздремнул до светкиного ухода. Всё же форсированный режим оказался не слишком лёгок для организма. И ассистент эти задрёмывания за полноценный сон не принял и на контакт не выходил.

Что, в свою очередь, позволило задуматься, а что ставить развиваться следующим? Боевой режим мне, безусловно, понравился и его развитие даст большее время его самого, да и облегчит последствия.

Вот только до боестолкновения, в котором понадобится этот режим (хотя и в исследованиях вещь крайне полезная, теоретически, ну да неважно пока) надо дожить. А это, при всём богатстве выбора — “адаптация”. А следующее — “рефлексы”. И, что самое приятное — развитие этих параметров будет оптимизировать И боевой режим, хотя, конечно, не вполне целенаправленно. Адаптация смягчит последствия, рефлексы помогут с… рефлексами, да и тоже снизят урон. А если качать именно “боевой режим” — они столь весомых плюсов не получат.

Света, тем временем, навела суету. Замерла на секунду, посмотрела на тряпошного меня и суетится перестала. А вскоре просто одела комбез и ушла за информацией.

Ну а я просто уснул, а не задремал. Проснулся по её приходу, когда она залезла в Автобус, и, скинув комбез, скользнула ко мне в спальник. Возмущаться было сонно, так что на “Спи, завтра всё расскажу” я только согласно угукнул и уснул.

С утра чувствовал себя бодрым, отдохнувшим, а БАППХ не дал даже толком подняться, врубив режим коммуникации через несколько секунд после пробуждения.

Улучшение параметра “Боевой режим” успешно завершено. На основании анализа обстановки режим был активирован принудительно. Последствия активации нивелированы. Носителю предоставляется возможность активации “боевого форсажа”.

Предупреждение! В состоянии носителя, соответствующем принятому за эталон, время действия “боевого форсажа” ограничено 13,27 секунд.

— Я заметил, — мысленно хмыкнул я. — БАППХ, давай в очередь “Адаптацию”, с упором на УКЛОНов.

Принято. Ресурсы направлены на развитие параметра Адаптация.

— Дальше, что у нас с ресурсами для “Умной Кожи”? — резонно поинтересовался я.

Ресурсы, поступившие в организм, на 2710 % превышают необходимые для проведения химеризации. 3 % излишков направлено в полостные хранилища, необходимый объём ресурсов зарезервирован для начала химеризации. Излишки переработаны.

— Перебор небольшой вышел. Ну да ладно, больше — не меньше, да и съедобные эти крысы, на удивление, оказались. Так, пока не забыл, БАППХ, ты же получаешь данные от Химанализатора и анализируешь всё что творится вокруг? — уточнил я.

Понятие “всё” — некорректно. Ряд параметров недоступен, но в рамках принятия обобщения — ответ “да”.

— Экий ты зануда стал… в хорошем смысле слова, — быстренько поправился я, пока ассистент не закатил мне очередную тягомотную нудятину на тему: “обращение с достижениями советской кибернетики”.

Принято.

И это издевается, мысленно вздохнул, но не проартикулировал я. Меня окружают… да и во мне сидят страшные создания, куда бедному Жоре деваться?

Впрочем, деваться было некуда. Так что решил я заинтересовавший меня вопрос провентилировать.

— На основе анализа поступающей информации, какие параметры, химический состав, строение и прочие подобное относительно насекомого с условным названием “таракан” у тебя есть?

Запрос принят. Представить носителю отчёт в цифробуквенном виде или эмуляцией беседы?

— И так и так. Скорее всего появятся уточняющие вопросы по отчёту, — подумав, подумал я.

Принято.

И минуты три мы разбирались с этим таракашкой. Действительно интересно выходило, между прочим. Это насекомое явно и очевидно мутировало. Но осталось белковым, вот только сам таракан был невнятной слизью-органами внутри. А видимый пятисантиметровый насекомий — панцирь из окисла кремния, собственно стекло, хотя не вполне обычное. И эта самая карбонаровая кислота, разбавленная сложнейшей органикой, ассистент такого вещества просто не знал. Новое какое-то, тараканами наэволюционированное.

Так вот, в стеклянных трубках внутри стеклянного панциря — большая часть требухи таракашки, в том числе и мышцы. И понятно, почему они такие медленные и неповоротливые, кстати.

А вот желудок… ну, полувнешний. Вся область между внутренней изолированной частью и внешним стеклянным скелетом и есть желудок, с кислотой и замедлителем.

И эволюционно эта мутация выходит очень выгодна. Да, таракан вышел хрупкий и медленный. Но его никто не будет трогать — не съедобен и смертельно опасен. При этом питаться может металлом, да вообще кучей всего.

В общем, интерес я свой удовлетворил. Создание вышло опасное, удивительное, но никак не “кремнийорганическая форма жизни”, что мне просто ломало мозг.

И, естественно, отдал распоряжение работать с “Умной Кожей”. Ну не даром же крысятину трескал!

Правда ассистент предупредил, что возможен “дискомфорт”. И посоветовал “почаще, в процессе химеризации, проводить гигиенические процедуры”. Чего-то не нравится мне всё это, мудро отметил я, наблюдая исчезающие буквы связи с ассистентом. Зловредные они какие-то были, зловреднее обычного.

— Доброе утро, Жора, — поприветствовала меня Светка. — Как сам?

— Существую. Даже мыслю, иногда, — хмыкнул я. — А ты?

— За… устала немного, — задрала механический нос Светка. — Но поспала, всё хорошо!

— Так тебе же раз в неделю, — озадачился я. — Или эти чиновницы тебя НАСТОЛЬКО перегрузили?

— Можно сказать и так. Я до сих пор не понимаю, как может один человек уместить столько слов в такой короткий отрезок времени. И