Звездный табор, серебряный клинок - Юлий Буркин

потеряв равновесие вдруг...*

Слишком хорошо. Так хорошо, что появилось нелогичное чувство вины перед всем тем, что я помнил о Ляле прежней и что еще недавно надеялся вернуть. Зато она теперешняя не ревновала меня к себе прежней. Ведь она изменилась только в моих глазах, а для себя она осталась собой. Лишь мягкая ее нежность превратилась в неистовую страсть, а жертвенность - в четкое знание собственных желаний. Мне нравилось все это, но было жаль чего-то, чего уже не будет никогда.

Между нами есть тяжесть,

полутемная верность.

Ты мне ночью расскажешь

словно бритвой порежешь.

Я тебе изменяю лишь с тобою самою.

Я тебя обоняю недовытекшей кровью.

Мы друг друга не знаем, лишь два сердца,

как птицы, раз вспорхнувши, летают - и не в силах разбиться.*

Ей нечего было рассказать мне. Ей угрожали, но ни разу не тронули и пальцем. Она боялась за Ромку и за меня, но не прекращала верить в то, что я объявлюсь, помогу, спасу. Хорошо, что я почувствовал бездонную силу этой веры только сейчас, иначе я уже давным-давно очертя голову кинулся бы навстречу опасности и, скорее всего, погубил бы нас всех.

Мы произнесли мало слов в эту ночь.

Бездна:

над нами, под нами,

в нас...*

... Рев сигнала тревоги заставил меня вскочить как ошпаренного. Глянул на часы. До установленного срока подъема оставалось еще полтора часа. Значит, что-то непредвиденное. Застегиваясь на ходу, я вылетел в коридор штаб-квартиры "пчеловодов" и тут же лицом к лицу столкнулся с Филиппом, который, по-видимому, спешил ко мне.

- Ваше Величество! - В его интонациях слышалась смесь тревоги, удивления и досады. - Только что царский флот вынырнул возле Петушков и движется к нам. Мы еще можем успеть скрыться, но времени в обрез! - Глядя через мое плечо, он смущенно добавил: - Доброе утро, Ваше Величество.

Ляля, облаченная в мою пижаму, в которой и уснула, стояла у меня за спиной. В руке она держала сундучок, в котором хранила все самое ценное.

- Ромку подняли?.. - встревоженно спросила она.

- Царевич одевается, - отозвался Филипп.

- А где Брайан?

- Не знаю, о ком вы говорите. Но большинство людей уже эвакуированы. В нашем распоряжении пять-десять минут, не больше.

- Мы готовы! - вскинула голову Ляля.

- Тем лучше. Быстрее вниз!

Сказав это, Филипп, пользуясь способностью летать, помчался дальше вдоль коридора. Дел у него хватало.

Мы бросились в соседнюю спальню. Аджуяр уже застегивала на Ромке курточку. Он стоял на кровати босиком, хныкал и обеими руками тер глаза. Я сгреб его в охапку и, бросив Аджуяр: "Захватите ботинки!" - потащил сына из комнаты.

- Переоденься! - предложил я Ляле, вновь оказавшись возле нашей двери.

- Плевать! - махнула она рукой. - Не время!

И то верно.

Через несколько минут мы покинули здание. Колонна "пчеловодов" уже взмывала в поднебесье, в направлении космодрома.

- Сюда! - услышал я голос дядюшки Сэма. Он сидел в водительском кресле флаера-псевдолета, а на щитке управления перед ним красовалась клетка со Сволочью.

Запихивая в машину Ромку, Лялю и Аджуяр, я напомнил дядюшке:

- Я могу лететь сам!

- Не надо! - помотал он головой. - Места хватает. Лучше не расползаться. Лезьте быстрее!

И то верно. Мы-то с ним можем и полететь, но Ляля, Ромка и Аджуяр - нет. А это - моя семья, и я должен быть рядом с ними. Я послушался дядюшку, и машина тут же ввинтилась в рассветное небо.

- Как вы меня напугали! - зубы дядюшки слегка постукивали. - Все уже эвакуированы, вы возились дольше всех.

- Похоже, идея с передышкой была не самой правильной?

- Кто же мог предполагать? - судорожно пожал плечами дядюшка, не оборачиваясь. - Назначь мы на отдых не двенадцать часов, а десять, нас бы тут уже не было. А сейчас ситуация, конечно, жутко рискованная. Но есть в ней и свое преимущество.

- Какое? - удивился я.

- Если нам удастся удрать, то сейчас уже почти точно можно сказать, что на Блиц-12ХЬ нас не ждут. Если б ждали, устроили бы засаду там, а не пожаловали бы сюда. Я знаю имперский флот, и он почти весь тут... Какая-то часть осталась охранять Москву, там ведь сейчас, наверное, военное положение. А про то, что МЫ вместо столицы махнем к созвездию Лиры, Рюрик явно не подумал.

- Значит, она все-таки была права? - кивнул я на Дялю.

Мне было приятно, что дядюшка признал свое поражение.

- Да, - кивнул он, - я искренне восхищаюсь вашей супругой, мой государь.

- Не очень-то вежливо говорить обо мне так, как будто меня здесь нет, заявила Ляля. Она явно продолжала сердиться на дядюшку.

- Простите, Ваше Величество, - поспешил дядюшка согласиться с ней. - Я хотел сказать, что остроте вашего ума позавидовали бы и профессиональные политики.

- Просто я - мать, - отозвалась Ляля, ничуть не смущаясь.

- И прошу простить меня еще раз... - продолжал дядюшка, но Ляля прервала его:

- Я не сержусь. Вы выполняли свой долг, думая о нашей же безопасности, а вовсе не старались оскорбить меня... Ваши заслуги перед государем не останутся без вознаграждения.

Откуда у нее эта лексика? Похоже, она подготовлена к роли царицы несколько лучше, чем я к роли царя.

- То есть сейчас мы отправимся на Блиц-12ХЬ, как и было решено, - уточнил я, убедившись, что они перешли на бессодержательный обмен словами вежливости. А как же джипси?

- Нам повезло, что они остались на орбите, - отозвался дядюшка. - Сейчас они перебираются в крейсер.

- До сих пор? - удивился я. - А чем они занимались всю ночь?!

- Как и было предусмотрено изначально, те, кто нужны для участия в боевых действиях - пилоты и стрелки, - уже в крейсере. Но ситуация изменилась. Перебираются все. Будет тесновато, даже очень тесно, но что поделаешь. Корабли джипси не оснащены гиперпространственными приводами. Нельзя же оставлять этих женщин и детей в заложники Рюрику. Как только все они будут на борту, сразу махнут на Блиц-12ХЬ.. Операцией руководит ваш друг Гойка. Думаю, они будут там раньше нас.

- Крейсер ведь хоть и огромный, но не резиновый. Куда дели людей Рюрика, которые были там?

Такого материала - резина - на свете давным-давно не существовало. Но суть моего вопроса он все-таки понял:

- Думаю, их усадили в шлюпки и выбросили на орбиту. Лично я поступил бы именно так. Их подберут.

- А генерал? Я обещал ему политическую защиту.

- Бедняге не повезло, - пожал плечами дядюшка. - У нас есть дела поважнее, чем думать о судьбе генерала-перебежчика. К тому же я точно помню, что ничего конкретного вы ему не обещали. Да и черт с ним! Бессмертие иногда может стоить жизни.

Я не стал спорить с ним, тем более что не совсем понял его последний философский пассаж, а продолжил расспросы:

- А те несколько джипси, которые были сейчас с нами на Петушках?