Проникнуть в мысли BTK. Подлинная история тридцатилетней охоты на жесточайшего серийного убийцу из Уичито - Джон Дуглас

Однажды в воскресный день они с подружкой пришли в городскую библиотеку в надежде увидеть там убийцу. Девочки решили: раз он однажды оставил там письмо полицейским, то вполне логично предположить, что затаился где-то между книжных шкафов и только и ждет, чтобы его обнаружили. Они убедили себя, что узнают убийцу с первого взгляда, поэтому прочесали все закоулки библиотеки, но поиски оказались безрезультатными.

Спустя 20 лет Касарона работала в администрации штата в Топике экспертом по нефтегазовой отрасли.

За последние несколько лет она пережила изнасилование, борьбу с остеопорозом и развод, а теперь в бессильном отчаянии наблюдала, как разваливается второй брак.

Крис жаждала перемен. Не обязательно радикальных, пусть даже небольших, но значимых. Одним февральским утром 2005 года она взяла в руки газету и прочитала статью, что полиция Уичито арестовала монстра из ее детства.

Сперва она не знала, что и думать. Но пару недель спустя решила написать этому человеку письмо — одно из тех, которые отправляют без особой надежды получить ответ. На двух страницах Касарона рассказывала, что его ужасные преступления оставили на ее детских годах отпечаток и он не стерся до сих пор. Женщина отправила сообщение и перестала заморачиваться на эту тему. А через семь дней, вернувшись домой с работы, обнаружила в почтовом ящике конверт со штемпелем окружной тюрьмы.

Они с Рейдером стали друзьями по переписке и буквально забрасывали друг друга посланиями. Это произошло за три месяца до того, как я начал задумываться о написании книги про ВТК. С середины апреля Деннис начал звонить ей домой. Еще через две недели Крис поехала в Уичито и посетила его в окружной тюрьме, где получить доступ к заключенному намного проще, чем в тюрьмах, подведомственных штату. Именно в ходе этой первой очной встречи ей стало понятно, чем заняться.

Касарона решила написать книгу об этом преступнике. Она покопается в грязи и мерзостях прошлого Рейдера и попробует разобраться, что превратило его в безжалостного убийцу. Хотя плоды ее творчества никогда не издавались, она была победительницей нескольких литературных конкурсов и проработала пару лет спичрайтером у сенатора от штата Канзас. Крис была уверена в своем умении ясно излагать мысли на бумаге. Что важнее, она стала своего рода диванным криминалистом и доморощенным профайлером: прочитала бесчисленное множество книг в документально-криминальном жанре (в том числе и мои), глотая их так же, как ее подруги — любовные романы. Однако самой интересной особенностью плана было намерение пожертвовать все доходы от книги (за вычетом расходов) семьям жертв Рейдера. Касарона хотела сделать доброе дело для людей, понесших невосполнимую утрату. Но при этом вполне разумно предположила: если книга окажется успешной, она хорошо заработает и на следующей, продолжив таким образом карьеру востребованной писательницы.

Она составляла подробные отчеты о безопасности трубопроводов, анализировала горы федеральных и местных нормативных актов и спрашивала себя, почему жизнь складывается совсем не так, как мечталось в юности.

— На той первой встрече между нами была стеклянная перегородка. Страшно не было, правда, никакой радости или удовольствия я тоже не испытывала. Не чувствовала ничего. Не считая того, что он произвел крайне отталкивающее впечатление, поэтому, наверное, это оказалось единственным чувством при встрече. На самом деле я просто старалась дистанцироваться — по вашим книгам знала, что вы так делаете, когда интервьюируете подобных типов. Я решила, что должна выполнить задачу, то есть заставить его довериться мне.

В период между концом апреля и серединой июня они встречались семнадцать раз, и на каждую из встреч Касарона прибывала в строгих деловых костюмах, застегнутых на все пуговицы. Она хотела, чтобы надзиратели принимали ее за юристку. На каждой встрече улыбалась, смеялась, сочувственно слушала и излучала непонятное воодушевление. Все это превратило Рейдера во что-то вроде обалдевшего плюшевого мишки — насколько это возможно для убийцы-психопата.

Через четыре месяца после первого письма она попросила Денниса передать ей права на публикацию его истории. Тот охотно согласился.

И с этого момента у Касароны начались реальные проблемы. Пресса узнала о ее отношениях с Рейдером, когда тот принялся перенаправлять ей запросы на интервью, а она отвечала отказом от его имени. Изголодавшиеся по новостям о Рейдере местные и общенациональные СМИ начали писать о ее отношениях с убийцей. Пошли слухи, якобы женщина пишет книгу религиозной направленности. Это разгневало многих жителей региона, которые сочли ее сердобольной чудачкой, по всей вероятности сюсюкающейся с Рейдером и убеждающей его в прощении всех прегрешений.

— И очень скоро я стала «этой сумасшедшей бабой из Топики», — вздохнула Касарона.

Но одно дело, когда от тебя отмахиваются, как от чокнутой. Гораздо хуже другое — юридические проблемы.

Они утверждали, что это позволит ей нажиться на его преступлениях. Судя по всему, в иске не было принято во внимание то, что она с самого начала намеревалась передать им все доходы от книги. Была назначена дата предварительного рассмотрения судом присяжных, но в марте 2007 года дело прекратили после того, как Рейдер и Касарона заключили соглашение, обязывающее ее поступить так, как она всегда хотела.

До знакомства с Крис я не считал нужным обращать на нее внимание, считая ее не вполне нормальной. Скорее всего, думал я, это очередная фанатичка, которая будет создавать трудности, а то и помехи для следователей.

Действительно, для полиции Уичито Касарона стала поводом для беспокойства. Когда в прессе появились новости, что она собирается писать книгу, Рейдер еще не высказывался в суде относительно признания или непризнания вины по десяти выдвинутым против него обвинениям. Власти по-прежнему не понимали, сколько человек он убил в действительности. А поскольку правоохранители полагаются на общественность в части получения наводок и прочей информации, их в первую очередь беспокоило, что Касарона может скрыть полученную от Рейдера информацию об убийствах после 1994 года, когда в Канзасе восстановили смертную казнь.

В мае 2006 года я наконец встретился с Крис в Уичито, и она сообщила, что задолжала почти $100 000 адвокатам, которых была вынуждена нанять для защиты по целому вороху поданных против нее исков. Дерзкую мечту написать документальную книгу безжалостно растоптали. Она сомневалась, что хотя бы что-то из ее наработок когда-либо опубликуют. И сотни часов, потраченных на телефонные звонки, переписку и посещения тюрьмы, окажутся бесполезной тратой времени.

— Я всего-то хотела написать такую же документальную книгу о преступнике, как все остальные, и вот что получается, — вздохнула она в лобби-баре. — Мне присылают письма с пожеланиями гореть за это в аду. А за что? Я ни цента не собиралась оставить себе. Ни цента.