Международно-правовые модели Европейского Союза и Таможенного союза: сравнительный анализ - Андрей Морозов

С учетом вышеизложенного можно отметить, что в государствах – участниках Таможенного союза создана и действует необходимая правовая основа для временного применения международных договоров, заключаемых в рамках Таможенного союза. Б. Л. Зимненко справедливо отмечает, что «…если сторонами была достигнута договоренность о временном применении международного договора до вступления его в силу, то, естественно, государство не только вправе, но и обязано реализовывать соответствующие договорные положения, в том числе и в сфере внутригосударственных отношений»[558]. По мнению К. Хобера, «…временное применение договора означает, что договорные обязательства вступают в силу прежде, чем государство официально ратифицирует или присоединится к договору. Причины введения понятия „временное применение“ могут включать, помимо прочего, крайнюю необходимость привести договор в исполнение до того, как он будет ратифицирован, уверенность ведущих переговоры сторон в том, что договор получит необходимое для ратификации внутригосударственное одобрение…»[559].

Важно отметить, что временно применяться могут как двусторонние, так и многосторонние международные договоры. Причем в случае многостороннего договора возможно его временное применение не между всеми подписавшими его государствами, а только двумя или несколькими из них. Применяться, таким образом, может не весь договор, а только его часть. В этом случае, во-первых, должно быть четко оговорено, какая именно часть договора применяется временно, во-вторых, эта часть должна быть отделима от договора в целом.

От временного применения договора нужно отличать обязательство подписавшего государства не лишать договор его объекта и цели (ст. 18 Венской конвенции). Временно применяя договор, государство совершает конкретные действия во исполнение своих обязательств. Обязательство не лишать договор объекта и цели не подразумевает выполнения договора; речь идет о том, чтобы не совершать действий, которые повлекли бы «разрушение» договора, невозможность его выполнения.

Кроме того, от временного применения следует также отличать одностороннее заявление подписавшего договор государства (или обоих государств – в случае двустороннего договора, или всех государств, подписавших многосторонний договор) о том, что оно будет придерживаться положений договора на практике[560]. Непредставление международного договора в установленный срок в Государственную Думу не влечет международно-правовых последствий и не влияет на выполнение Российской Федерацией своих международных обязательств. Как предусмотрено в п. 3 ст. 23 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации», временное применение Российской Федерацией международного договора или его части прекращается по уведомлении других государств, которые временно применяют договор, о намерении не стать его участником. Иными словами, невнесение временно применяемого международного договора на ратификацию в Государственную Думу не является основанием для прекращения временного применения[561].

Во всех случаях временное применение означает, что договор юридически обязателен для сторон. От этого случая следует отличать применение договора без юридического оформления. В рассматриваемом случае речь идет об ином случае временного применения[562].

Таким образом, институт временного применения, с одной стороны, способствует более оперативной реализации международных договорных предписаний, а с другой – поднимает неразрешенные в российском законодательстве правовые проблемы, в частности, связанные с опубликованием временно применяемых международных договоров.

В связи с этим нельзя не отметить Постановление Конституционного Суда РФ от 27 марта 2012 г. № 8-П «По делу о проверке конституционности пункта 1 статьи 23 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» в связи с жалобой гражданина И. Д. Ушакова»[563]. Данная жалоба связана с применением Таможенного кодекса Таможенного союза и взаимосвязанного с ним Соглашения между Правительством Российской Федерации, Правительством Республики Беларусь и Правительством Республики Казахстан от 18 июня 2010 г. о порядке перемещения физическими лицами товаров для личного пользования через таможенную границу таможенного союза и совершения таможенных операций, связанных с их выпуском[564].

Указанное Постановление Конституционного Суда РФ предусматривает, что временное применение международного договора используется Российской Федерацией в практике межгосударственного общения, как правило, в случаях, когда предмет договора представляет особый интерес для его участников, вследствие чего они заинтересованы в том, чтобы ввести его в действие, не дожидаясь ратификации и вступления в силу. Согласно Федеральному закону «О международных договорах Российской Федерации» решения о временном применении Российской Федерацией международного договора или его части принимаются органом, принявшим решение о подписании международного договора, в порядке, установленном ст. 11 данного Федерального закона; если международный договор, решение о согласии на обязательность которого для Российской Федерации подлежит принятию в форме федерального закона, предусматривает временное применение договора или его части либо договоренность об этом достигнута со сторонами каким-либо иным образом, он представляется в Государственную Думу в срок не более шести месяцев с даты начала его временного применения; при этом по решению, принятому в форме федерального закона, в порядке, установленном ст. 17 данного Федерального закона для ратификации международных договоров, срок временного применения может быть продлен (п. 2 ст. 23).

Рассматриваемое Постановление также предусматривает, что необходимость официального опубликования временно применяемых международных договоров Российской Федерации, затрагивающих права, свободы и обязанности человека и гражданина и устанавливающих при этом иные правила, чем предусмотренные законом, диктуется и требованиями определенности, ясности, недвусмысленности правовой нормы и ее согласованности с системой действующего правового регулирования, выводимыми из конституционных принципов правового государства, верховенства закона, юридического равенства и справедливости. Как подчеркивает Постановление Конституционного Суда РФ «По делу о проверке конституционности пункта 1 статьи 23 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» в связи с жалобой гражданина И. Д. Ушакова», по смыслу ч. 2 ст. 4, ч. 1, 3 и 4 ст. 15, ч. 1 ст. 17 и ч. 1 и 2 ст. 19 Конституции РФ, обусловленный указанными конституционными принципами критерий формальной определенности и непротиворечивости нормативно-правового регулирования распространяется и на правила (нормы) временно применяемых международных договоров Российской Федерации, предметом которых являются права и свободы человека и гражданина и которые, наряду с издаваемыми в Российской Федерации нормативными правовыми актами, затрагивающими права, свободы и обязанности человека и гражданина, должны подлежать применению не ранее, чем после их опубликования в официальном порядке.

В противном случае как обладатели соответствующих прав, свобод и обязанностей, так и субъекты публичной власти ставились бы в положение, при котором государство, требуя от них соблюдения Конституции РФ и законов (ч. 2 ст. 15 Конституции РФ), само не было бы связано необходимостью обнародования временно применяемых международных договоров, затрагивающих права, свободы и обязанности человека и гражданина и устанавливающих при этом иные правила, чем предусмотренные законом, на тех же условиях, которые являются обязательными для закона и любого иного нормативного правового акта, затрагивающего права, свободы и обязанности человека и гражданина, что, по сути, обессмысливало бы конституционное требование их официального опубликования.

В связи с этим при оценке предпринимаемых государственными органами и их должностными лицами усилий по доведению информации о временно применяемых международных договорах Российской Федерации до всеобщего сведения, в том числе с использованием современных информационных технологий, которые сами по себе не могут не заслуживать поддержки и одобрения с точки зрения исполнения предусмотренной ч. 2 ст. 24 Конституции РФ обязанности обеспечения каждому возможности ознакомления с документами и материалами, непосредственно затрагивающими его права и свободы, необходимо учитывать, что если такие договоры изменяют нормативное содержание прав, свобод и обязанностей человека и гражданина, то они, так же как и вступившие в силу международные договоры Российской Федерации, без официального опубликования не должны подлежать внутригосударственному применению.