Мертвые люди (СИ) - Мир Олег

— И чего они к нам приехали? — пока Михалыч делал большой глоток, спросил я.

— Так понятно чего. Услышали стрельбу, поехали узнать, кто там лютует.

— Ясно. И что с оружием? — кофе оказался настолько крепким, что я едва уговорил себя, его проглотить.

— Пришлось делиться, — взял слово Петр, — но даже если бы не приехали на стрельбу, все едино пришлось бы. Не мы одни "языка" взяли. Там через пятнадцать минут основная группа подъехала.

— И как дележ? — в принципе я уже догадывался как, "всем спасибо все свободны, а это вам подарок два патрона и ружье"

— Нуу могло быть и хуже, — Петр откинулся на стуле, скрестил пальцы на животе, на миг мелькнул образ старорусского купца, что продал валенки по цене соболей, — одну четверть нам отдали.

— Круто.

— Ага, если учесть, что нам все равно пришлось бы делиться, то даже очень хорошо. То, что нам кое-что перепало никто не в курсе, и якобы все вооружение перешло к Саргам. Одно огорчает, если бы не этот куркуль Валдис, я бы большую часть патронами забрал. Но, увы и ах. Не чего жаловаться у нас сейчас оружия больше, чем людей.

Много стволов не бывает, тем более патронов к нему. А ведь могли, и вообще ничего не давать. Вот своими сомнениями я и поделился.

— Могли, конечно. Но это чистый беспредел. Такие выходки Главному аукнулись бы столицей. Да и чего ему нас обижать, мы сплошь лояльны к власти и негативны к оппозиции.

Нда у Саргов, по сути, было только два варианта либо, делиться, либо нас там гасить.

— Ну а я?

Товарищи меня поняли верно, и на этот раз заговорил Михалыч, пододвигая к себе вторую кружку чая.

— Когда замесили этого урода. Пошли в обход, проход был загажен, так что устанешь убирать. Я окно заметил выбитое, полез туда. А там ты рядом с шустрым зомби лежишь, весь в крови. Я уже думал все хана тебе. Пистолет наставил в голову, жду пока встанешь, а ты возьми да, захрипи. Чуть было не пальнул. А потом понял, что дышишь, а мертвяки вроде как этого не умеют.

— Это хорошо, что Михалыч пошел, если бы Сарги нашли первыми, точно бы вальнули.

— Спасибо, — я пожал руку сначала бородатому спасителю, потом старшему.

— Обращайся, — чуть смутился Михалыч.

— Нет спасибо, мне одного раза за глаза хватило, — вот же дьявол, какой крепкий кофе, а холодным вроде как получше пошел. Зато сон после каждого глотка как клином выбивала, — а как я его убил?

— Ээээ голову всмятку разнес. После мы с Петром тебя вытащили, сюда привезли. Девки тебя отмыли, ты два дня в кровати отвалился, — сознание сразу сделала фортель и выставила картинку, где из-под меня утку убирают. Стало неловко, и непонятно перед кем.

Помолчали, поглядывая то на дно кружки, то в окно.

— А где Братан? — нужный вопрос правильным людям.

— Это, — после тяжелого вздоха заговорил Петр, смотря мне в глаза, — не знаем. Мы его, честно говоря, не сразу хватились. Были другие заботы: ты, оружие. Да и кот у тебя жутко самостоятельный так что…

Все-таки не выдержал командир под давлением чувства вины взгляд увел в сторону.

— Мы ездили туда пару раз, корма сыпали. Вроде кто-то кушает. Ты это… завтра поутру сам съезжей…

Я сглотнул ком в горле. Как же так, ведь он мне как близкий другом. В самом прямом смысле. Безмолвный, честный, преданный, он меня спас самым натуральным образом. Мрачные мысли снова стали затягивать меня в меланхолию. Встряхнул головой. Нет, пока сам не увижу тело, не поверю, что он погиб. Он жив и точка, о другом и думать не чего.

Разговор перестал клеиться, и мужик засобирались по домам. Я, накинув куртку, вызвался их проводить. Еще в крыльце прежде, чем обуться Михалыч закурил. Как ни странно, табачный дым привел меня в некое подобие умиротворение, жизнь приходит в старое русло. Михалыч курит, Петр хмуро думает о будущем, я же ищу способы все наладить. Приятели в машину сразу не полезли, ждали пока старый накуриться.

— Еще вопрос, а откуда эта тварь вообще взялась?

— А, — окурок полетел в канаву, и оттуда на прощание махнул хвостом дыма в сгущающихся сумерках, — Сарги говорят, что его держали в соседнем здании. Загнали как-то туда. И когда мы подъехали, один отморозок двери открыл.

— Не хера у них там охрана, — дальше я смачно ругнулся матом, — как они до этого додумались?

— Есть слух, — заговорщицки зашептал Петр, — вроде как к Бабаю пришел некто, и уговорил сотворить этакое. Вроде как экстренный вариант защиты.

На этом окончательно распрощались, они завели серый "крузак", вот же понторезы. И укатили в сгущающиеся сумерки.

Это какой же надо быть тварью, чтоб мутантов на людей натравливать. И ведь сто к одному, этот урод все еще где-то бегает… стоп, а не связано ли это с теми ловушками с монстром, что нам попадались? Вполне возможно. И это получается у нас в округе имеется маньяк, что создает мутантов. Жить, становиться все страшнее и страшнее. Особенно осознавая, что даже в наше время чудовищ, человек остается самым страшным монстром.

Назад в дом возвращаться не хотелось, там снова вредная старушка сядет на уши. Вышел на асфальтную дорогу, проводил взглядом задние габариты удаляющейся машины. И вслушался в окружающий мир, где-то вдалеке шумели трактора, что-то громко загрохотало, вроде как щебень из кузова высыпали. И как неотъемлемая часть пейзажа мерное тарахтение бабкиного генератора. Никаких живых голосов, ни собак, ни перепалок соседей, ни шума музыки. Мертвый мир. Вдалеке, показались огни дальнего света, явно кто-то на перекресток выехал, отвернулся, сходя с дороги, больно уже глаза слепило. Когда машина свернула к дому, ничуть не удивился. Через пассажирскую дверь выбралась мать, немного потрёпанная и усталая, подошла и неожиданно поцеловала в лоб. От подобной нежности я уже отвык, хотя чего удивляться я сейчас числюсь больным, мне прописана заботы и доброта. Стоило матери скрыться в дверях как на промозглый ветер вышла Яна.

— Привет! — банально, да и ладно.

— Привет! Старшие товарищи приезжали?

— Они самые. Может в машине посидим? — как-то неожиданно для себя предложил я.

— Свидание, — я едва различал черты ее лица в полумраке, но готов поклясться, она улыбнулась.

Нам обоим нужно чуть-чуть уединения. Я расположился на пассажирском сидении, она включила магнитолу, откуда доносилась приятная мелодия на английском языке. Я молчал, попав в некую прострацию, хорошо и не надо лишних слов. Яна же долго находиться в тишине не пожелала, мягко будто сама собой заговорила.

— Когда-нибудь все это закончиться, и мы снова заживем в нормальном тихом мире со скучными проблемами.

— Оптимизм он всегда на пользу, — вяло ответил я, и чуть не добавил, что оптимисты умирают первыми хоть и счастливыми.

— Знаешь, нечего тут сарказмом заниматься, — неожиданно озлоблено, заговорила моя оптимистка, ведать что-то в моем голосе пробилось, или она настолько хорошо меня знает, не суть, — вот мы тут с коллегами прикидывали, что вся это эпидемия точно не случайная, а хорошо спланированная атака. Слишком все быстро началось везде и сразу. Даже в той же Африке. Кому-то этот апокалипсис был нужен. Чтобы взорвать газ скажем в метро надо быть долбанутым на всю голову, но, чтобы уничтожить большую часть человечества нужно быть крайне практичным долбанут на всю голову существом. А простейшая логика подсказывает, что жить в таком дерьмище практичный человек не захочет. Отсюда вывод, есть антидот, — я молчал, любое слово может сбить с мысли, а Яне явно хотелось высказаться, — причем антидот быстро распространяющейся и легко усваиваемый. Никакими прививками эпидемию не остановишь. Сотню другую людей спасешь и только, но никак не цивилизацию. Вакцину мало придумать, ее еще надо суметь доставить, а это целая инфраструктура, которой сейчас нет.

— Нууу может эти долбо-дятлы заперли себя в крепости и живут припеваючи, — сказал я, стоило паузе затянуться.

— Нет, Игорь. Запереться и жить в кайф не получится. Отсидеться год другой, да, но не жить. Чтобы нормально жить, нужна промышленность, тяжелая, легкая, сельскохозяйственная. Нет ее, нет нормальной медицины, продуктов питания, даже уголь для печей не добудешь, а дровами замучаешься топиться. Европа согрелась только после обнаружения угля, я уже молчу про нефть, и ее продукты. Поиграть в пост апокалипсис может и интересно, но жить в нем, точно нет. И ко всему этому еще и мертвяки, с мутантами. И страх, что какой-нибудь сердечник — это бомба с замедленным механизмом. Так что как итог мне кажется, что через год-два нас исцелят.