Пир бессмертных: Книги о жестоком, трудном и великолепном времени. Цепи и нити. Том VI - Дмитрий Быстролётов

Нарвал бананов, лег за бугорком и стал наблюдать. Прошло полчаса, час, два. Время идет. Гм… Я уже съел гору бананов. Что за черт! На веранде не показался ни один человек, даже не мелькнул в прорезах окон. Куда же они делись? Не может быть, чтобы оба спали. Одновременно? В ожидании нападения восставших? И моей мести? Гм…

Время шло, напряжение нарастало, и я уже не мог лежать. Но как подобраться к дому? Отсюда? Слишком открытое место. Если они сидят на полу, наблюдая в щель, то я буду подпущен к самой лестнице и расстрелян в упор. Обратно через большую поляну не перебежишь. Подходить со стороны дороги бесполезно, из леса рискованно — это было бы неразумно. Атака в лоб с одним луком против двух ружей? Я решился!

Под бананами лежала корзина. Загрузил ее спелыми плодами, а сверху положил лук и стрелы. Пробрался к складу, волоча за собой корзину. Снял сапоги с измазанных грязью ног. Поставил корзину на голову и высунулся из-за угла. Тихо. Деловито осмотрел дверь. Ни звука. Сжав зубы, медленно пошел по открытому месту… обогнул дом… вошел на веранду… заглянул сбоку в окна… Никого. Кашлянул. Топнул ногой. Ни звука… Ну! Надо решаться! В чем же дело? Или дом покинут?

Поставил корзину на пол, взял лук, натянул тетиву и молнией вбежал в комнату, готовый поразить первого и броситься на второго.

На койке, повернувшись лицом к стене, лежал мсье Шамси. По белой рубахе на спине расплылось широкое пятно крови. Она лужицей собралась на тюфяке и каплями стекала на пол.

Кап…

Кап…

Кап…

Я стоял с луком и стрелой в руках и слушал. Капли медленно капали, я слышал звон в ушах, крики обезьян из леса, воркование голубей на крыше и звуки падающей на пол крови.

Кап! Тишина.

Кап! Тишина.

Мсье Шамси был убит предательским выстрелом в спину в упор. Наверное, сменился с дежурства, сладко захрапел, а мсье Малик от него избавился. Почему?

«Хе-хе, — думал я, — одна заявка лучше, чем две».

Бросил лук и стрелу на стол. Сел, положив голову на руки, закрыл глаза и долго сидел не двигаясь. Кровь капала, а я думал, слыша эти однообразные звуки. Куда скрылся мсье Малик? Подальше в лес, где укрылся от восставших? Завтра выйдет, сожжет факторию, чтобы скрыть следы преступления и пойдет навстречу людям с 202-го.

Нужно сделать то же самое: забраться в дебри, костра на ночь не разжигать и посидеть до утра с оружием в руках. Сжечь факторию? Мсье Малик обязательно совершенное им убийство свалит на меня. Сейчас главное — вооружиться и действовать! Толпа воинов, мазавших себе губы кровью, может показаться в любую секунду. Здесь болтаться нельзя!

Поднялся, около постели стоял знаменитый карабин, который стреляет сам. Может быть, здесь есть что-нибудь получше. Прошел в другую комнату. Мсье Малик лежал на койке, он был мертв. Лицо изображало страдание, ноги судорожно подобраны, руки прижаты к животу. На столе стояла пустая миска. У изголовья и на полу следы рвоты. Видимо, мсье Малик с аппетитом съел пищу, отравленную поваром-любителем. Потом застрелил его и, наконец, сам почувствовал себя плохо и умер. В этой драме для новых желающих освободилось два места…

Поминутно поглядывая в окно и не выпуская из рук карабина, осмотрел комнаты. Очевидно, сирийцы начали готовиться к бегству, на столах лежали сумки с документами и пищей. В комнате мсье Шамси валялась пустая сумка, пахнущая нефтью, а у мсье Малика лежала сумка, набитая бутылочками от лекарств и одеколона. Они были наполнены нефтью и завернуты в бумажки с указанием месяца и времени взятия образца. На одних стояли инициалы Ш.М., на других П.Ш. Здесь же лежала заявка мсье Малика, а на полу валялась разорванная на части заявка мсье Шамси.

В густых зарослях я сложил оружие, воду и консервы. Еще до ливня сжег дом и сел в свое укрытие. Все устроилось очень удачно: вода смыла мои следы, а ищеек у восставших нет. Я в полной безопасности и практически недосягаем. Посижу немного и послушаю: толпа скоро явиться. Следует оставаться начеку. Негры разграбят склад и вернутся в деревню: делить соль, материю и пьянствовать. Я посплю до вечера, ночью стану на часы, а завтра конец этому кошмару — освобождение.

Я был окружен кустами, пробраться через которые без треска и шума было невозможно. Это моя надежнейшая защита, и, сидя в своем убежище с карабином в руке, я клевал носом. Думая о Люонге, я настороженно слушал музыку леса, крики и шорохи, было исключительно тихо. Я закрыл глаза и заснул.

Вдруг почувствовал на плече что-то легкое и чужое. Открыл глаза. На моем плече лежала маленькая корявая коричневая рука.

Глава 10. При дворе короля Бубу

Ручка была маленькая и грязная, она могла принадлежать только пигмею. Ее появление на моем плече не представляло ничего опасного или удивительного, теперь пигмеи стали моими друзьями и союзниками, но бесшумное проникновение человека в мое убежище, которое я считал надежно замаскированным и абсолютно недоступным, куда я сам забрался с большим трудом, два раза упав и двадцать два раза уколовшись о колючки или зацепившись за них платьем, было совершенно непостижимым! При мне находилось два карабина и три сотни патронов, и я был уверен в своей маскировке и недосягаемости. Разумеется, меня вполне могли обнаружить, и при попытке взять живьем я положил бы всю деревню, стреляя на треск сучьев. И вдруг какой-то карлик бесшумно проник в мою твердыню и сзади взял меня за плечо! Я порывисто вскочил и обернулся, сжимая в руках оружие. Передо мной стоял Оро. Я сразу же узнал его по лысинке на темени. Пигмей улыбался и застенчиво переминался с ноги на ногу, видимо, он не знал, как начать разговор.

— Ты как сюда попал? — спросил я шепотом. — Что тебе нужно?

— Иди за мной! — жестом ответил он и потянул меня за рукав.

— Куда? К Бубу? — я указал на свою голень и сделал болезненную гримасу.

Гонец кивнул головой и махнул рукой в направлении лесной чащи.

«Рабинович, вы могли бы залезть в бутылку? А как я оттуда вылезу?» — вспомнив этот короткий, но выразительный еврейский анекдот, я внутренне улыбнулся. Поглядим, как пигмей выберется из моей западни! Больших деревьев над моим укрытием нет, и сюда спрыгнуть с ветки гонец не мог… Как же голый человечек полезет через колючки? Увидим… В моем распоряжении день, ночь и утро — почти двадцать часов. Негры боятся пигмеев и лесных дебрей, самое безопасное для меня место — становище Бубу. Почему бы мне не нанести визит королю и не провести день или два при его дворе? Это же входило в ваш план, не так ли, мистер Сноб? Говоря серьезно, почему не познакомиться с жизнью коренных обитателей этого удивительного леса? Самый последний негр считает себя человеком, а вот пигмеев он считает животными, близкими к обезьянам, о полковнике Спааке и вспоминать нечего… Я видел Серый ад и его обитателей, теперь вспоминаю о них только с уважением и любовью. Не повторится ли эта история и с Зеленым адом? Э-э, теперь я стал куда осторожнее…