Город Антонеску. Книга 1 - Яков Григорьевич Верховский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Весь мир смотрит на нас!» — орал новоиспеченный маршал, и орден Михая Витязула дрожал у него на груди.
Но к утру 23 августа Одессу не взяли.
Так что парад Победы не состоялся.
Не состоялся он и в последующие, назначенные «Красной Собакой» дни: 25, 27 и 29 августа.
Следующей датой было 3 сентября.
И снова неудача…
Да еще в этот проклятый день, 3 сентября 1941-го, он получил… представьте себе!.. «личное письмо от одесситов».
Письмо было наполнено оскорблениями и являлось, видимо, подражанием известному посланию запорожцев турецкому султану: «Ты, вояка, будешь драпать, как собака… Где бы ты ни появился, жлоб, обеспечим тебе гроб…».
Этот «поэтический шедевр» был переведен на румынский, размножен и сброшен с самолета на румынские позиции.
В переводе он, конечно, не так «колоритен», но все равно производит «впечатление».
Антонеску едва не хватил удар!
«Красная Собака» рычал и плевался, и грозил защитникам Одессы всеми возможными карами, а сам город требовал немедленно снести с лица земли.
И тут, как в насмешку, Чуперкэ, вместо того чтобы послать румынских солдат на решительный штурм, предложил… нет, вы представляете!.. Чуперкэ предложил… прекратить наступление?!
Временно прекратить, конечно, – дать войскам отдохнуть.
Рапорт Чуперкэ от 4 сентября 1941 года, за номером 38/614, только подлил масла в огонь. Антонеску отстранил его от командования и самолично послал солдат на штурм: «Требую от всех моральной стойкости! Позор такой армии, которая вчетверо превосходит противника и не может выполнить стоящие перед нею задачи…»
Усталые солдаты снова пошли на штурм.
На этот раз на «Дал-нык».
Мы уже рассказывали вам о тех страшных потерях, которые румынская армия понесла на Дальнике.
Но Антонеску не думает о потерях – он ищет… причину!
Антонеску ищет причину поражений своей доблестной армии и… находит!
Ну, конечно, конечно, как же он не додумался до этого раньше?
Во всем виноваты… жиды!
Теперь он знает это наверняка!
И сразу же после неудачи последнего штурма он изливает всю свою ненависть к «виновникам» поражений в письме к «милому другу» Михаю: «И война в целом, и бои под Одессой еще раз подтверждают, что Дьявол – это жид!
И только он ведет славян, как стадо волов, и заставляет их воевать до последнего патрона. Отсюда наши громадные потери.
Без жидовских комиссаров мы давно уже были в Одессе».
Не видя возможности немедленно снести Одессу с лица земли, Антонеску решает вернуться в Бухарест и 9 сентября 1941-го покидает штаб 4-й румынской армии, успев перед этим сместить с поста генерала Чуперкэ.
Чуперкэ уходит и, стараясь предать увольнению «приличный» вид, оставляет войскам свой «прощальный наказ»:
П Р И К А З № 4
по 4-й румынской армии
9 сентября 1941 г.
Дорогие воины 4-й армии!
Перед нашим вступлением в войну я обещал вам возможность стереть следы унижения, которому извечный враг румынской нации подверг нас в прошлом году, и возвратить святую землю Стефана Великого. У ворот Одессы мы находимся в нескольких шагах от этой цели. Но обстоятельства не позволяют мне принять участие в этом последнем усилии…
Вперед с Богом, воины 4-й армии!
Справедливость с вами!
Генерал Николае Чуперкэ
Вместо Чуперкэ 4-ю румынскую армию теперь возглавит генерал Иосиф Якобич, тот самый «крутой» генерал, который 16 октября 1941-го доложит о «захвате крепости».
Ну вот наконец – теперь Одесса в его руках!
Мечта сбылась.
Сбылась!
И все-таки… не сбылась!
Он так и не смог въехать в Одессу на белом коне в звании маршала и с орденом Михая Витязула на груди. Не смог устроить там парад Победы!
Все это было до ужаса оскорбительно.
Все это лишало его возможности насладиться Победой.
Как будто лишало Победы!
И во всем виноваты были жиды.
В этом чертовом городе вообще было слишком много жидов.
Вначале они мешали ему захватить город.
Обратите только внимание на рапорт, полученный им 12 октября 1941-го:
Разведывательный рапорт № 1810
Оперативный эшелон SSI, 12 октября 1941 г.
Оборона Одессы осуществляется исключительно жидами.
Все они одеты в военную форму…
А потом, когда Одесса уже оказалась в его руках, они остались в городе и, вооруженные до зубов, затаились там в подземных пещерах, напоминающих, как говорят, римские катакомбы. Так что в первые дни в Одессе было так опасно, что даже речи не могло быть о проведении парада.
Жиды были очень агрессивны, и рапорты SSI подтверждали это.
Разведывательный рапорт № 1766 (bis)
Оперативный эшелон SSI, 12 октября 1941 г.
Жиды убивают всех попавших в плен румынских офицеров.
Один из них был пристрелен военным врачом-жидовкой, которая, убивая его, кричала: «Я сделаю с тобой то, что ты сделал с моим народом!»
Вряд ли рапорты SSI были правдивы, но Антонеску верил им и… боялся.
Боялся за свою рыжую ободранную собачью шкуру.
И хорошо еще, что парад не состоялся, потому что через несколько дней эти вооруженные до зубов жиды вылезли из катакомб и взорвали Дом на Маразлиевской.
После взрыва он, Антонеску, принял, правда, кое-какие меры – приказал этой каналье Трестиореану всех вооруженных жидов немедленно разоружить и уничтожить. И каналья, видимо, постарался – так во всяком случае это выглядит по его рапортам.
Так почему и теперь Антонеску сюда не едет?
Почему и теперь не проводит здесь свой парад?
Да потому, что и теперь он… боится…
Чего и кого он боится теперь?
Теперь он боится… советского морского десанта.
И хотя возможность десанта в существующей ситуации выглядит фантастической, страх его имеет под собой вполне реальную основу.
«Полундра-а-а!»
Морские берега Одессы, видимо, как-то особенно удобны для десантирования, и в разные годы здесь действительно не однажды высаживались десанты. А слухов о якобы предстоящих десантах было в разы больше.
Источником таких слухов бывали обычно «пикейные жилеты».
«Пикейными жилетами» называли в Одессе смешных и милых, чисто одесских старичков. В 30-х годах их «обнаружили и ввели в оборот» Ильф и Петров.
Старички и вправду носили белые пикейные жилеты, дополнявшиеся не менее красочными соломенными шляпами-канотье. Гнездились они до революции на террасе кафе «Фанкони» и, угощаясь кофе с мороженым, обсуждали международные события.
Обсуждали так шумно и эмоционально, как будто бы каждое из этих событий было связано с Одессой. Да и участники событий – главы иностранных держав – были им лично знакомы и, даже более того, были их близкими друзьями или, наоборот, злейшими врагами.
После революции «пикейные жилеты» перебазировались на Соборку и здесь, сидя на скамеечках и
