Земля обетованная - Татьяна Николаевна Зубачева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Россия
Ижорский Пояс
Загорье
До экзаменов оставалось две недели, и Культурный Центр ходил ходуном. Ведь такое… такое… ну, никогда ж такого не было!
– А ну, как не сдадим? – Трофимов сокрушённо разглядывал свою тетрадь по русскому.
Ему ответили вздохами и хмыканьем: все в последнем диктанте насажали ошибок. От волнения, что ли? Андрей ухитрился перепутать все безударные, Эркин опять не поставил ни одной запятой, а Тим всё написал английскими буквами. И остальные… у кого как, но неправильно.
– Ничего страшного, – успокаивала их Полина Степановна. – Бывает.
Артём тоскливо вздохнул, покосился на хмурого соседа.
– Когда переписывать будем? – разжал губы Эркин.
– Не будем, – ответила Полина Степановна.
Все удивлённо уставились на неё. Как так?! Ошибки надо переписать, всегда ж так было. Она улыбнулась.
– Вы просто устали. Сегодня почитаем и поговорим о прочитанном. Кто выучил басню?
Руки подняли почти все. Полина Степановна кивнула, укоризненно посмотрела на густо покрасневшего Иванова – уже в третий раз отказывается – и вызвала Артёма.
И, хотя больше об экзаменах речи не было, на перемене заговорили о том же, вернее, о детских.
– Ну, нам ладно, а мелюзге-то зачем? – пыхнул дымом Павлов.
Его чёрное лицо лоснилось от пота: уж очень туго давалась ему грамота.
– У них не экзамен, – возразил Артём. – А этот… утренник. И тесты. Класс определят. И всё.
Эркин кивнул. Алиса дома уже всем уши прожужжала об утреннике. И родителей собирали, объясняли, что и как подготовить. Выставка работ будет, ну, покажут, что нарисовали-налепили, а потом концерт. Будут петь, плясать и стихи читать.
– Нам бы так, – хмыкнул Андрей.
Все дружно рассмеялись.
– А что? – зубоскалил Андрей. – Не спели бы? Да ещё как! И сплясали бы, – и вдруг шёпотом, так что только они, кто не просто рядом, а вплотную стоял, услышали, выдал речитативом такую частушку…
Эркин даже задохнулся от смеха, и Андрей похлопал его по спине.
– Да-а, – вытер выступившие слёзы Аржанов, – тут ты отличник.
Прозвенел звонок, и они вернулись в класс. Сейчас история, тоже… экзамен сдавать. Три экзамена – это ж… Обалдеть! Хорошо хоть, что по английскому только итоговая контрольная – и всё. А по русскому – диктант, по математике – экзамен, но там тоже писать надо, а историю и природу устно сдавать. Хорошо, что за раз: вопрос оттуда, вопрос отсюда… Ох, как голова не лопнет… Братцы, если сдам…
Но в класс вошла Калерия Витальевна, и Андрей отмахнулся от Трофимова.
– Потом доскажешь, Олег.
Калерия Витальевна оглядела класс. Сосредоточенные до угрюмости лица, внимательные глаза.
– Повторим, о чём говорили на прошлом уроке.
Понимающие кивки, шелест перелистываемых страниц… Обычный урок. Ну, а если на экзамене такой же вопрос попадётся? Так что теперь смотри в оба глаза, а слушай в четыре уха.
Как всегда, после уроков они шли домой втроём: Эркин, Андрей и Тим. Шли молча, но вместе.
– Завтра на шауни? – спросил, уже подходя к дому, Тим.
– Как всегда, – ответил Андрей.
А Эркин молча кивнул. Он что-то очень устал. Больше, чем обычно. И чувствовал такую же усталость у Андрея и Тима.
– А если ещё и по шауни экзамен… – вдруг сказал Андрей.
– Какой экзамен, когда нас трое всего, – возмутился Тим. – И занимались всего ничего. Охренел?!
– Я ж сказал. Если… – ухмыльнулся Андрей.
Но они уже подошли к дому, и заводиться Тим не стал. Да и не из-за чего, если всерьёз подумать. Он хмуро попрощался и ушёл к своему подъезду. Андрей покосился на Эркина и улыбнулся.
– Ничего, братик, всё будет в порядке.
– Раз выжили, то и проживём, – ответно улыбнулся Эркин.
Поднялись по лестнице, так же не спеша прошли по коридору к своей двери. Женя встретила их обычным:
– Ну, молодцы, мойте руки и за стол.
Чай, картошка с жареными сосисками, печенье, хлеб, масло…
– Женя, умереть, как вкусно.
– На здоровье, Андрюша. Эркин, ещё?
– Спасибо, Женя, – Эркин покачал головой, облизал и отложил вилку, вздохнул. – Женя, я с диктантом сегодня… – и снова вздохнул. – На двойку написал.
– Я тоже, – сразу кивнул Андрей и недоумевающе пожал плечами. – Как затмение нашло.
– Ничего страшного, – Женя налила Эркину чаю, подвинула ближе к Андрею вазочку с конфетами. – Бывает. Вы просто у стали.
– Да, Полина Степановна тоже так сказала, – Эркин тряхнул головой. – Женя, что Алисе ещё нужно? Ну, для утренника?
Женя улыбнулась.
– Да вроде всё. Туфельки я ей купила, белые, под платье.
– Это рождественское? – уточнил Эркин.
– Ну да. В матроске жарко уже.
– А я его не видел, – усмехнулся Андрей и тут же сам себя утешил: – Ну, на утреннике и посмотрю, – допил чай и встал. – Кто куда, а я баиньки. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – почти в один голос ответили Эркин и Жене.
Когда они остались вдвоём, Эркин виновато посмотрел на Женю.
– Женя, я… я сам не понимаю, как это получилось. Ну, с диктантом.
– Ничего, – улыбнулась Женя. – Всё будет хорошо, Эркин.
– Да?
– Ну, конечно.
Женя потянулась к нему и погладила по плечу. Эркин перехватил её руку, поцеловал и встал.
– Я уберу.
– Нет, ты устал, – встала Женя. – Я всё сделаю, а ты иди, ложись.
Эркин кивнул и вышел. Что-то он очень устал, даже как-то… чересчур. И хотелось одного: лечь и заснуть. Он дотащил себя до душа, быстро и без обычного удовольствия обмылся и уже во сне добрался до спальни и лёг.
И когда Женя пришла в спальню, он уже спал и даже не проснулся от её поцелуя в висок. Только вздохнул, как всхлипнул. Женя выключила лампу и вытянулась рядом с ним. Пусть спит, смешно, конечно, что он так переживает из-за случайной двойки, смешно и трогательно. Она даже тихо засмеялась, засыпая. Эркин не мог её услышать её смеха, но его лицо просветлело.
Громовой Камень, выйдя из дома, с наслаждением всей грудью вдохнул по-утреннему свежий и по-летнему тёплый воздух. До чего же хорошо! К утреннику, правда, он ничего не приготовил. Но это не страшно. Задел у него есть: почти вся дошкольная группа идёт в
