Отвага Соколов - Холли Лайл

Заметив на себе ее взгляд, он вскочил на лоррага и приблизился к ней:

— Драгоценнейшая матушка! Если подобное зрелище так расстраивает тебя, быть может, ты отъедешь подальше и присоединишься к женщинам и детям в обозе?

— Я не расстроена, — ответила она.

— Твои чувства я уловил еще там. — Он кивнул в сторону растущей груды тел. — Войны без горстки убитых не выиграешь.

Подняв голову, она холодно взглянула на него:

— Зачем эти смерти? Зачем погибли матери и младенцы? Для чего убиты старики, дети?

— Зачем вообще умирают люди? Не стоит ограничивать себя, раз уж ты начала спрашивать. — Луэркас пожал плечами. — Почему ты считаешь, что жизнь маленькой девочки стоит больше, чем жизнь обученного солдата? Почему ты оплакиваешь погибших детей, но не хочешь пролить и слезинки над убитыми мужчинами?

Даня, дочь Галвеев, от рождения приученная видеть в чувстве долга перед Семьей основу своей жизни, не колебалась с ответом:

— Люди, выбравшие путь солдата, должны быть готовы в любой момент расстаться с жизнью.

— Но неужели они любили жизнь меньше? Неужели смерть их не должна оплакиваться, раз жертва их вынуждена обстоятельствами? Неужели солдат, пребывающий в расцвете сил, теряет меньше, чем какое-нибудь несмышленое дитя или ничего вообще не ведающий младенец?

Даня бросила на него яростный взгляд.

— Похоже, ты решил убедить меня прекратить эту войну и вновь отступить в снега Веральных территорий… теперь, когда мы зашли так далеко?

— Вовсе нет. — Луэркас повернулся и пристально посмотрел на солдат, выносивших из ущелья последние тела и бросавших их в костер. — Я всего лишь хотел обратить твое внимание на твое же собственное ханжество. Ты полагаешь, что невежество и невинность делают жизнь более ценной, как будто те, кто должен еще много приобрести, имеют также право меньше терять. Тот факт, что погибшие солдаты вошли в это ущелье, зная, что могут умереть там, не делает заплаченную ими цену меньшей, чем та, которую заплатили дети, не подозревавшие об опасности. Напротив, они утратили больше, и я высоко ценю их мужество.

Луэркас повернулся, чтобы заглянуть в лицо Дане, и, увидев, что та воспринимает его слова всерьез, расхохотался:

— То есть высоко ценил бы его, будь они настоящими людьми. Но наши с тобой Шрамоносцы просто смышленые твари. Впрочем, уже скоро они начнут убивать — таких же людей, как и ты сама. — Чуть отъехав в сторону, он снова повернулся и ухмыльнулся еще раз. — Таких же людей, как и ты, — какой ты была прежде.

Ей захотелось закричать, высыпать на его голову проклятия. Но Даня не сделала этого, поскольку подобная примитивная выходка просто потешила бы Луэркаса. Она удовлетворилась тем, что представила себе, как он корчится у ее ног и просит пощады вместе со всеми, кто был ей должен: родными, не пожелавшими выкупить ее, Сабирами, насиловавшими ее, мучившими, калечившими своими чарами, и карганами, которые повернулись к ней спиной, когда она вновь обрела человеческое обличье… и всеми прочими, кто с той поры задевал ее, глядел на нее искоса, как бы сомневаясь в ее праве именовать себя Ка Икой, Богиней Лета. А теперь к ним добавились еще солдаты, отравившие детей-карганов, которые заботились о ней, даже когда она перестала быть Гаталоррой, владычицей лоррагов.

Она еще услышит их крики и мольбы о прощении. Их просящие, полные раскаяния голоса. Их отчаянные и запоздалые слова сожаления о содеянном. И тогда она увидит кровь тех, кто причинил ей зло. Лишь надежда на будущее отмщение тем, кто погубил ее, поддерживала теперь в Дане желание жить и заставляла ее бороться. Ей было достаточно мысли о будущей мести.

Глава 43

Огромный аэрибль «Утренняя звезда», все более и более отдаваясь во власть ветра, влачился в ночи на двух двигателях, почти лишившихся топлива.

— Нам придется приземлиться, — сказал Эйоуюэль.

Кейт глянула вниз — на освещенную лунным светом неровную прибрежную местность:

— Где мы находимся?

— Это еще не Костан-Сельвира. Было бы гораздо лучше, если бы мы приземлились там. Взяли бы горючее в посольстве Галвеев, может быть, починили бы и двигатели. А потом полетели бы туда, куда тебе нужно. Если мы приземлимся сейчас, нам придется пустить аэрибль на воздух.

— Зачем? — спросила Кейт.

— Чтобы сохранить тайну двигателей. Кейт опустила руку на его плечо:

— Время Пяти Семейств ушло в прошлое. Галвеи больше не в состоянии хранить тайну воздушного полета. Ни одна Семья не сможет теперь найти мастеров и предоставить им все необходимое, чтобы те еще раз возродили созданную Древними машину. Те, кто мог бы это сделать, погибли, а необходимые механизмы уничтожены. Если мы отдадим аэрибль в руки ветров и они унесут его на морские просторы, то обречем на забвение весь труд, потраченный на их создание. Новых двигателей, вышедших из мастерских Дома Галвеев, чтобы заменить утопленные нами, уже не будет.

Эйоуюэль нахмурился:

— Не надо так думать. Галвеи до сих пор удерживают за собой владения в Территориях. Им принадлежат Путевой мыс, Паппас и Нагорье. Еще Галвейгия в Южной Новтерре. Так что не надо говорить, что Семья погибла.

— Но это так. Деньги текут из Калимекки в Территории — в дочерние города и новые колонии — в обмен на товары. Если зависимые земли перестанут получать от нас золото, они утекут от нас как вода сквозь пальцы. Истинная Семья находилась в Калимекке. Ее больше нет.

— И что же нам делать с аэриблем?

— Мы просто привяжем его. Оставим как есть. Скорее всего он просто погибнет, прежде чем кто-нибудь сумеет воспользоваться им. Но я бы предпочла, чтобы хоть кто-то все-таки смог разобраться в двигателе и даже скопировать его. Мне не хотелось бы, чтобы секрет управляемого полета вновь оказался утраченным на сотни и даже тысячи лет, а может, и навечно.

— Но кто же поймет, что надо делать с воздушным кораблем? Живущие на берегу рыбаки? Или селяне-земледельцы?

— Если мы оставим аэрибль целым, шанс останется, — настаивала Кейт. — Хотя, конечно, небольшой. Лучше чтобы он все-таки был.

Кейт провела пальцами по приборной доске и вздохнула:

— Семье потребовалось пятьдесят лет, чтобы разобраться в оставленных Древними манускриптах и чертежах и создать машины, с помощью которых можно изготовить двигатели. Галвеи потратили невероятное количество денег, чтобы построить и испытать аэрибли, сохраняя в секрете их устройство. Лишь в последние десять лет мы получили возможность путешествовать по воздуху. Я не хочу, чтобы это умение оказалось утраченным.

— Понимаю. — Эйоуюэль посмотрел вниз на землю, и Кейт заметила печаль в его глазах. — Я понимаю, что, оставив этот аэрибль, никогда больше не поднимусь в небо. Но я, как и ты, надеюсь на то, что кто-нибудь еще сделает это.