Давай поспорим - Дженнифер Крузи

– Все кончено, Дэвид. Остается лишь уповать на то, что страсть пройдет и они образумятся.

– Через несколько лет? Мое будущее зависит от какого-то Кэла Морриси? – В этот момент Дэвид буквально ненавидел Кэла. Так запудрить Минерве мозги, чтобы она поверила, будто он намеренно проигрывает пари! Кэл, очевидно, настолько ловко повернул все дело, что она сама желает, чтобы он победил. Может, он… – Постой. А если Мин обнаружит, что он все-таки водил ее за нос? Если она уже отдалась ему и он выиграл пари – что тогда?

– Да нет, – утомленно возразила Синтия. – Все кончено, Дэвид.

– Нет, не кончено, пока не наступила полночь. Что будет, если ее родные и друзья узнают про пари?

– Кончено, Дэвид.

– Я не сдаюсь. Я намерен выиграть, – заявил Дэвид.

К восьми часам Кэл уже запасся бутылкой вина и коробкой пирожных и был полностью готов. Оставалось пережить полтора часа сильнейшего напряжения.

Вдруг зазвонил телефон.

– Кэл, – услышал он голос Дианы, – приезжай к Мин. У нее неприятности.

Не успел он и рта раскрыть, как в трубке послышались гудки. Кэл быстро собрался и поехал к Мин, теряясь в догадках.

Дверь ему открыла Диана.

– Слава Богу, ты здесь, – сказала она и, пропустив его в квартиру, скользнула за дверь и исчезла.

– Что случилось?

Кэл обернулся и увидел Мин. На ней была черная короткая накидка, глаза сияли.

– Странно, – сказал он как можно строже. – Ты слышала когда-нибудь сказку про девочку-статистика, которая боялась волка?

– Слышала, – ответила Мин. – По-моему, волк ее съел. – Она улыбнулась, и сердце у него подпрыгнуло. – Хорошая новость, господин обольститель. Тебе не придется играть с Дэвидом в поддавки.

– Придется, – ответил Кэл, стараясь держаться подальше от кушетки, откуда высокомерно посматривал Элвис. – Если мы сейчас уляжемся в постель, то в один прекрасный день, поругавшись со мной из-за каких-нибудь пустяков, ты скажешь: «Ты женился на мне на спор». Зачем мне расплачиваться за это всю жизнь, если можно подождать полтора часа? – Он посмотрел на часы: – Восемьдесят минут.

– Всю жизнь? – переспросила Мин.

– Да, всю жизнь. А ты считаешь, я пережил этот адский месяц только ради секса?

Мин захлопала ресницами:

– Нуда.

Кэл немного подумал.

– А это мысль.

– Я тебе говорила, что не ношу белье? – Мин шагнула к кушетке.

Он быстро отступил подальше.

– Ты нарочно мучишь меня, да?

– Нет, я только пытаюсь увлечь тебя в постель, – ответила Мин. – А эта пытка придаст ощущениям остроту.

– Мин!.. – взмолился Кэл.

– Нет. Я не собираюсь всю жизнь служить напоминанием о твоем проигрыше. К тому же я устала слышать о том, что мне не хватает авантюризма. Поэтому я хочу рискнуть. – Она вынула из кармана десятидолларовую купюру. – Спорю на десять баксов, что соблазню тебя до твоего срока.

Кэл потряс головой, чтобы стряхнуть наваждение. Мин бросила десятку на столик возле кушетки.

– Игрок ты или не игрок?

Она посмеивалась над ним, а в глазах светилась любовь. Кэл рассмеялся:

– Мин, восемьдесят минут – не месяц. Ты действительно думаешь, что я такой нетерпеливый?

– Конечно, – ответила она, положив руки на бедра. Он вынул бумажник, достал десятку и накрыл ею купюру Мин.

– Ну что ж, давай поспорим, – сказал он, оставаясь по ту сторону стола. – Посмотрим, что у тебя получится.

Мин сбросила пояс на кушетку и сняла накидку. Осталась лишь в черном кружевном пеньюаре без бретелек, неизвестно как державшемся.

– Знаю, лучше бы я была голая, – сказала она, покачиваясь на каблуках. – Я еще немного стесняюсь тебя.

– Да, лучше, – ответил Кэл, не отрывая от нее глаз. – Теперь надо подумать, как умудриться стянуть с тебя это за восемьдесят минут. – Он посмотрел на кружевной верх рубашки, плотно прилегающий к телу.

Мин поддела пальцем кружево.

– Эластик. Один рывок, и…

– Всему свое время. – Кэл взглянул на часы: – Осталось семьдесят семь минут. Но хочу предупредить, что по истечении срока ты будешь моя.

– Конечно.

– Ладно. В последнее время читала что-нибудь увлекательное?

– Нет. – Мин начала осторожно обходить стол. – Я не могла читать, потому что думала только о тебе.

Кэл двинулся в другую сторону.

– Так неинтересно.

– Напротив, – сказала Мин, подбираясь ближе. Ему удалось сохранить дистанцию.

– Знаешь, я не так уж хорош в постели.

Мин сменила направление и неожиданно поймала его за рубашку.

– Ничего, зато я бесподобна.

Она толкнула его на кушетку, и он сел, широко расставив ноги. Она мягко навалилась на него. «Не надо бы этого делать», – подумал Кэл, но было поздно. Его руки скользили по телу Мин, ощущая сквозь кружевную ткань тепло.

– Кто-то говорил, что у меня чудесные губы, – шепнула она, прижимаясь. Он закрыл глаза, чувствуя прикосновение ее груди.

Мин поцеловала его горячими губами, и он сжал ее в объятиях.

– Я так соскучился!

– Я тоже. – Она уже не смеялась. – Я больше не могу без тебя.

– Мы будем вместе, я никогда тебя не оставлю.

– Спасибо тебе. – Мин чуть приподнялась и сделала глубокий вздох. – Мне надо тебе кое-что сказать.

Его руки скользнули вниз по спине Мин. На ней действительно не было белья.

– Говори. – Кэл потянулся и мягко прикусил губами ее шею.

Мин задрожала.

– Помнишь, я сказала тебе: «Смотри, не разбей мне сердце»? Теперь делай с ним что хочешь – оно твое.

– Ну что ты. – Кэл обнял ее крепче. – Я не…

– Я все равно буду любить тебя, – продолжала Мин. – Я любила тебя, когда думала, что ты играешь мной, и когда уходила от тебя, там, на улице, и когда ты ушел со свадьбы вместе с Синтией, мерзавец ты этакий…

– Я только отвез ее домой, – встревожился Кэл. – Клянусь…

– Не важно. Вот это я и хотела сказать тебе, а твои слова и поступки уже не имеют значения. Я буду любить тебя до скончания века.

Кэл в изумлении смотрел на нее.

– Да, – сказала Мин. – Ты не сможешь изменить мое отношение к тебе.

– Правда? – Кэлу хотелось в это верить.

– Это не значит, конечно, что я буду молчать, когда ты меня разозлишь. Я буду кричать и хлопать дверьми. Но никогда не уйду от тебя. Я навсегда твоя.

Он затаил дыхание, уткнувшись лбом ей в плечо.

– Я люблю тебя, Мин. – Она вздохнула.

– Это хорошо, потому что мне надо еще кое-что сказать.

Кэл кивнул. Мин чуть помедлила.

– Дело в том, что меня разнесет. Бедра, ноги…

– Но до девяти тридцати этого не случится, – уверенно сказал Кэл, даже не пытаясь представить, как это будет выглядеть.

– …талия. Что ты сказал? До девяти тридцати? До сорока лет, наверное. Я, конечно, буду держаться как можно дольше, но затем…